Москаленко Сергей. Сжигать мосты. Пятое агрегатноеhttps://www.stihi.ru/2001/10/08-400
Если бы можно было ввести условную единицу измерения плотности поэтической креативности на объем текста, то стихотворение "Сжигать мосты.." было бы в подобной ротации явным лидером. И это при том неожиданном факте, что в двух катренах, в 8 строфах — три из них заняты устойчивыми фразеологизмами, один из которых становится и приемом рефрена. Сюжет стихотворения сыграл новую партию старых актеров благодаря введению дополнительного оттеночного, а может и главного значения в привычную до икоты фразу "Сжигать мосты". Если учесть то, что она еще и в заглавие вынесена, то троекратие повтора напоминает характер народного, так любимого в сказках и русском эпосе. Мост — это искусственное строение, созданное для преодоления препятствий. Это часть усилий, затраченных на создание объекта, которые потом окупаются легкостью преодолений. Такой алгоритм очень близок к отражению сюжета отношений, которые зачастую похожи именно на стройку переправы. И чем выше берега у встреч, тем дольше и проблематичнее построение перемычки между личностями. Взаимные несовпадения, острые углы противоречий, разные взгляды и точки зрения,— все это в обычной жизни не помогает стать ни друзьями, ни близкими людьми. И только имея в контенте ощущений чувство, более сильное, чем приятельские отношения, которое и можно по сути назвать тем мостом, возможно создать зону лирической терпимости ради общего "мы". Не ломая и не подчиняя себя, не меняя другого, а просто, создавая элемент дополненной реальности. Но художественная натура более, чем какая-то другая нуждается в динамике и новых впечатлениях, и это связано не только с внутренними потребностями царапаться об реал, чтобы сквозить словами по размерам. Так устроен окружающий поэтов мир, он требует однажды выданный аванс отрабатывать почти ежедневно, чтобы тот придуманный мир мог жить, впитывая в себя слова новых образов, и только имея этот источник, он получает свою прописку в ментальном архипелаге. Поэтому ситуация "горящих мостов" даже на примере двух трех знаковых поэтов, хорошо демонстрирует тот тезис, что под лежачий камень вода течь и не должна. Пусть обтекает, а камень останется камнем в той проекции, в которой и появился на этом месте. Вода отношений, которая незримо подразумевается под "сожженными мостами", символизирует собой тот моральный опыт внутренней привязанности к человеку или явлению, объекту искусства или другому значимому артефакту, которая после деструкции получает болезненную свободу. И воспоминания о пережитом внутреннем конфликте, при всей надломленности и переживаниях, несут не только негатив, а становятся глубинным источником трансформации, а значит движения, способного привести автора к новым проекциям и взглядам с уже позиций опыта разрыва.
Вторая строка, как вторая серия фразеологизма, отсылает внимание читателя к ситуации, когда происходит нарушение каких-либо значимых обязательств, касающихся вопросов собственности, проще говоря воровства. Присвоение себе чужого имущества. В литературе такое явление имеет название "плагиата". Присваивать можно и власть, тогда это "самозванцы". О какой стороне нарушения общепринятых норм может идти речь после сожженных мостов, помогает ответить третья строка. Она неожиданна, и в том, что только в ней впервые появляется исключительно авторский голос, до этого цитировавший вековую мудрость. Лирический герой свидетельствует, что итогом разрыва и присвоения стало пятнистое небо морозной синевы. Переосмыслив понятие "пятен", как проявление нечистоплотности или грязи, небрежности или безразличия к внешней стороне событий, единственными пятнами в сфере над головой видятся, бывают такие, свинцовые облака, похожие на пятна. Именно деталь пятен снижает то высокое значение, которое читатель обычно привык вытаскивать из подсознания с появлением образа неба. И так же воспринимается синева, это не аквамарин чистого простора, улетающего в космос, а какое-то отстраненное холодное и не очень приятное ощущение, связанное с низкой температурой. Холод, мороз, понижение динамики, скованность движений, замирание, засыпание...Все это может быть первичной реакций сгоревших отношений. В разрыве отношений всегда есть какая-то безжалостная безоговорочность. При наличии желания и возможности римейка, его отсутствие и осознание невозможности вернуться, является едва ли не болезненней, чем первые минуты катастрофы. Появляющаяся тема молчания, оттеняет внутренние психические реакции на произошедшее. Молчание — это отсутствие резонанса, как объективная реакция, или искусственное сдерживание эмоций и движений со стороны лирического героя. И здесь, в финале появляется та самая строка, которая меняет все: отношение к конфликту, резкость и безбашенность фразы про сожженные мосты". Эти слова не продолжение темы синевы, как замерзания. Это не желание пройти конфликт по легкой. Сжигать мосты Какие бы зароки не давались, сколь глубока бы ни была трансформация отказа от прошлого, сгоревшие мосты остаются опорами там, куда не может добраться огонь. Именно там, на грани воды и пламени, в том пересечении двух стихий, каждая из которых живет в агрегатном состоянии плазмы, остается то, что называется личным опытом, частной историей, нематериальной ценностью. Именно там рождаются слова и многоточия, которые как тавро выжигают в памяти волну высокого напряжения, способную прожигать читателя мимо континуума времени и пространства, по сродству плазменных традиций современной коммуникации. И в отшлифованном неоном мозге, от чтения таких сигналов, что-то оживает, может быть планы новых мостов....или тепло чужих опор...
© Copyright: Кшесинская Деметра, 2019.
Другие статьи в литературном дневнике:
|
