Поль Лани. Бьётся в виски холодная льдинкаhttps://www.stihi.ru/2009/09/05/1609
Это тоже многослойная сема, по аналогиям...Пуховый платок оренбуржья, тоже советы вспомнились, тогда этого головного убора было больше и к нему трепетно относились носительницы. Эти уборы добавляли грубой отечественной упаковке легкой промышленности все-таки что-то женское...И требовали особого ухода. Как требует отношение к любому мастерству. Почти на цыпочках и отдаленно. Их стирали, используя шапмунь, и растягивали на английских булавках, чтобы высыхая, они не потеряли свою форму с зубчиками...Сегодня паутина это три дабл Ю. Но отношение ....Такое же осторожное и обусловленное...Английские булавки есть и в ней... Строчка про дожди немного отдаляет их от обычного восприятия осадков. И в этом вина одного слова, кажется, оно не имеет аналогов в словарях. Это слово капель в множественном числе. Слова "капелей" в множественном числе в нормативах нет. Но в художественной речи как окказионализм, форма допустима. Капели дождей воспринимаются очень своеобразно, но они более пристегнуты к реальности, чем обычный дождь, и вот чем. По-новому, это дождь в котором много дождей, но видим мы его как одно целое. Может быть это дожди с разных небес. Может быть у них разный угол наклона капель. Но это не цельное явление, как было раньше в природе. Дождь он сам по себе фрагментарен, но здесь речь идет о его происхождении. Дождь с различными источниками. Соединяя все три строчки, получается увидеть, что рациональные алгоритмы поведения, которые в прошлом не испытывали проблем, сегодня стали частью раздробленного паутиной (WWW) сознания. Тему рассредоточенности, читай раздробленности, продолжает "палитра листьев". Очень удачная метафора по нескольким причинам. Она многослойная, палитра как место смешения красок, которыми потом рисуют картины. Палитра как диапазон расцветок, градиент тонов, сам осенний спектр. С участием множественности дождей, которые имеют разное происхождение, наверное обилие палитр может стать основанием для существования полифонии проекций мира. Той самой полифонии, о которой писал М.Бахтин, оценивая многоголосие героев в творчестве Ф.М.Достоевского. Многозначность образа, как калейдоскопичность, уход его от монополярности, и даже биполярности. Следующая строка отражает настроение лирического героя и оно демонстрирует состояние грусти и сумрака, переданное через символический пейзажный параллелизм образом кустов. У кустов нет ствола, они имеют рассредоточенную структуру побега, это на образ разобщения работает с новой силой. Когда рассыпается мир, очень трудно собрать свое эго в ствол сознания. Это ощущение напоминает первые секунды после пробуждения. Это сложное психическое состояние. Это результат преобразования рационального через структуры интернета, после появившихся миров и возможностей почти каждый день создавать новые проекции. Радость общения превратилась в тяжкое ярмо. Возможности превысили желания. И этот дисбаланс первыми на себе ощущают те, кто раньше был точкой сборки, поэты, художники, музыканты. В мире множественности все труднее остаться собой, достичь вершины, чтобы стать кем-то значимым. Для достижения этого требуется отшельничество. Обычно это осознанный уход из системы, если ее харизма сильнее собственной. Такое практикуют литераторы — Фаулз, Сэлинджер, Пелевин. Строчка с кружащими журавлями у разных поколений разбудит совершенно отличные созвучия. Но для автора, который написал его 25 лет назад, близки и понятны те, которые стали частью двух знаковых произведений искусства песни исполненной М.Бернеса и одного фильма хита про военное время. Сознательно не называю ни то, ни другое. Война за коммуникации идет по разным фронтам. Она тоже раздроблена. Возможность изъясняться на своем языке без ущерба отстаивают разные страны и общественные союзы. Понятно, что в таком Вавилоне у маленьких народностей, ассимилированных великим и могучим, остается все меньше шансов на сохранение идентичности, и это приводит к шокирующим поступкам. Достаточно вспомнить лингвиста Альберта Разина, ратовавшего за сохранение удмуртского языка. Он сжег себя на городской площади, держа в руках плакат с цитатой автора, написавшего этих самых журавлей. До своего ухода филолог оставил Завещание в виде 6 страничного письма по сохранению языка малой национальности. Он свою часть выполнил... Вечность журавлей, наверное и в том, что они так же будут кружить, когда нас не станет. Даже если нас всех не станет. Даже если их будет некому видеть и некому о них писать. В такой тональности стихотворение оканчивается. И не остается ничего кроме удивления и признания того, что мы выписываем судьбу будущего, зная заранее, что произойдет. Получается, наша роль здесь, всего лишь совмещение слов и поступков с тем, чтобы дожди продолжали идти, осень ронять палитру, а льдинка...Иногда таять...
Читая отклики автора на его стихи, узнала о проблеме отзывчивости. Она в невозможности оставить комментарий, который бы помог выразить что-то глубокое и настоящее. Часть этой проблемы озвучена выше. Садясь перед экранами мониторов, мы сознательно рассыпаемся, а читая чужие стихи, еще и попадаем под обаяние волны автора. Эти два фактора и создают "эффект мнимой немоты", не позволяющей синхронизировать впечатление от прочитанного привычным способом. Двумя-тремя глубокими словами. Лед у виска быстро растаял...так..мелкая сосулька...Пора домой. Через снега. © Copyright: Кшесинская Деметра, 2019.
Другие статьи в литературном дневнике:
|
