***
/12:23/ Ой, мамочка дорогая!.........
Прихожу сюда, сажусь во дворик — курить и попить чая. Сзади кто-то закрывает уши и — сладким, слабым голосом: «Угадай, кто это!» — А-а-а-а-а-а! Нет, — откуда — на мою голову?!! «Заечка, ты ведь совсем не сбежала, ты здесь, да?..» Оказывается, «Ежовский» искал меня с утра. А я ещё в торговый центр заходила в туалет, там — из соседней кабинки тётка по телефону:
«Чистые пруды, Чистые пруды, — иди сразу туда!» — я так и подумала, что это — мне, но предположила, что сегодня здесь опять закрыто. Решила, всё равно, сначала пойти, посмотреть. Вот, оказывается, что. Но вообще, от этой опеки всяких тёток я тоже охренела. А такие мелочи, к моему запредельному раздражению, происходят часто, — от «Ежовского» отвалить сейчас имело бы смысл, но я уж точно разберусь как-нибудь без тёток!!!!!!!
В первый момент сразу вспоминается Пушкин: «Я не люблю московской жизни. Здесь живи не как хочешь — как тётки хотят. Теща моя та же тётка. То ли дело в Петербурге! заживу себе мещанином припеваючи, независимо и не думая о том, что скажет Марья Алексевна». (Письма Пушкина, П. А. ПЛЕТНЕВУ. 13 января 1831 г. Из Москвы в Петербург.) Но для меня всё это вместе — не верно. На поверку — и для Пушкина, которого примерно тем же самым, интригами «на уровне тёток» (даже если фактически — царя и Датеса) уделали окончательно именно там. У меня же за всеми этими невесть откуда берущимися опекающими тётками прочитывается образ «родственниц» — как раз именно петербургских (петербургско-смоленских), которых я всю жизнь знать не знала и не собиралась, но на которых какие-то петербургско-чикагские кретины решили мне сменить маму с папой (два х вам, придурки). И у меня-то всё исходит уж точно из Петербурга (и меня тоже планируют окончательно уделать именно там, хотя масштаб историй и не сопоставим), — и там во сто крат всё хуже, а здесь — как раз куда вольнее (несмотря ни на что). Но какие-то тётки всё время откуда-то выскакивают, как черти из табакерки.
Но — «Ежовский». Вот, оказывается, что он наплёл. Он начал немедленно ивиняться: «Ты извини, что я заснул.» Я обалдела: «А ночь на то и дана, чтобы спать. Я тоже спать собиралась, но кофе перепила…» Дело происходило в некоем удалённом зале ожидания на разных рядах, при огромном скоплении народа. «Ну, я ушёл, когда ты спала, и вещи оставил без присмотра…» — «Ну и что, ничего же не пропало!..» (Пропало полбутылки чая и старые газеты, и то, не у меня, а у него: видимо, унесла уборщица, поскольку они выкидывают мусор, и ничто ей не намекнуло на то, что это — не мусор. Но мне-то что до этого?) То есть, похоже на то, что всё это у меня никто не читает, а читает какую-нибудь поганую лажу. А может — и ничего, но что-то где-то слушают, развесив уши, и это, хоть разбейся, БУДЕТ иметь какие-то последствия. В общем, что это за гнилая, блевотная «жизнь» наступила, которая состоит из всего вот из этого?!!!
И они ещё хотят, чтобы я вот это — ЖИЗНЬЮ и воспринимала!.. Да пошли они с ЭТОЙ их «Россией», куда хотят! — я живу НЕ ЗДЕСЬ, — и ТАМ, в МОЁМ мире — этот «новый» был уничтожен если не в зародыше (в 1977 году для зародыша было уже очень поздно), то во «младенчестве» ЭТОГО нынешнего мира. И всей этой тараканьей вознёй я ЖИТЬ не собираюсь никогда.
В общем, «Ежовский» ищет меня, с какого-то бодунища — без меня умирает (вероятно, потому он так и тянул время, когда произошёл прокол с электричкой, а потом до вечера пришлось болтаться в Ашане, чтобы наплести какую-нибудь блевотную парашу). ДА У МЕНЯ НА НЕГО НЕ СТОИТ, НИКОГДА НЕ СТОЯЛО И НЕ МОЖЕТ
Он у меня ещё «влюблённым голосом» что-то там спросил, «не совсем ли я от него убежала», а я ему в ответ заявила, что страшно жалею, что в моей же выдуманной истории… В общем, когда героиня появилась в десятилетнем возрасте ТАМ и первый раз пожаловалась Чистякову (я ему, кстати, собираюсь сменить фамилию, но ещё не придумала), что чувствует всегда себя безоружной, он сказал: «Хорошо бы, чтобы все проблемы решались так же легко, как эта!» — достал из плечевой кобуры свой Стечкин и подарил ей. Хотел на неё и оформить, но в КГБ не разрешили (а председателем он ещё не был, — потом все уже привыкли и ничего не меняли до её совершеннолетия, когда она уже и успокоилась), поскольку, хотя и произошла вся эта история со Вспышкой, но формально и физически ей было теперь десять лет. Ей разрешили на особых условиях: заряжать, разряжать и стрелять — только в тире под руководством нескольких перечисленных инструкторов (начиная с Чистяков а и Замятина) и под их ответственность. Но незаряженный — первое время (в 10 лет) она носила за поясом в качестве украшения — под ответственность Сашки с Генкой (далеко гулять она и так не ходила). Теперь «Ежовскому» на его вопрос я ответила, что страшно жалею иногда, что Сашка не сумел тогда полностью и официально оставить ей пистолет!!!!!!!! (Хотя сама же и выдумала эту историю.)
Что касается событий нынешних (в связи с «Ежовским»), то есть ещё вариант: никто ничего такого НА САМОМ ДЕЛЕ не думает, — все ВСЁ знают и понимают. И просто ВСЕ ломают комедию, чтобы мне «воздействовать на психику». Чтобы и нервы расшатать, и спровоцировать «убежать в Петербург». Три х вам, уроды!!! На тот свет — сбегу (опять же, я ещё в 2005 году вопила, что убить по-человечески не могут, — надо десятилетиями измываться!), а больше — не дождётесь. ЭТО ВЫ САМИ навязали мне, как смысл жизни — то, что вы — уроды. И смысл ЭТОЙ, здешней «жизни» теперь только таким и будет.
Кстати, только что увидела прекрасную маленькую рецензию на стихах — одной замечательной женщины с Дальнего Востока, родившейся на Колыме. Приведу её сразу.
Рецензия на «Монолог ссыльного» (Алла Тангейзер)
Видимо бывают пытки водой, огнём, а бывают людьми. Так музыкант в колонии мечтает о рояле, а приходиться стучать мотивы на ржавой, дырявой бочке или, если повезёт, наигрывать на губной гармошке...
Одна Автор Стихов 13.03.2015. 04:09
N., Вы прекрасно меня поняли!
Спасибо Вам!
Алла Тангейзер 13.03.2015 14:01
А вообще, есть глобальное обобщение безотносительно к «Молдаванам», «Ежовским» и прочим Васям-Петям-Машам-Дашам. После перекура.
Но после перекура — ещё пара приколов из МОЕЙ жизни.
Когда героиня в 10 лет носила незаряженный пистолет за поясом, к сашке иногда приставали особо занудные сотрудники:
— Ну зачем, зачем она таскает этот пистолет? Хорошо, незаряженный. Так тем более — зачем? Какой в этом смысл?
— Слушай, к тебе же никто не пристаёт, зачем твоя жена таскает бриллиантовое колье. Штучка тоже совершенно бессмысленная. Но ей надо, и всё. Очень надо.
Тот, даже задохнувшись от возмущения (официальное лицо среднего уровня в советское время в официальном учреждении):
— У моей жены нет никакого бриллиантового колье!!!
— А, так ты ещё и жмот?..
Этот, продышавшись и махнув рукой, язвительно:
— А вот, у твоей жены — есть бриллиантовое колье?
— Она у меня не просила. Есть, вроде, что-то такое… Но это — без меня. Пока я был в командировках и секретной тюрьме.
— Да? А у твоей подопечной, вместо пистолета, который нисколько не стоит, дорогое колье — есть?
— А ей — не надо. Она тоже не просила. Зато она любит иногда молотить грушу в боксёрских перчатках…
— О, господи…
— Ты не дослушал. Так вот, когда она попросила, мы ей сразу всё сделали. Она была очень довольна… Ты знаешь, — она ставит магнитофон, прыгает перед зеркалом под музыку и периодически под эту музыку молотит грушу…
Собеседник закатил глаза.
— А потом она сказала, что всё и так хорошо, но если бы перчатки — ещё красивые, длинные и разноцветные… Она таких видела много. А у нас таких нет. Думали сделать на заказ, специально ей, но… Был в 30-е годы такой взбалмошный боксёр Макс Бэр. Очень любил валять дурака. Оказывается, поклонники подарили ему необычные разноцветные перчатки (сделали их специально, на заказ), что могло бы быть в его вкусе, но это ему как раз не понравилось. Хотя подарок тогда он принял, и иногда в них — именно дурачился. Сохранились они и в его голливудский период. Так вот, представь, по нашим каналам эти перчатки удалось выцыганить. А когда дурочку валяет наше явление природы — как ты знаешь, все очень любят в этом участвовать… В общем, они — у неё, а на приличном аукционе они ушли бы, как двести твоих колье…
— Моих? Ну ты нахал!..
Вообще, Алёна в «новой жизни» росла нормальной хулиганистой девочкой, любила и дурачиться, и наряжаться, «имея право» (как вестница из будущего) рядиться вопреки любой моде, как ей угодно, всегда вертелась перед зеркалом… Сашка говорил, что когда она подрастёт — всё КГБ нужно будет привести в состояние первой боевой готовности. Но он шутил, прекрасно зная, что она, в свою очередь, хорошо чувствует рамки. (Почему сам бы и подарил ей боевой пистолет с полным правом ношения, не сомневаясь.) Но в окружении это понимали не все, и попадались зануды, сторонники «классического воспитания», забывая, что память и опыт у неё — взрослого человека, часто — старше их самих.
Вот, один такой, как периодически случалось, начал вздыхать:
— Что вы делаете, кого вы из неё растите? Нужно готовить её к советской взрослой жизни труженицы и матери. Девочке нужны женщины, воспитательницы, наставницы…
Тут вылетал Генка, у которого тогда ещё не отошёл «паралич лицевых нервов», и при всём своём добродушии, впечатление он мог производить самое зловещее (Алёна, на удивление сразу же разглядела когда-то, что это — не так, и трое «братишек» уживались очень радостно), — он «грозно» налетел на говорившего:
— Что ты мне тут детей пугаешь?!! Посмотри, у неё уже — шерсть дыбом! Не бойся, маленькая, не дадим мы тебе никаких «воспитательниц-наставниц»…
Сашка ввернул:
— ...на съедение. Не переживай, — мы тебя нормально кормить будем…
(С родителями, с которыми виделась почти каждый день, но постоянно вместе с ними не жила, она вела себя, конечно, потише, навсегда теперь побаиваясь их травмировать… Но и у них теперь с работой всё было прекрасно — после некоторых перипетий. Сами по себе они теперь чувствовали себя веселее и увереннее.)
Ну вот, посмотрим, что теперь будет после этого перекура.
Всё, на сегодня время ушло. Обещанное — завтра или когда там получится. /19:04/
(Сегодня, от начала даты и до времени ухода включительно:
слов – 1 585,
знаков без пробелов – 8 433,
знаков с пробелами – 10 342.)
.
Другие статьи в литературном дневнике:
