08.11.2013.
Ну вот, я вчера вечером предупредила, что мне будут мешать. Не знаю даже толком, что конкретно происходит, — какие-то поганые подставы. Но разве в ЭТОМ, путинском и постпутинском мире может быть что-нибудь не поганое? Не может. Ещё в среду на кормёжке окружили каким-то столь же отвратным дядём, от которого я сразу же, не тратя времени, отвязалась (но отвязываюсь я по преимуществу бесконфликтно, м.б. зря, — так вот, сотрудники с машины, которые, вроде, после той моей Интернет-истерики стали нормально относиться, когда дядька схватил за рукав, чобы поставить меня в очередь за чаем, кмудрились ещё приговаривать: «любовь — потом», и несмотря на моё: «да не будет никакой любви!!!», — «дело» похоже, было сделано, — т.е. ВСЕ задействованы одинаково), но теперь, похоже, что-то фальсифицируют даже сегодня, причём, поскольку людей больше нет, и ВСЁ это — какой-то калашниковский голем, одноголовое многотелесное существо, то В ЧЁМ-ТО участвуют ВСЕ. Кроме того, вчера совсем в другом месте уборщица вытряхнула после меня урну в кабинке сортира (читайте, твари, читайте: именно это вам интересно, как ничто другое в этой вашей гнойной «жизни»), а я туда только что, сменив, выкинула использованные носки и трусы, стирать и особенно сушить которые бродяге негде. Наверняка и это пошло в ход (смысл вашего тараканьего существования), поскольку не только носки (само собой), но и трусы у меня х/б-шные мужские. Нам всем такие выдают, и это гораздо удобнее и натуральнее изредка выдаваемых женских, особенно тем, кто не сношается. Берут такие ВСЕ. Но не сомневаюсь, что и на этой почве уже выстроена какая-нибудь дрянь в вашем смрадном духе. Наверное, я в этом будущем лесбийском мире посмела заступиться за мужиков, причём, почти на 100 % не за нынешних (поскольку их больше нет, как и вообще никого и ничего) а за саму суть когда-то бывшего мироздания. Вот и пытаются хоть что-нибудь испоганить. Но мне-то, собственно, ЧТО до того, что здесь вообще будет и с кем, поскольку до себя в этой вашей глобальной клоаке мне дела тем более нет никакого! У меня никого нет, никакого потомства, — какое-либо дело или мысли передать абсолютно некому, — не существует никого из живых, кто был бы мне не безразличен, никаких известных мне реальных умных единомышленников, никакого общего дела ни с кем, поэтому мне-то, на самом деле, глубоко безразлично, в каком именно собственном говне, когда и как все они погибнут (или не все, — частями), будет ли этот мир лесбийским или каким угодно ещё — меня-то это не касается вообще никак.
Но я пишу это НИ ДЛЯ КОГО, — для себя самой и «зачем-то». Поэтому разбираться ни в чём не буду, эмоций и слов тратить — тоже. Тему, на которую обещала писать, буду излагать именно так, как собиралась, не пуская себе в голову вообще, кто там и что «подумает», — тем более, что НИКОГО нет.
Единственное, что можно добавить в порядке дневниковой записи — это то, что «Света» мне сообщила, что Валя якобы нашлась, а может быть, и не выезжала на самом деле из Москвы. Ничего во всём этом понимать я даже не собираюсь, беспокоиться о том, жива ли эта Валя вообще, или нет — тем более. Со «Светой» в среду почти не общались, перекинулись несколькими словами. А она была «замкнута», — я уж подумала, до неё что-то дошло, наконец (или ДОНЕСЛИ), — но нет. Наверняка, грязная подстава уже планировалась, и она была в курсе, уже отыгрывала свой персональный балаган. (Могу себе представить, сколько эти две гомункулихи про меня уже наврали, ничтоже сумняшеся! Не случайно тогда, летом, был намёк с двумя прсосавшимися пиявками.) Больше я с ними общаться я не собираюсь вообще. Тем более, что эта «Света» что-то уже впаривала, что «даже двое единомышленников могут перевернуть мир». Я позднее похолодела: не в соавторы ли мне эта тараканиха собирается набиваться? С ней я, что ли, единомышленница? Атас какой-то. В общем, любые слухи о моих друзьях-подружках будут ложью, как и ВСЁ в этом вонючем путинском болотном царстве. Ни с кем ДРУЖИТЬ я в этом мире не буду, поскольку разыграть такой спектакль, чтобы я всерьёз купилась, им просто слабО: мозгов не хватит.
Тут, кстати, одна даже написала мне на «ящик», но нет ни тени сомнения, что и это — из той же оперы. (А свой сайт я давным давно показываю ВСЕМ.)
Всё, можно переходить ко вчерашней теме.
/16.44./ В начале время не поставила. Но сюда из предыдущего интернет-зала, куда прихожу обычно сначала, но не публикуюсь, я пришла часа в три.
Теперь — сначала два дополнения к предыдущему тексту.
1). Во-первых, если кто ещё думает, что я отсюда рвану в СПб (а при степени их безмозглости, они могут решить и так), то напоминаю: абсолютно ВСЕ там — телеса того же одноголового. Я поняла это ещё задолго до того, как в третий раз уехала оттуда. Но разница — огромна: тот город — кладбище моих родителей, а те, кто меня там дожидается — не посторонние враги, как здесь, а «свои», не прощаемые никогда. И всё тонет во лжи, как в крови, — не поверю ни одному их слову, ни одной их эмоции. Наелась. Это — кроме того, что меня там дожидается прежняя фальсифицированная аутоиммунка и хрен знает что ещё (см. «О главном»). Жить я всё равно не собираюсь: в этом поганом мире, в этой невменяемой 100%-но фашистской стране делать всё равно нечего. Попишу ещё, пока пишется, и — на фиг, чтобы не видеть и не слышать больше никого и никогда. (И всё надеюсь: а вдруг доживу до какого-нибудь метеорита, когда, что бы там ни было со мной самой, но я хотя бы буду знать и видеть, что здесь всё гибнет в огне!..)
2). О трусах. (Слюну себе только вытрите, не забудьте.) Если прицепятся к пятнам (а ведь как пить дать! — то это — Теймурова мазь. Выдана мне с той же машины, где выдаются и лекарства, в связи с тяжелой, кровавой потёртостью кожи на ляжках, поскольку мне пришлось походить в мокрых, выстиранных брюках (сушить-то негде), а фигура — сами знаете (вы и мой анализ кала знаете всегда заранее, — что уж там). Можете следы этой мази понюхать, потрогать, хоть полизать, — в общем, провести экспертизу, ля. Короче, Санкт-Петербургский «Музей Музеев» в полный рост. Хоть и в Москве.
.
Итак, теперь заканчиваю с купленным подонком-«Пупсевичем». А то, гниды, ведь добились-таки своего! И единственное, что им было нужно — не дать мне писать именно об этом!.. Прямо сейчас этот рассказ, правда, можно считать дискредитированным, что бы я уже ни написала, но я предупреждала об этом ещё вчера. Да и времени уже мало осталось. Но это значит — не пойду ужинать. А то им слишком жирно — своего добиваться.
В общем, сразу скажу, что одно из главных «сопутствующих лиц» здесь — «Бардашков» из Америки. Я не в суде выступаю и даже не на следствии показания даю (хотя и там, с оговорками типа «я считаю», сказала бы то же самое, — устанавливать точность подозрений — не дело потерпевших), но то, что как минимум история «Музея Музеев» была с ним связана точно — не вызывает никаких сомнений. (Даже в матерной «поэме» про «Музей Музеев» без той семейки в конце не обошлось: «Следит за этим из Америки дотошно…») В общем-то, «Бардашков-младший» (да и старший) — не первый психологический убийца, завербованный в том микрорайоне, где выросла и я. Но в результате, моим (а возможно, и родительским) добровольным палачом был «назначен» именно он, и это уже не догадки. Он — координатор очень многого. (Откуда такая прыть? — не оттуда ли, что в 18-19 лет я отказала ему? Нет, вряд ли: я не единственная его «подопечная», и от него же (говорил когда-то «неаккуратно») я знаю как минимум о двух его соотечественниках, угробленных уже в США, — это не от какой-то злости на них, а просто ради кайфа, когда «можно, и за это ничего не будет». Неплохо бы его деткам знать, чья гнилая кровь в них течёт! — но им же не скажут, — «уберегут».)
Начинал ту «мою» историю с «Пупсевичем» вряд ли он (поскольку ещё не эмигрировал в США, откуда всё удобнее), но вот закончил (уже в моей «первой Москве») — практически без сомнения. О его собственном появлении в моей первой Москве (2000 г.) – см. «Вспышка», Часть 2 (III), после слов «««И вот, рассудив, что Бардашков живёт в Америке и писать ему так далеко — это как себе самой»»» (Как обычно: скопировать текст в Word и в меню «Правка» выбрать «Найти…», куда вставить указанное предложение, разумеется, без кавычек. Читать можно до фантастического ФСБ-шного «ланча» совместно с тамошними «бабушками».) В повести в этом эпизоде я почти ничего не рассказала, а сейчас — можно конкретизировать, тем более, что «Пупсевичево» появление 2001 года из Германии — в Москве («Бардашков» же тогда сам успел съездить в Германию из Америки, поговорить (ьри дня пить) с моим немецким мужем, после чего у нас с мужем фактически прекратились отношения, хотя до того были очень дружеские, телефонные (за немецкий счёт мужа) несмотря на наш развод, — в повести «Вспышка» это тоже есть, но в те времена я ещё боялась быть конкретнее…)
Но сейчас — ухожу. /18.29./
(Продолжение следует на днях,
если, конечно, буду жива и более или менее здорова, —
а то меры вон как принимаются, чтобы меня заткнуть…)
Мы используем файлы cookie для улучшения работы сайта. Оставаясь на сайте, вы соглашаетесь с условиями использования файлов cookies. Чтобы ознакомиться с Политикой обработки персональных данных и файлов cookie, нажмите здесь.
