***

Алла Тангейзер: литературный дневник

Сегодня (в воскресенье) недолго работаю там, где на сайты не захожу, поэтому, опубликую завтра, в указанное завтра время.
Чуть-чуть поправила вчерашний текст, и к нему — ещё два эпизода.
Во-первых, я хотела обмолвиться ещё раз о том, что отцовские сёстры, помнится, заклинали меня: «Работать ты не можешь». Теперь понятна и эта их озвученная «убеждённость», и все те неприятности с работой, которые (которыМИ) меня преследуют. Очень многое рассказано, но вот, из последнего. Да, относительно недавно я спокойно отработала день и получила за это деньги. Но я работала за «Свету» по нашей личной договорённости, и деньги мне, таким образом причитавшиеся, получила от неё. В другом случае, правда, если бы на работу устроилась именно я, первый день тоже мог бы пройти гладко. А потом, и очень скоро, что-нибудь опять бы «приключилось», как пить дать. И я вынуждена была бы уйти (или просто опять не захотела бы выдерживать это морально) — «потому, что не могу работать». «Света» и сама замечала, что, как только мы что-то предпринимаем вместе, всё время что-нибудь происходит или срывается. Она утверждает, что в этом не виновата. (Хотя ещё с самого начала этого знакомства я замечала, например, что если я говорю о каких-нибудь своих планах, связанных с работой, о знакомствах вроде телефона нового реабцентра и пр., она всегда перехватывала у меня номер телефона, видимо, чтобы самой быть в курсе всего, а те предприятия в основном срывались или начиналась ахинея.) Но вопрос о её «виновности-невиновности» в данном случае совершенно не важен по сути. Как бы ни было, но она всегда предлагала работу с хорошей (для ТАКИХ обстоятельств) оплатой, но по тем или иным причинам всё слетало. Если это была массовка, куда приглашали участников до 65 лет, то я «не проходила по возрасту» (да-да), правда, однажды — и вместе со «Светой», но мы стояли рядом, а выглядит она старше, — получилось бы совсем нелепо. И т.д. Теперь она стала ставить мне в пример «Катю», «за которой тоже идёт охота», и которую при раздаче газет могли просто взять, например, за шкирку, поднять и переставить, если не врезать. Но «Катя» «решила всё вытерпеть» и упорно получать деньги. («Техника на грани фантастики…» Тренинг на то, чтобы позволять делать с собой, что угодно…) Терпит ли она до сих пор (и правда ли всё это вообще) — я не в курсе. Но в любом случае, предназначенный мне сценарий предполагает отнюдь не работу... (Не случайно же вокруг собрали всех мыслимых сутенёров.) Так что, вероятно, всё делалось именно для того, чтобы я устала и решила-таки, как я думала раньше, поехать в СПб, а как теперь становится понятно, «сделать ставку на мужеский пол». (Кроме всего прочего, работа — это дополнительное общение с дополнительными людьми, которых тоже надо обрабатывать. И — какие-никакие, а свидетели, даже если «завербованные». В случае моей жизни в СПб «при родственниках», это было бы им уже больше совсем ни к чему.)
Во-вторых, ещё интересный момент относительно молдаванина. Пару раз мы с ним занятно поболтали. Он стал вдруг очень интересоваться, «бывают ли таблетки от беременности», а до того начал мне ещё рассказывать, что в таком возрасте (в моём) рожать первого ребёнка нельзя, а то, была у него знакомая, которая родила, и ребёнок остался, а она умерла в родах. Говорилось всё это КАК БЫ безотносительно ко мне, но тут долго думать не надо. Кто-то его о чём-то предупредил, — того, что я вообще не беременею, он, видимо, не знал, но что касается той моей странной операции «аппендицита» в 18 лет, о которой на сайте было написано (я тогда после операции строго лежала три недели с трубками из живота, в которые что-то кололи, но перитонита мне тогда не поставили, и что это было — не объяснили, а настаивать при тогдашнем доверии врачам никто не догадался), и той страной единственной операции, на которую относительно давно я и грешу, — что касается неё, то мне уже приходила в голову мысль в связи с чем-то, что, возможно, начнись какие-нибудь основательные гинекологические дела, вроде родов или аборта (т.е., лучше, «таблетки от беременности»), у меня может что-нибудь там лопнуть, например, и начнётся кровотечение, — я помру. Возможно, на протяжении времени сценарий менялся, что-то они там решили по-другому, «скорректировали», тем более, что ранее никто не предполагал, где я окажусь (даже из Германии вернулась), в то время как всё «основное» должно происходить именно в СПб, под который всё и «заточено» — вот, молдаванина и предупредили, чтобы со мной ничего не случилось в том плане, чтобы до пересылки меня в СПб, уже всё позволяющей, я осталась живая, а он, поскольку мои желания-нежелания и планы не учитывались, то в его уверенности, что я теперь попалась и не вывернусь, уже просчитывал дальнейшую программу…
Ещё — «нюанс». Кто как, но сама я никогда не забываю, что нахожусь под тотальным контролем, каким бы конкретно образом он ни осуществлялся, что абсолютно всё, что со мной происходит, может быть «представлено публике», и даже «в режиме он-лайн», — возможно, даже включая мои реальные ощущения. То есть из секса, родов и самой смерти может быть устроен небывалый публичный аттракцион (если он до сих пор ещё небывалый, и если я до сих пор одна такая) — вот за это и могли быть обещаны «очень большие деньги». (И я ещё не знаю, что там в действительности было со смертью родителей, но это — вообще отдельная тема.) И ещё хотят, чтобы я когда-нибудь кого-нибудь простила и не прокляла вместе с их потомством, родившимся и ещё не рождённым, чтобы испытывала какие-нибудь эмоции по поводу их бьющихся самолётов, переживала за их приплод, «болела за родину» и пр., — чтобы я хотела вообще чего-нибудь ещё, кроме нового Нюрнбергского трибунала в отношении мировой правящей элиты, включая российскую, и соответствующих санкций в отношении их исполнителей, независимо от того, состоится это когда-нибудь, или нет. Кстати, когда тот козёл из аэропорта ничего не смог (моими стараниями), и я вышла на улицу в г. Домодедово, то все вокруг (которых было вообще немного) отворачивались с вытянутыми лицами, как будто они чего-то ожидали, но нарвались на конфуз…


Ладно, это — то, что я хотела добавить. Теперь — можно заняться последней темой, заявленной в этом блоке, но уже завтра.


.



Другие статьи в литературном дневнике: