И еще один день о воспоминаниях
Прекрасный денек. Солнце и пахнет весной. Стараюсь не думать о смерти. Даже поела немного гречки. Утром прогулка с Тяпой, умывашки, "Психология сценаризма", дежурная сигарета. Потом немного Паустовского и Матисса. Три кружки чая. Дневниковые записи, работа над любовным романом. И снова в библиотеку.
Есть у меня такая привычка. Откуда взялось и сама не знаю. Звать иногда своих мужей по имени отчеству. Как дань уважения каким-то их качествам личным или деловым. Впрочем это может звучать и угрожающе и отстранено, как к чужому. Но в большинстве случаев все же дань уважения. Так я звала Мишку Потапова, так звала и Гошку Серегина. Помню в детстве моя двоюродная сестра Ира Алёхина постоянно звала меня по фамилии и подружек наших подучила. А меня это оскорбляло.
- Черникова, Черникова - иди к нам, кричали они со двора.
- У меня имя есть - оскорблялась я.
И конечно ссорилась из-за этого с подружками и сестрой. Что-то оскорбительное я находила в обращении ко мне по фамилии. Хотя теперь то понимаю, что фамилией гордится надо, а не оскорбляться. Но тогда не понимала. Хотелось мне что бы друзья и близкие звали меня по имени, а не так официально. Это раздражало. Ставило между мной и ими стену. Словно они специально старались подчеркнуть, что я для них чужая. Особенно обидно было это от сестры. Впрочем обижалась я не только на фамилию. Я не любила когда меня называли Лена или Елена. Это сейчас я люблю имя Елена - несущая свет, факел, пылающая. А тогда я его не любила. Это имя вызывало во мне какой-то внутренний протест. Признавала я только Алёна. Так меня и звали дома. Впрочем это имя было и домашнем именем моей мамы. Это меня тоже немного раздражало, так как хотелось чего-то своего. Тогда я придумала что бы меня звали Олёна. Но это не прижилось. Я и сама решила, что Олёна, как-то слишком простецки. Нет в этом имени моего характера, звучности присущей мне и яркости присущей моему характеру. Так что смирилась с тем что я все же Алёна. Когда в школе кто-то кричал - "Лена, Лена, Ленка иди сюда" , то я делала вид, что не слышу, до тех пор пока не вспоминали, что меня зовут Алёна. Впрочем учителей это конечно же не касалось. Позже я всячески пыталась извернуться, что бы найти имя себе по душе. Обычные имена такие как Катя, Оля, Света, Маша, Даша и прочие меня не устраивали. Они всегда были на слуху и ничего необычного за ними не стояло. Вот Елка или Ефросинья куда ни шло. Сначала мне нравилось Ангелина, я даже использовала это имя как псевдоним в "Карте неба". И производные от слова - "Ангел". Анджела, Анжелика, Ангелика, Анхелика. Но вскоре это тоже меня разочаровало. Тем более, что те Анджелы что я встречала были противными по характеру, капризными, манерными ломаками с не очень приятной внешностью. Ассоциации мне не нравились. Многие юноши в период подросткового возраста прибегали к этому сравнению относительно меня. И от многих доводилось слышать - "Ты ангел", "Ты для меня как ангел", "Ты мой ангел" и прочее в том же духе, пока наконец это перестало мне нравится и стало раздражать своей затертой банальностью. Даже если чувства побуждающие меня так назвать и были искренними. Женька Ликумович звал так на студии и юноша по имени Миша Гольдин с той же студии- "Зеркало". Другие некоторые тоже. Рома в детском пионерском лагере прозвал - "Русалочкой". Но мне в какой-то момент перестало нравится все это небесное с уклоном к нимбу и ангельским штучкам. Как говорят -"Хорошей я уже была и мне не понравилось!" Хотелось чего-то такого, что бы изначально и ясно определяло суть моего характера и души. Что конечно не единожды подталкивало меня сменить имя. Слава Богу я это так и не седлала. Нравилась мне и старая традиция давать домашние имена, милые прозвища такие как Мими, Шушечка и прочие. Мне это нравилось еще до рождения моей сестры Александры. И я думала, что будет и у нее какое-то домашнее прозвище. Но она была похожа на зайку. Даже на шарже с ВДНХ где изобразили мою сестру и то художник подписал - Кто хороший и пригожий и на зайчика похожий. Вот и все наверно. Просто зайка. Хотя в нашей семье это не было заведено. Но мне тогда очень хотелось, что бы и у нас завелась привычка давать близким ласковые, теплые и милые домашние имена. А вот клички я не любила. И очень долго считала унизительным, что кому-то могут дать кличку, как животному или того хуже что-то типа "Вонючка" или "Жердь". Мне было обидно за человеческое достоинство этих людей попираемое насмешниками. Попытка дать подростков-ровесников дать мне кличку обычно проваливалась. Или я смеясь говорила - "Хоть горшком назови, только в печь не сажай" или можно было обзавестись красивым новым синяком под глазом. Я просто очень злилась - что за тюремные замашки давать людям обидные прозвища?!
Позже я смирилась с появлением кличек у друзей и знакомых, но упрямо продолжала звать их по именам. Однако я не могла не признать, что некоторые клички и прозвища были довольно меткими, яркими и оригинальными и весьма точно характеризовали человека и его какую-то основную черту личности или внешности. Ну например как девочка по кличке - "Железная кнопка" в произведении Железнякова - "Чучело". И все же для меня была принципиальна разница между кличкой и домашним прозвищем. Если кличка рождается от иронии и зачастую злой насмешки, реже от уважения. То домашнее прозвище рождается от нежности и любви и является уменьшительно ласкательным прозвищем в основном от детских имен. Когда ребенок лопочет свое имя, а все умиляются. Так например рождаются Лёли и Ляли от Ольги. Или Дуся от Андрюши. Впрочем рождались и просто ласкательные от любовно-ласкового обращения к дорогому существу. В этом и была разница между домашним прозвищем или школьно-студенческо-дворовой злой иронией. Одно несло любовь, тепло и ласку, другое насмешку. И реже уважение. Девочки с подачи моих двоюродных сестер на дачах в Кузяево пытались звать меня "Черничкой", и в школе тоже кстати. Но что-то не прижилось. Мне казалось очень мило давать прозвища любимым мою людям. Так Игорь Рукавишников стал у меня "Львенок", "Левушка", "Львюся". Не только потому, что он по гороскопу "Лев", но и потому, что он носил длинные волосы и бороду лет с 16-17, что вызывало у меня ассоциацию с гривой льва. Он же часто звал меня - "Кошечка", "Клубничка", "Вишенка" и "Ёжик мой колючий" за характер. Мы даже начали собирать с ним серию открыток с ежами и с семейками ежей. И смеялись когда попадались мама-еж, папа-еж и три ежонка. Мечтали обзавестись тремя маленькими "Ежатами". Игорь же собирал коллекцию значков, кстати как и кто-то из наших знакомых, кажется Андрей (Бес). А я конечно старалась найти интересные значки и купить для него. До сих пор у меня сохранились парочка значков знаков зодиака. На одном "Дева" на другом "Лев". А Мишку Потапова вопреки своему убеждению в непроходимой пошлости прозвищ вроде "зая" или "рыбка" и даже "мой тигр" я все же попыталась звать сначала - "Тигром" за некую грацию движений, но потом поняла, что для "тигра" он все же уловат и резковат в движениях. К тому же "Тигры" и "Жеребцы", чуть ли не каждый первый для своих любовниц и жен. Банальшина и пошлятина как она есть. Я долго ломала голову какое подобрать ему домашнее ласковое прозвище, остановилась на банальном "зая" и "котик". Но нашла для этого убедительную подоплеку. Мишка Потапов рожден в год по китайскому гороскопу называющийся годом "кролика" он же год "кота" от этого и родилось наше с ним "зая" и "котенок". Так для нас с ним это казалось бы расхожее ласкательное слово приобрело свой личный неповторимый оттенок. А вот Гоша Серегин стал таки "Тигром". "Тигра", "Тигрис", "Тигруся", "Тигренок", "Тигря", "Мой любимый Мур", "Мурлыка" и прочие от того производные. Пошло ли это, банально, или обыденно я не задумывалась. Уж очень он смахивал на большую кошку. К тому же он рожден год "Тигра" по гороскопу. Но и не только это, он стойко вызывал у меня чувство большого, сильного и возможно даже в чем-то опасного хищника. Но при этом мягкого и теплого кота. И вызывал это чувство всем своим видом и поведением. Всё в его внешности вызывало эти ассоциации. То как он жмурился довольно, как настороженно замирал оценивая ситуацию, как мягко передвигался, как молниеносно собирался в комок мышц из плавно текучего состояния. И его спокойствие и уверенность. Все это вызывало стойкое сравнение с большим хищным котярой. Впрочем время от времени я звала его и Егором, и Георгием Александровичем и просто Гошкой. Но в результате он обзавелся домашний прозвищем "Тигр", а я с его подачи приобрела в виде домашнего прозвища свой интернет ник - Kleris. И хотя я произносила Kleris, как Клэр, он же звал меня через - "Е" - Клерис. И дразнил - Клер-эклер. И я ему это позволяла. Тема домашних прозвищ вообще-то интересная. И разнообразная. Но почему-то люди предпочитают пользоваться расхожими клише и шаблонами типа "солнышка", "рыбоньки" и прочих подобных. А очень зря. Впрочем вот моя мама когда папа поправился звала его "пупс" и "пузырь", а когда у него отрастала щетина то "Еж". Ну это нормально, когда щетина то всё превращаются в ежей. Потому что они становятся колючие. Она даже купила кукольного пупсика и радовалась что он похож на папу. А он и правда чем-то похож. Так мило! У папы вообще почему-то была тематика моря. Он маме подарил фосфорицирующий якорь на цепочке. А её любимым пупсиком был - матросик. Что-то эта морская тематика у них была в ходу в юные годы. Хотя папа вовсе не моряк. А командир боевой противотанковой машины БМП кажется или БТР...все время путаю, теперь конечно уже в запасе. Но это было их темой. Впрочем море любят все. Позже мама купила папе в подарок фигурку капитана и она стояла на фортепиано. Но дети её расколотили. Иногда мама звала папу "Отшельник" или "Рак-отшельник", но не потому что он по гороскопу "Рак". Или не только по этому. Она говорила это потому, что он всегда в панцире. И снаружи и внутри видимо. Папа мерз и тогда втягивал, как черепаха, шею в ворот куртки и тогда мама говорила, что он "Человек в футляре". Что ему надо обязательно захлопнуться в куртке. Но каких-то постоянных домашних прозвищ не было. "Пузырями", "Супчиками" и "Деятелями", "Чиграшами" были мы, дети. А когда хитрим то были "Жуками". Впрочем я еще была и "Профессором кислых щей", хотя всегда считала что я "Елена-прекрасная, а заодно и премудрая" как минимум, но видимо папа считал что мала еще поэтому "Спец-супец" или "Супчик-голубчик", а моя сестра была "Кактусом". Впрочем еще родители называли меня "Вождь Краснокожих" иногда (было за что, соседскому парню в детском возрасте копьем в голову попала, снайпер фигов, случайно конечно). Вот такая колючая семейка. Ёж и Кактус. Мдя, иногда я бываю похожа на ежа, колючками вперед, топочу и фыркаю. Бывает. Впрочем я не помню что бы в нашей семье домашние клички держались долго. Никаких заменителей имен в моем детстве не было. Впрочем время от времени бабушка Валя звала меня "Артисточка", а моя прабабушка "Паша" звала меня "Цветочек". Больше всего мне нравилось цветочек. Да и за мамой или папой не закреплялись постоянные прозвища к друг другу. Скорее влияние момента. Хотя возможно я просто не знала или не слышала. Так тоже может быть. Моя дочь наверно лет до шестнадцати своих завала меня "мамся", "мамуся", "мамсечка", "мамусечка". Что-то среднее между кошечкой - "Мусечкой", "Масечкокой" и "Мамой". Но мне даже нравилось. Выходила какая-то маленькая, уютная, пушистая, теплая кошкообразая мамулечка. Конечно и мама и мамуля и мамулечка и это все было в ходу. Но в какой-то момент ей так понравилось "мамся" что она так и стала меня чаще всего звать. Заменив звуки в слове "мамочка" она еще больше смягчила звучание слова и оно выходило намного нежнее и мягче. К тому же необычнее и забавно. Так что я не возражала против "мамси". А вот Потапов Мишка никогда не придумывал мне никаких ласковых прозвищ, он даже ласковых слов не помню что бы говорил сколько-то. Зато я у него была "Любимая жопа". Он написал на день нашей свадьбы мне открытку цитирую дословно - "Поздравляю самую большую в мире жопу с тем что она в этот день подписала свой приговор". Ну жопа так жопа. Вон Васюнин целый трактат "О жопе" накатал. До сих пор ухохатываюсь. Бабушка Валя тоже называла меня "жопкой" и мой царственный нежный детский зад "булочками" и "пирожками". Никто на неё за это не обижался. Зато Потапов совершенно непередаваемо владел интонацией моего имени. Поспорить с ним в этом умении мог только пожалуй Евстигнеев. Потапов звал меня с самого начала Алена, Аленка. Когда злился то раздавался грозный рык - Алёна! Когда был нежен - Аленка! И это звучало просто непередаваемо с огромной палитрой эмоций нежности, любви, ласки. Звучало как музыка. Так умели только двое он и Евстигнеев. Всегда удивлялось как Евстигнееву удается одним лишь именем выражать все испытываемые им чувства. Но у него это получалось не хуже чем у Потапова. Даже я сама вряд ли бы смогла произнести свое имя лучше. Поэтому из за них двоих я люблю эту песню -
Так вот теперь сиди и слушай -
Он не желал ей зла,
Он не хотел попасть ей в душу-
И тем лишить ее сна...
Он привозил по выходным ей сладости,
Читал с ее ладонных линий,
И он не знал на свете большей радости -
Чем называть ее по имени.
Ей было где-то 36,
Когда он очень тихо помер,
Ей даже не пришлось успеть.
В последний раз набрать его несложный номер...
Но - в первый раз - несла она ему цветы -
Две ярко-белых лилии,
В знак, что более никто, кроме него,
ТАК не называл ее по имени...
И было ей 76,
Когда ее самой не стало.
Нет - не страшила ее смерть,
Скорей - она о ней мечтала!
Бывало, знаете ли, сядет у окна,
И смотрит, смотрит, смотрит, смотрит в небо синее:
Дескать, когда умру - я встречу его там,
И вновь тогда он назовет меня по имени!
Какая, в сущности, смешная вышла жизнь,
Хотя, что может быть красивее,
Чем сидеть на облаке - и, свесив ножки вниз,
Друг друга называть по имени!
Впрочем у Евстигнеева все было и возвышеннее и суровее. Началось с того что я стала для него Афродитой и Венерой. Но через пару лет он хитро щурясь называл меня "кулинарной извращенкой" за мои кулинарные эксперименты. А чуть позже "кулинарная" отпала и осталась просто "извращенка". К которой еще и добавилась "маньячка". Это в лучшем из случаев. Впрочем какое-то время я была "Ри-Фи-Фи". Но не так долго как "извращенка" и "маньячка". "Моя любимая маньячка", звучит, для разнообразия. Я не обижалась. Гордо заявляла - "Да, я такая, а что?". Ну или просто - "Я такая". Я вообще взяла тогда такую моду на вооружение, на меня орут, обзывают, я им - "Да я такая, а что?" Сразу глаза выпучат и молчат. А я им - "Ну а меня устраивает, мне нравится. Не нравится не "ешь". И не общайся. Не навязываю. И точка." Помогало. Кстати когда я злилась на Серегина и орала что он законченный дибил, идиот, сволочь и гад, то он похихикивал - Да, я такой.
Злится становилось почти не возможно! Уже хотелось смеяться, а не кричать на него. Ну да ладно. Возвращаясь к прозвищам. В большинстве случаев Кстати "Кулинарной извращенкой" Евстигнеев иногда называет меня и сейчас. Когда я уж слишком заморачиваюсь над каким-то рецептом. Или точнее называл. Так как сейчас не видимся. Впрочем все эти прозвища он давал мне не по злобе. Скорее от любви. Я назвала его "Мой маленький князь", из за того, что его мать Татьяна сказала мне, что у них где-то в роду есть дворянские корни. Я звала "Волчонок", что осталось и в стихе посвященном ему - "Улиц маленький волчонок...", но чаще "Щен". Иногда "Маугли" или "Спиди-гонщик" ( но не за скорость и транспорт, а потому, что мы звали "гонщиками" тех кто много выдумывает и болтает. Да и мультик про "Спиди" нам с ним нравился. Мы все серии посмотрели почти.) Но так завала его только я. Еще конечно "Мурлыка" и "Мартовский котик" потому, что родился он в марте. Дразнила его "Усатый полосатый" ну из мультика котенок такой. Для друзей он был "Евс" (по фамилии) или "Вжик" (мушка из мультика "Чип и Дейл"). Впрочем Евстигнеев тоже чаще всего звал меня просто Алена или Алёнка. Когда он добавлял в голос гнева спорить с ним не хотелось, хотя что-то не припомню что бы он на меня когда-то прям вот кричал. Не было такого наверно. Но когда он тянул мурлыкающее и нежное - Аленка. То выходило это просто замечательно. Когда я подростком увлекалась "Роком" и "Нeavy metal" то у меня появилось прозвище "Iron Lady", впрочем не только из-за этого, за некоторые черты характера тоже. Я тогда носила короткие юбки, рваные джинсы и пояса с клепками, а на руке браслет из крупных звеньев. Такой сейчас моя дочь носит иной раз. (До сих пор нравится такая атрибутика). Ну и прочие разные атрибуты, значки какие-то и какие-то черепа. И все сетовала, что у меня нет наплечников с шипами, что бы в метро не прислонялись. Шутка у нас такая была. К тому же я видимо тогда с подачи Ивана Васюнина часто цитировала Маргарет Тэтчер. Однако прозвище ушло так же как спало яркое увлечение музыкой в этом направление. Хотя все равно есть любимая музыка. Как и рок. Как только я переключилась на что-то еще сменилось и прозвище. Да и атрибутика поменялась. Стала носить серьги "гвоздики" с кошками и кинжалами, а на шее подвеску пацифик и значки такого же примерно содержания из серии - "Make love, not war" - Занимайтесь любовью, а не войной. (Джон Леннон). А точнее просто исчезло и осталось только на полях тетрадок и записных книжек с наклейками в этом же стиле. А во времена театральной студии или может чуть раньше появилось "Black Cat". Вовка Амплеев не плохо рисовал в 80-е годы и делал мне красивые логотипы с надписью "Black Cat". Я только на днях узнала, что оказывается есть манга с таким названием. Впрочем я её не видала. Просто знаю. Как это ни странно, но дома у моей дочери не было никакого прозвища. Скажем так, постоянного прозвища. Были временные и периодически меняющиеся. Куколка, гусеничка (когда заворачивала её в одеялко), зеленый человечек (когда она худела или болела), человеческий детеныш, певун, мамино солнышко, дикая девочка из дикого леса (когда она шалила), мой птенчик, мамин кусочек, птенец, цыпленочек, мамино чудовище, белочка (когда завязывали пушистые короткие хвостики), динозаврик и "Мамина принцесса" что отразилось и в стихе - "Как же можно не любить тебя принцесса...". Ну разные другие. В садике её прозвали за что-то "Рысь", "Рыська". И что удивительно именно это животное есть в её славянском или друидском гороскопе. А в школе ей дали кличку "Тапка" - от Потапова. Она очень переживала. А я сказала - Не расстраивайся. Меня вот Дима Федорченко - "Кед" зовет, от ника "Кедра". Я же не плачу.
А что? Вполне себе пара, мама и дочь. Кед и Тапка. В конце концов "Кед" обувь спортивная, намекает на то, что если по уху не дам, то всё равно вам меня не поймать. А "Тапок" обувь вполне домашняя и уютная. Что может быть лучше? Бабушка Валя вообще запрещала мне без тапок ходить по квартире. Уж не знаю помогло ли ей это....
Встречаясь с Андреем Воронковым я неожиданно получила прозвище "Принцесса" , а он ...опять "Щен". Хотя вызывал совершенно другие ассоциации. К тому же "Щен" принадлежало все же уже издавна с девяти лет Евстигнееву. Но на это повлияло наше увлечение группой "Агата Кристи", ноги у этого прозвища выросли из песни - "Опиум для никого".
Я крашу губы гуталином,
Я обожаю чёрный цвет,
И мой герой, он соткан весь
Из тонких запахов конфет.
Напудрив ноздри кокаином,
Я выхожу на променад,
И звёзды светят мне красиво,
И симпатичен ад.
Давай вечером с тобой встретимся,
Будем опиум курить-рить-рить.
Давай вечером с тобой встретимся
По-китайски говорить.
Не прячь музыку, она опиум
Для никого, только для нас.
Давай вечером умрём весело,
Поиграем в декаданс.
Убей меня, убей себя,
Ты не изменишь ничего,
У этой сказки нет конца,
Ты не изменишь ничего.
Накрась ресницы губной помадой,
А губы лаком для волос,
Ты будешь мертвая принцесса,
А я твой верный пёс.
Давай вечером с тобой встретимся,
Будем опиум курить-рить-рить.
Давай вечером с тобой встретимся
По-китайски говорить.
Не прячь музыку, она опиум
Для никого, только для нас.
Давай вечером умрём весело,
Поиграем в декаданс.
Давай вечером с тобой встретимся,
Давай вечером с тобой встретимся.
Не прячь музыку, она опиум
Для никого, только для нас.
Давай вечером умрём весело...
Так что я все же иногда называла его - "Щен". Но не часто. Воронков вызывал ассоциации с салонными картинами на которых были изображены барды с лютнями или изящные пастушки со свирелью. Эдакие нежные юноши, юные, свежие, изящные и розовощекие красавчики наигрывающие на своих разнообразных музыкальных инструментах. Было в нем что-то такое от капризного сына какого-то барина. Ему пожалуй возможно хотелось выглядеть немного в стиле - декаданс. Эдакий филосовствующий декадансник гимназист. Но на самом деле он таким не виделся. Да и не был по сути. А выглядел он нечто среднее между студентом, избалованным барчуком с белым телом и холеными руками и странствующим рыцарем бардом. Длинноволосым, иногда печальным, немного наивным, возвышенным, хрупким и поэтичным. Впрочем он не всегда был печален, чаще наоборот даже. И все равно выходил эдакий - "Лютик" из "Ведьмака". Однако за ним не закрепилось никакого такого особенного "нашего" прозвища. Я звала его "Маэстро" немного в шутку немного всерьез. Но так звали его многие, он не плохой музыкант "Наш Маэстро". Он же мог завернуть раздражающее меня "Детка" или "Беби". За что хотелось его прибить на месте. Особенно когда он начинал петь что-то типа - "О моя маленькая Бейба". Или "Чижа и К" - Вечная молодость.
В каморке, что за актовым залом,
Репетировал школьный ансамбль,
Вокально-инструментальный
Под названием "Молодость".
Ударник, ритм, соло и бас
И, конечно, "Ионика".
Руководитель был учителем пения,
Он умел играть на баяне
Еще была солистка Леночка,
Та, что училась на год младше.
У нее была склонность к завышению,
Она была влюблена в ударника.
Ударнику нравилась Оля,
Та, что играла на "Ионике".
А Оле снился соло-гитарист
И иногда учитель пения.
Учитель пения, хоть был и женат,
Имел роман с географичкой.
Об этом знала вся школа,
Не исключая младших классов.
Он даже хотел развестись,
Но что-то его держало:
Может быть, трое детей,
А может быть, директор школы.
Ведь тот любил учителя пения,
На переменах они целовались.
Вот такая вот музыка,
Такая, блин, Вечная Молодость.
Или Ляписа Трубецкого -
Когда зимой холодною в крещенские морозы,
Щебечет песню соловей, и распускаются мимозы,
Когда взлетаешь к небесам и там паришь, пугая звезды,
А над окном твоим совьют какие-нибудь птицы гнезда.
Когда девчонка толстая журнал приобретает "Мода",
И снит, как будто юноши ей в школе не дают прохода,
Когда милиционер усатый вдруг улыбнется хулигану
И поведет его под руки, но не в тюрьму, а к ресторану.
Припев:
Знай, это любовь, с ней рядом Амур крыльями машет,
Знай, это любовь, сердце не прячь, Амур не промажет.
Когда мальчишка на асфальте мелом пишет чье-то имя,
Когда теленок несмышленый губами ищет мамки вымя,
Когда веселый бригадир доярку щиплет возле клуба,
Когда солдатик лысенький во сне целует друга губы,
Когда безродная дворняга взобраться хочет на бульдога,
Когда в купаловскую ночь две пары ног торчат из стога,
Когда седой профессор под дождем по лужам резво скачет,
А зацелованная им девчонка над пятеркой плачет...
Ну а кроме "Маэстро" уже бывшего у него уже ранее до нашего знакомства прозвища - Фил, философ. Петя Бородин на заре моей юности звал меня - "Малыш", "Детка" и иногда проскакивало "Бэби" от англ. baby - ребенок. Но тогда, в то время это кажется вообще было повсеместно. Все так говорили своим девушкам. Или многие. Подобные обращения были в ходу. А Петя я почти уверена называл так всех своих девушек, которых у него было не мало. И меня это очень злило. Особенно бесили "Детка" и "Беби". Я от Фила это терпеть не могла. Изначально. Аж зубы от злости сводило. Но от того как Бородин называл меня "Малыш", от того как он это говорил своим мурлычащим голосом я начинала таять. Стоило ему позвонить и промурлыкать в трубку - "Ну Малыш, ну что ты, я был занят, болел, не мог..." как я прощала ему все разом, его девушек, пьянку, отлучки и хамство. Только почти через год я нашла в себе сил разорвать с ним отношения. И это было весьма не просто. С тех пор вот это "Малыш" бесило меня неимоверно. Так же как всякие "детка", "беби", "моя маленькая" я на дух не выношу. Впрочем Георгию Серегину как-то удалось втиснуть в обращение "моя маленькая Клер" и я его за это не убила. Удивительны твои дела Господи! И что я в нем нашла?! Как и всякие "зая" и "кошечка". Не люблю я эти сопливые банальности. Уж лучше как Потапов "моя самая большая жопа", хоть оригинально, хотя и грубовато. Я так и не придумала Бородину никакого ласкового прозвища. Хотя клички у него были. Много. "Пэт", "Петерс" (видимо по имени), "Вилли" (он говорил, что это от какого-то мультяшного утенка, но я думаю, что от Вилли Токарева). Кажется еще "Черт" (Кстати "Черт" есть в тюремном жаргоне, но вряд ли мальчик 13 лет знал об этом, для него черт наверно просто черт, с копытами и рогами) , или что-то в этом духе было. Но я всегда звала его или по имени или по фамилии. Нравилась мне его фамилия - Бородин - звучная. Иногда я звала его все же Пэт или Петерс. Но обычно среди общих знакомых. Это не было "домашним прозвищем". Никаких особенных ассоциаций он у меня не вызывал. Просто тринадцати-четырнадцатилетний мальчик. Красивый по своему. Мягкие волосы, пушистые ресницы, серо-зеленые глаза. И все. Обычный в целом. Немного хулигаистый и шебутной выдумщик. И звала я его просто Петя или Петр. Хотя позже все чаще Бородин. В общем ничего такого, что бы помогло мне придумать прозвище для личного нашего употребления. Может быть немного мягкой, кошачьей грации. Но мне тогда кроме котов в голову ничего не приходило. Хотя именно от него то у меня и рождались в голове мысли в стиле "готика" и полный декаданс. Так как-то он на меня влиял. Такими были и образы и стихи рождающиеся рядом с ним - "Мокрые деревья, боже это кровь..." Всё это оттуда из того детства. От Бородина. Как и увлечение шансоном. Влияние Бородина и Евстигнеева. Такой короче был типчик из серии - "Ой мама! Хочется и колется". Или как в одной из моих любимых песен "Арии" - "Я люблю и ненавижу тебя." Песенка такая была у меня на кассете с "Арией".
Жанна из тех королев что любят роскошь и ночь
Только царить на земле ей долго не суждено
Ну а пока как богиню на руках
Носят Жанну
Жанну
Все началось не со зла все началось как игра
Но лестницу в небо сожгла
Плата за стыд твой и страх
Ты и они я порвал бы эту нить
Слышишь
Жанна Жанна
Сводит с ума улица Роз
Спрячь свой обман улица слез
Я люблю и ненавижу тебя-а-а-а уо-о-о-о- о-о-о-о-о
Грязь под ногами бродяг
Чище чем фальш сладких слов
Я подаю тебе знак бросить свое ремесло
Брось и уйди пусть растает словно дым
Облик Жанны
Жанны
Сводит с ума улица Роз
Спрячь свой обман улица слез
Я люблю и ненавижу тебя-а-а-а уо-о-о-о-о-о
У королевы нет сил
Трудно пойти вновь на риск
И она разбивает часы
Чтобы продлить себе жизнь
Жизнь ведь вода вновь богиню на руках
Носят Жанну
Жанну
Сводит с ума улица Роз
Спрячь свой обман улица слез
Я люблю и ненавижу тебя-а-а-а уо-о-о-о-о-о
Ха! Мы с Костей Силаевым играя в "Сферу" любили приходить в общий чат и "петь" хором тексты наших любимых песен. Флудили однако не по детски. Эх...Милота. Давно это было! "Арию" тоже пели. Ну ладно, возвращаясь к Пете. Вот вызывал он в моей голове образы вампиров, оборотней, чертей и прочей нечисти. Мрачные мысли, ночная жизнь, кровь, страшилки, опасности и приключения. И вообще он вызывал у меня тогда чувство музыкального маятника от Юры Шатунова - "Розовый вечер" до «Наутилус Помпилиус» - "Князь тишины". Которую я часто напевала возвращаясь со свиданий с ним вечерами. В этом же диапазоне где-то так жили и мои чувства к нему. Что касается остальных...Я не очень то помню. Вот Антоху Лемехова я тоже иногда звала "Щен", но он обижался. Я сказала - Не обижайся, Маяковский терпел и ты привыкнешь. Его так Лилия Брик называла, чем мы хуже?
Впрочем о том, что Лилия Брик звала Маяковского "Щен" я узнала уже где-то лет в двадцать, купив книгу о истории любви Владимира Маяковского и Лилии Брик. А когда я так прозвала в школьные годы Евстигнеева я и понятия не имела, что кто-то еще до меня додумался так назвать своего мужчину. Евстигнееву было лет девять мне двенадцать-тринадцать когда я это придумала. А придумала за то, что он начинал играть, возится, хулиганить и лизаться как щенок, в щеку, в нос или облизывать мне уши. Я сердилась и отмахивалась от него, а он хохотал и нарочно так делал. А я терпеть не могу когда меня слюнявят, и лижут уши. Я даже свою собаку отучила меня облизывать. А Евстигнеева не отучила. Вот и стал он "Щен". Так что когда читала про Лилию Брик и Маяковского то испытала легкий стресс. Потом привыкла. Впрочем "Щен" подходило Лемехову, хотя он и вызывал у меня совершенно другие ассоциации. Но и на "Щена" он был похож. С него еще не успела сойти полностью подростковая неуклюжесть и тяга к шалостям. Ему было 19-20 лет. И он походил на щенка-подростка. Эдакое немного неуклюжее, толстолапое чудо, которое весело скачет, виляет хвостом, лает, мотает лобастой головой с брызгами веселой радости из широко открытых глаз. Лемехов юноша серьезный в принципе и на "Щена" дулся. Но не долго. А вообще-то он вызывал чувство, что сошел с полотен времен ренессанса. Что-то от греческих статуй и старых картин. Хотелось его рисовать. Кстати он меня упорно и упрямо называл только - Леной и Леночкой. И никак иначе. Ну раз я терпела Леночка, то и ты терпи Щена - решила я. Именно с подачи Лемехова я нашла телефон в "Возрождение" куда еле уговорила свою дочь поездить к психологу, когда у нас были с проблемы с тем, что она курила "травку". Он и сам когда-то посещал "возрождение" в более юные годы для коррекции агрессивного поведения. Вот никогда бы не поверила. Боже, это такой чудесный и милый юноша, сама рассудительность и нежность, сложно поверить что именно для коррекции агрессивного поведения. Ну он сам так сказал. Наверно больше всего мое отношение к нему можно было выразить песней - "Эти большие волны". И. Богушевской.
Зачем еще раз мне жизнь возвращает крылья?
И мой черно-белый мир стал снова цветным кино?
Зачем я хочу стать радугой в твоих ливнях,
Стать музыкой в ленте твоих самых сладких снов?
Как странно вдыхать воздух, покоем полный
И видеть рассвет, не открывая глаз.
И грудью встречать Эти Большие Волны,
Что приходят всегда нежданно - и уносят нас
На гребне волны воздух всегда разрежен,
И трудно дышать, и в сердце - восторг и страх!
Но - я удержусь! Лишь ты был со мною нежен.
Лишь бы ты был со мной в Этих Больших Волнах.
Зачем в моем небе сияет звезда Надежда,
Когда я, казалось, легко прожить без нее могу?
Зачем я бегу к океану по имени Нежность
И жду тебя, жду тебя, жду тебя на берегу?
Знаю - ночь вновь нам сыграет соло.
И ей покорясь, смиренно глаза закрыв,
Мы будем встречать Эти Большие Волны.
Вот он шумит вдали, вновь к нам идет прилив!
На гребне волны воздух всегда разрежен,
И трудно дышать, и в сердце - восторг и страх!
Но я удержусь! Лишь ты был со мною нежен, нежен, нежен.
Лишь бы ты был со мной в Этих Больших Волнах.
На гребне волны видно, как мир безбрежен.
И страшно упасть, взмывая в твоих руках.
Но я удержусь! Лишь бы ты был со мною нежен.
Лишь бы ты был со мной в Этих Больших Волнах.
Кстати Кузнецов Мишка вызывает точно такое чувство античности. Что-то эдакое из серии Греция, Рим, Византия, античность и т.д. Четырех из мужчин в моей жизни мне хотелось рисовать. Евстигнеева, Ойстраха, Мишу Кузнецова и Лемехова. Если Лемехов и Миша Кузнецов вызывали чувства достойные Спарты, Олимпа и древних скульптур и картин. Что-то такое из древней цивилизации утонченного эротизма. То Ойстрах и Евстигнеев что-то природное с далеких экзотических островов где живут Маугли, Лило (из мультика "Лило и Стич"), где смуглая кожа, неспешное течение жизни, веселые, беззаботные и свободные люди. Много ярких цветов и фруктов, горячий песок и вечерний шепот прибоя. Мне как-то привиделась очень давно картина. Возможно я где-то и у кого-то её видела. Но никак не могу найти или вспомнить. Юноша на картине был примерно по пояс. Чуть ниже груди. Он обнаженный лежал на спине закинув обе руки за голову с закрытыми глазами, ни то спал ни то отдыхал. Смуглая кожа, большой рот, темные волосы. А за ухом большой яркий экзотический цветок кажется цвета индиго с вишневыми прожилками и краями. (У Гоши есть фото где он с синим цветком за ухом...забавно? Вот же ведь...) И еще там, на картине спускались ветви лиан что ли. Листья какие-то кажется. Он спал или мечтал. И хоть вид его был спокоен, но умиротворенности не было, что-то было в нем такое, что лишало весь образ беззаботности отдыхающего. Какая-то потаенная душевная тягота. Уж не знаю сама ли выдумала этот образ глядя на спящего Евстигнеева или видела где-то. Но позже этот образ возник когда я смотрела на спящего Ойстраха. Такой же или почти такой же но он возник у меня в голове. Кстати мне почему-то в голову не пришло, что можно придумать ласковое прозвище. Почему-то не смотря на его заявление, что я вижу его моложе, на самом деле я его стеснялась и побаивалась и видела его таким как есть. Мужчиной старше меня на год. Интересным, талантливым, деловым. Отцом, бывшем мужем, ярким музыкантом, деловым человеком. Жаль что у нас ничего не сложилось. От Данилы Морозова я слышала о нем ранее и никто его не называл никак кроме как Ойстрах. И мне и в голову не пришло что-то придумать. А может быть мы просто не успели так сблизится. Но ничего в голову не шло. Просто может потому что он взрослый человек. Такой же по сути как я. А может еще от чего-то. От его подруги Люды я узнала, что они зовут его иногда Ойс. Кстати у Ивана Васюнина никогда и не было наверно прозвища. Сколько ни дружили с ним но я ни помню ни одного. Может я ошибаюсь? Но я правда не помню. Ни одного. У меня он вызывал только одну ассоциацию - Кай. Потому что дружим мы с детства и потому, что наши окна домов были напротив и потому что у него светлые волосы и он блондин. И еще потому что мне от него иногда бывало холодно физически и морально и тогда я напевала песенку Аллы Пугачевой. Она у меня всегда ассоциируется с Иваном.
Ледяной горою айсберг
Из тумана вырастает
И несет его теченье
По бескрайним по морям.
Хорошо тому, кто знает,
Как опасен в океане,
Как опасен в океане
Айсберг встречным кораблям.
Припев:
А я про все на свете с тобою забываю
И я в любовь, как в море, бросаюсь с головой.
А ты такой холодный, как айсберг в океане
И все твои печали под черною водой,
И все твои печали под черною водой.
Кто ты - горе или радость?
То замерзнешь, то растаешь.
Кто ты - ласковое солнце,
Или мертвый белый снег?
Я понять тебя пытаюсь,
Кто же ты на самом деле,
Кто же ты на самом деле -
Айсберг или человек?
Припев:
А я про все на свете с тобою забываю,
А я в любовь, как в море, бросаюсь с головой.
А ты такой холодный, как айсберг в океане
И все твои печали под черною водой,
И все твои печали под черною водой.
Ты уйди с моей дороги
Или стань моей судьбою.
Протяни навстречу руки
И поверить помоги,
Что любовь моя сумеет
Примирить меня с тобою
И растает этот айсберг,
Это сердце без любви.
Припев:
Ах, я про все на свете с тобою забываю,
А я в любовь, как в море, бросаюсь с головой.
А ты такой холодный, как айсберг в океане
И все твои печали под черною водой,
И все твои печали под черною водой
Кто ты - горе или радость?
Мы всю жизнь были очень близкими друзьями и я считала его как за своего брата. Еще с самых начальных классов школы. И я во всяком случае не помню что бы у него были какие-то прозвища или клички. Пару раз я сравнила его с Буратино. Были причины. Но на Буратино он вообще-то никак не похож. Для меня он всегда был как Кай. Названным братом. Но на Буратино внешне был немного похож Вадик, покойный брат Максимычевой Наташки. И еще я звала Буратиной - Руслана Калинина. Он тоже немного смахивал. Руки длинные ноги длинные, носик острый, худой и как на шарнирчиках весь. Ну чистый Буратино. У меня фото есть, сидит на полу у моей работы на ВДНХ, сел прям на мрамор на улице, руки ночи в стороны, нос повесил ну вылитый Буратино. Иногда Гошу так завала, Буратино, но не из-за вида...Фраза мне чья-то понравилась из фильма "Неваляшка" 2007 года, вот тогда я и стала звать его Буратино. "- Почему Буратино?
- Буратино потому, что рожденный на радость людям." - как то так там кажется было. Вот и Гоша...Потому, что рожденный на радость людям. А у Ивана не было никаких прозвищ...не помню. Я даже Кай его не звала никогда. Иван. Ваня. Ванечка. И все. Когда злилась - Васюнин. У Максимычевой я тоже не помню ни одной клички. Может и были. Я прост о них не знала. Для меня она была моей "Розой" и иногда она так и подписывала мне свои письма отправленные для её "Маленького принца". Лешка Кутергин был у нас "Электронщиком" или "Электроником" за пристрастие к технике и электронике. Хотя я звала его просто Лешик. Он же сам себя прозвал "Граф-Сталкер", ох уж мне эта фантастика, ох уж мне эти Стругацкие. Кстати их-то я примерно во время знакомства с Кутергиным и читала. А вот Леши Мотричу ребята придумали страшную кличку - "Упырь". Совершенно не понимаю почему. (Кстати "Упырь" есть и в тюремном сленге, но я не думаю, что это оттуда, малы мы были для таких знаний.) У него и еще какие-то были. Но я уже запамятовала. Мы с Максимычевой звали его "Фагот" по наименованию одного из сопровождающих Воланда в "Мастер и Маргарита". Мы тогда увлекались Булгаковым и всем надавали прозвищ из любимой книги. А Вовку Амплеева прозвали - "Поручик" или если полностью то "Поручик Ржеский". Но не по книжке, а по анекдотом, уж очень у него своеобразное мышление было. Хотя он умный был мальчик, увлекался фото. Любил кино. Сам себя взял кличку "Плюмбум". По одноименному фильму - «Плюмбум, или Опасная игра» 1986 года. Но мне не нравилось и я его так не завала. Тем более, что он и не был таким с каким себя ассоциировал. И меня это забавляло даже отчасти. У Леши Шамровского есть творческий псевдоним - Лео Хао. И был ровно столько сколько я его помню. Хотя мы его и в обиходе всегда звали Лео. У Леши Банщикова была кличка - Хонд. (Не знаю от чего. От мотоцикла что ли?) У Миши Ковальского - Бильбо. (Это понятно от Хоббита - путешественника). У Сереги Кузнецова (номер два) - была кличка Монах. У Ольги (первой жены Лео) была кличка - Аэлия и еще кажется Хельга. У Миши Потапова были клички - "Малой", "Студент" и "Отшельник". Я же иногда называла их - "Три Мушкетера". (Хыыы...Трое из Биберевского леса). Лео - Портос. Ковальский - Атос (Хотя по его характеру скорее Атас) ...Серега Кузнецов - Арамис. А Потапов Мишка - ...Тадам...Конечно же Д'артаньян...Хотя я конечно не Констанция..не Констанция...Но и не Миледи...Скорее Кэт...На Миледи уж Катя Филатова больше похожа. Кстати у нас на даче была у меня подружка Света Константинова ..так вот её мы звали Констанция. Как-то разговорились о домашних прозвищах с Петей Бородиным, и он сказал что ласково зовет свою жену (ни то первую, ни то вторую уж не помню) - Крыса кудлатая. Вот такое забавное домашнее прозвище. Спрашиваю - А она не обижается? Нет - говорит, пожимает плечами - я же любя, что такого, я её люблю, уж лучше чем пусечки-заечки. Он повторил это странное прозвище с тенью легкой насмешки и у него действительно получилось очень нежно. Так словно он сказал - "Моя драгоценная и любимая жена". Вот, что значит годы в театральной студии! Мастерство не пропьешь! И я сразу вспомнила по этому поводу анекдот который как-то рассказала мне мама.
"Вышел из тюрьмы уголовник. Выходит он на улицу, а там весна во всю поет и бушует. Цветами пахнет, ветерок нежно веет по коже, птицы щебечут, солнышко греет. А в песочнице сидит карапуз. Чистый ангел. Розовощекий, с золотыми кудряшками и лепит куличики. Глянул уголовник на всю эту красоту, на весну, на цветы, на солнышко. Посмотрел на малыша и такая радость в его сердце запела. Воля. Жизнь. И к малышу такая нежность щемящая душу родилась. Он подошел к малышу и хотел сделать что-то хорошее, сказать ему что-то нежное, ласковое. Уголовник протянул руку, погладил малыша по кудрявой головке и нежно протянул - Балдеешь гаденыш...."
Вот так собственно. Тут ведь кто во что горазд. У кого-то "Ангел" у кого-то "Жопа". А у кого-то - "Крысы кудлатые". Не помню кто, но кто-то ласково звал свою жену - "Мартышка". Что ж во всяком случае не банальный набор - "Солнце", "Зая", "Котя", "Рыба". А проявление некоторой индивидуальности характера и пары в принципе. Если их двоих устраивает, то хоть "Маньячка", хоть "Джокер", хоть "Крыса кудлатая". Главное самим нравится и ладно. Набор моих кличек кроме домашних прозвищ которых в целом было не так уж много выглядел так Женька (Из "Тимура и его команды"), (Фрося из "Ребята Скобского дворца"), Киса, Iron Lady, Black Cat, Елка, Алёнище, Маша, Маугли, Джокер ( Из-за игры в карты с одноименным названием и комиксов), Шина или Ши (Из фильма "Шина королева джунглей"), Лешка (Производное от Аленушка), Ри-фи-фи. А потом уже были ники в интеренете. Kleris (Или Клэр, что стало домашним прозвищем с подачи Гоши), Кедра (Или Кед). Хотя изначально ник Кедра был дан моему персонажу по символике Кедра. Означает силу, знатность и неподкупность. В христианстве символизирует величие, достоинство, красоту и Христа. У шумеров кедр - Космическое Древо, Древо Жизни, обладающее волшебными свойствами. И еще много других значений Кедра. Поэтому Кедра, а не Кед, как сократил Дима Федорченко. У ника был глубокий смысл. Как и в самом зарождающимся персонаже у которого должна была быть весьма интересная жизнь, но она оборвалась в связи с жуткими домашними неурядицами её создательницы. А Клерис или Клэр, появилось от клички моей персидской кошки Клейрис. И преобразовался в Клэр. Всегда нравилось это имя. И я надеюсь на возрождение персонажа и продолжении. Были и другие ники. Но они временные. Кедра и Клэр участвуют в моих рассказах, как литературные персонажи по играм "Сфера" и "Ультима онлайн".
Другие статьи в литературном дневнике:
