Говорю с тобой, упрашиваю… Вместо тебя мне Ангел отвечает, тоже весь день со мной разговаривает… Хотела и здесь продолжить, но он запретил…
Тебе ведь полегче, радость моя?.. Плюшевый мишка у меня на груди живёт, согреваю его... Пожалуй, больше не стану его одного оставлять и в красный угол сажать, а буду носить везде с собой.
Когда простуда немного ослабнет и если не будет температуры, истопи баню пожарче, до Ташкента. Плесни на камни или на щит отвара хвойного, берёзового (листья жёлтые тоже сгодятся) или мятного и побудь там до седьмого пота, если давление позволяет. Только потом оденься хорошо, когда домой пойдёшь, чтобы тебя снова не продуло.
И ещё, ясен пень, таблетки всякие: аспирин, парацетамол, ибупрофен — это от температуры и от головной боли, ты, наверное, сам знаешь. От кашля лучше спросить в аптеке, мне приходит на ум “Бромгексин”.
В детстве, когда случались воспаления лёгких, бабуля поила меня сиропом солодки. Он был сладкий, а я ужас какая сладкоежка (была). Однажды она недосмотрела, и я всю бутылку этого снадобья втихаря за один присест приговорила. Но ничего не случилось, даже живот не заболел.)
Так мучительно, когда ты болеешь, а я ничем помочь не могу… Лучше самой болеть, легче… Прошу за тебя Небесных наших, за нас с тобой. На них вся надежда и на твоё сердце, в котором поэзия. Потому что где поэзия, там Бог…
Утром, после молитв, случился сон наяву. Мне показали поклонный крест на месте, что ты присмотрел для себя… Высокий крест, очень красивый, из светлого, розоватого с золотым дерева. Сосна, наверное… Просмолённый, но всё равно светлый, гладкий… Метра три с половиной в высоту, не менее… Она сказала, что его “Юра-плотник” сделал и что это “его прощение”. Местный батя освятил, я договорилась…
И ещё два креста: один ты для себя заранее приготовишь, с “крышей”, как у старообрядцев, он потом рядом с поклонным крестом стоять будет… Нескоро, мне нельзя говорить когда. Нескоро.
А третий ты для меня вырежешь, небольшой, для дома… Я образец монастырский привезу, но твой выйдет лучше...
Ещё сказали, что я должна передать тебе “Адамово зрение”, ты его доведёшь до ума, и тебя “услышат”. В смысле — люди услышат.
Юрик, забирай текст и делай с ним всё, что нужно, что захочешь. Он теперь твой. Опубликован он был только на прозе, вряд ли кто-то вспомнит о той публикации. Только ты мог бесконечно его перечитывать, только ты…
Открою прозу на пару дней, чтобы ты мог скопировать или сохранить к себе.
Знаешь, как копировать и переносить в Ворд?.. Ставишь курсор на начало текста, потом левую кнопку мыши нажимаешь, закрашиваешь текст, сколько нужно, отпускаешь левую кнопку мыши, нажимаешь правую, выбираешь на выскочившей табличке: “копировать”, открываешь Ворд, ставишь курсор на страницу, нажимаешь правую мышь, на табличке выбираешь: “вставить” и снова жмёшь.
На коротком видео в группе, где ты рассказываешь о будущей книге и “Несовременнике”, у тебя измождённый вид. Глаза одни остались… Красивые. Любимые… Родные.
Вот как уговорить тебя поберечь себя хоть немного?..
Коза… Когда то стихотворение случилось, я раздумывала о ней. Козу неплохо бы завести, да мороки с ней много. Зато молоко у неё золотое, целебное, молодильное… Но нужны отруби и сено на зиму — раз, тепляк какой-то (в смысле: небольшой тёплый хлев из брёвен, где наверху можно устроить и сеновал) — два. Каждые год-два козу нужно возить к самцу, огуливать, чтобы молоко не иссякло и для её здоровья, — это три. Значит, будут козлятки.) Их — либо продавать (коз), либо есть (козлов до года). В общем, целая военная операция.) Тут надо прикинуть, что нам по силам и по душе: завести козу или не заморачиваться и покупать молоко в райцентре.
Волнуюсь за тебя, родной…
День рождения снега… Снежинки первые, нежные, робкие, словно слётки… Ещё толком летать не умеют, мельтешат, кувыркаются… Смешные такие…
У тебя на шапке соберутся, на плечах, на рукавах… Семена небесные, живые, разумные… Сажа под ними вся на свет изойдёт…
Так ничего же не останется.
Как это “ничего”? А валенки? — улыбаюсь.
Ага, и шапка… сорокам на гнездо. Хоть какая-то польза, — ворчишь, на меня украдкой поглядываешь. — Горло заболит.
Не заболит, если ему об этом не напомнить, — ловлю снежинки ртом. — Ты знал, что “манна небесная” это снег? Для каждого человека у него свой вкус. У меня сегодня молоко с клубникой, а у тебя… блин!.. чуть не свалилась.)) Юрик, подержусь за тебя, ладно? Надо снег из валенка вытрясти…
Какой ещё снег? — улыбаешься, руку даёшь. — Там коктейль у тебя, как в Макдональдсе.
Фу, гадость, — морщу нос. — Никогда не была и не собираюсь. У нас санки есть?
Какие-то были, — подозрительно на меня смотришь. — Хочешь санным спортом заняться?
Ну-у-у, не совсем… У нас же собаки, так?.. Вот я и думаю…
Люба… Смотрю я на тебя и тоже думаю: хорошо, что мы козу не завели, — смеёшься. — Не-не-не, валенками чур не драться! — слёзы вытираешь. — Пора к дому двигать, ноги сушить твои. Пока печку растопим, пока поужинаем, а мне ещё поработать надо. Нордик! Альфик! Домой!
Мы используем файлы cookie для улучшения работы сайта. Оставаясь на сайте, вы соглашаетесь с условиями использования файлов cookies. Чтобы ознакомиться с Политикой обработки персональных данных и файлов cookie, нажмите здесь.
