Утро тоже началось, как всегда. Кофе-сигарета. Вчера опять поругались с Наташей. Совершенно не умеет разговаривать. Ей хочется что бы ее просто молча выслушали. Но как же не отвечать, если человек тебе что-то говорит. Иногда хочется утешить как-то. А выходит только хуже. Знакомая ситуация. Я такая была подростком. Да и потом тоже. Казалось меня не понимают. А вообще-то сама-то хоть себя понимала? Вот и с Наташей так же. Весь день занималась библиотекой. День прошёл быстро. Я даже как-то не заметила. Весь день систематизировала библиотеку. А к вечеру решила посмотреть Задорнова. Посмотрела несколько концертов подряд. Помню в детстве спорила с Женько Ликумовичем, пареньком из студии "Зеркало", потом с родителями и с Иваном. Женька любил Жванецкого. У него были кассеты и пластинки с концертами Жванецкого. Книги и портреты. Родители кажется считали, что Задорнов излишне желчен , а Иван считал, что глупо критиковать все время Америку и гордится тем, чего стоило бы стыдиться. Но мне нравилось. Нравилось и все тут. Мне и сейчас нравится многое. Не смотря на тяжёлую ситуацию, мне все равно было смешно. Иногда не вредно посмеяться над собой. Вспомнилось, что еще до развода с Потаповым, когда мы увлеклись он-лайн играми, я стала писать по играм рассказики, легенды и видимо действительно дозрела до игры и разбора слов. Находя вслед за детьми и Иваном вдруг неожиданно некую звуковую суть слова. И поражаясь этому. Нашла подтверждения этому в интернете, оказалось, что я не одна обнаружила это чудесное свойство у русского языка и славянской линии языка. И вдруг примерно в то же время, натыкаюсь на концерт Задорнова. С той же тематикой. Я была в восторге. С головой на какое-то время окунулась в это. В магию звука и слова. Вспомнила о звуковой терапии. О ритуальных и магических песнях. О молитвах определённых звуковых вибраций. Подумала и о составляющей, магической составляющей слов. Которую дети видят иногда намного лучше взрослых. Не замутняя свой разум еще разным информационным мусором они чувствуют магию слов. Подумалось тогда в связи с этим и о том, как составляют или как можно составить живые, настоящее заклинания сочетая звук, вибрации и слово. Оттуда мысль сделала шаг к шаманам всех времён и народов. Рожки, бубны, тамтамы.
Песня, молитва, поэзия, как заклинание. Оттуда же мысль пошла к живому слову, тому слову, что было в начале начал. Этот поиск живого слова дал мне такую огромную пищу к размышлениям, у меня зуд начался от желания писать, не только писать, но и поиграть в слова, сложить ритуальную смысловую-звуковую песнь. Помнится, что ещё в школе когда мы проходили звук и букву и слово, его разбор. Я начала тогда писать поэму "Князь Андрей". Позже с годами я утеряла ее и не дописала. Да и ценности никакой особенной она не имела, кроме памяти детства. Но именно там, я пыталась втиснуть и смешать народный слог, былинно-мифологический, игру звуков которая кстати, тогда слышалась мне в мрачном местами Лермонтове, а вовсе не в Пушкине. Тогда, мне просто не хватило мозга, что бы объять всю гамму Пушкинского подхода. А ведь именно он более прочих раскрывал язык и его тайну и звучание. И это давно не секрет. Что его поэзия математически просчитана. Помню и я считала когда-то буквы в словах и слога. Увлекшись этой игрой. Что бы их количество совпадало. И выпадало с точностью по ритму и ударениям. Но тогда же примерно, я все забросила. По многим причинам. После Александра Михайловича и клуба -" Лиса" больше некому было вести меня, показать и раскрыть до конца мир волшебного слова и его звучания. Чем была интересна утерянная и недописанная поэма "Князь Андрей"? Тем, что это был мой первый подобный опыт, первая попытка высчитать и "озвучить", заставить звук, звучание и ритм работать на поэму, на её слог на то, как она могла бы прозвучать, сложись у меня все до конца. Это оказалось не просто. Весьма. За уроками, за повседневным делами, за каждодневной жизнью поэма отошла на второй план. "Завтра доделаю" - говорила я себе. Но завтра не наступало. Потому, что всегда приходили неотложные дела -"Сегодня ". Я закинула тетрадку в стол и забыла про нее. Продолжая писать и экспериментировать со стилем звучания, в поиске своего голоса, своего звучания. Мне казалось, что все только начинается. И день за днём я найду своей голос и свое особенное звучание, когда меня можно будет распознать среди прочих, иных голосов. Когда мне однажды сказали, что меня можно узнать по звучанию стиха и что, как это ни странно, но у меня есть в моих стихах и голос, и стиль звучания, я чуть с ума не сошла от радости. На тот момент времени, я уже потеряла всякую надежду, что когда либо обрету свой уникальный голос. Что пусть хоть среди друзей и знакомых он станет узнаваем и интересен. А писала лишь от того, что мне нравится писать. Что я так выражала себя, что в любом из случаев просто не могла не писать. Хорошо или плохо, но это лишь мой способ жизни на земле и только. Мои чувства, моя терапия. Как у Винсента Ван Гога его "Ирисы" побег от болезни. Так у меня стихи побег от непонимания, боли, страха. Поиск живого слова, чувства, искры жизни, любви и красоты. Писать всегда было моей терапией, а читать - страстью. Тем чего я не находила иной раз в жизни, но и находя старалась отразить в образе и стихе свои истинные переживания. Поэзия стала для меня пожалуй большой правдой, чем видимая глазом жизнь. Внутренней сутью этой внешней жизни, истинной. Которую даже не осознавая полностью по возрасту и опыту я вносила в любой из своих стихов. В постоянном поиске смысла всего сущего. И вдруг так неожиданно с появлением Гоши и игры в компьютере, я вдруг возвращаюсь к истокам. К былинам, сказаниям, мифам и легендам. К себе. К живому слову. К жизни в целом, начинаю дышать полной грудью и поглощать пласт за пластом утерянного, как мне казалось времени и знания магии слова. Казалось бы я иду, бегу за истиной, вот-вот ухвачу ее за хвост и мир раскроется подобно цветку лотоса и я увижу и пойму что-то такое, особенное и настоящее. Чего еще никто до меня не знал и не видел. Но чем дальше я пыталась идти по этому пути, тем меньше находила поддержку и понимание у самых родных людей. Те кто был рядом со мной все это время и казалось думал в сходном ключе и так же искал что-то своё, особенное и живое. Мне это важно, говорю я. Но меня не слышат. Даже те у кого я когда-то находила поддержку и понимание, словно нить за нитью, год за годом обрывали связь души с родными мне людьми. Такова ли плата за поиск своего живого слова? Такова ли плата за поиск истины? Что бы вместо живой жизни, вместо дыхания и звучания этой самой жизни находить в ней обратное? Беспомощно трепыхая крыльями, как умирающая бабочка наколотая на жемчужную булавку. Как я радовалась тогда, что нас с Потаповым объединяет общий интерес к игре, что я нахожу там своё вдохновение и наконец-то, наконец-то есть время, место, желание и возможность! Писать с упоением, радостно, искренни находя в этом и счастье и терапию и возможности. Мне казалось, что мы наконец-то пришли к тому, что между нами возникло и понимание и общность интереса и наконец-то мы сможем жить в большей гармонии удачного симбиоза семьи. Однако же все пошло не так. Встретившись с Георгием Александровичем я решила, что это такой шанс раскрыть голос своей песни не наступая ей на горло, искренни от полноты живого чувства писать и совершенствовать. Нет. Жизнь идёт. Череда проблем и потерь, и развод, и Настя с Гошей, и проблемы с родителями, и дочь, и финансовые неурядицы. Я перестала видеть и чувствовать жизнь и любовь. И почти перестала писать. Тот поток, что был моим дыханием в юности "а я свежий ветер пила, он впитался мне ядом в кровь, от того-то и родила в муках слова к всему любовь", тот поток, что настиг меня при переезде, вспомнить только, как я писала " Георгину", как одержимая, более суток не переставая писать, не в состоянии остановиться, положить ручку, отойти от компьютера. Мне кажется если бы начали падать бомбы или гореть дом, я все равно не смогла бы перестать писать и печатать. Такой вот творческий оргазм. И гори оно все синим племенем. Как я скучала по этому чувству! Как все годы мне не хватало этого оргазмического-творческого безумия. Когда с рассветом "мне жжёт глаза рассвет" приходишь в себя, отодвигаешь клавиатуру, откладываешь ручку и оглядываешь комнату словно вышла из транса. Иногда начиная убираться и приводить дом или огород в порядок я входила в раж. "Алена, остановись! Хватит! Все давно уже чистое! " - уговаривал меня Евстигнеев или Потапов. Смеясь мы называли это состояние - трудовым оргазмом. Когда получаешь кайф, от самого процесса и уже не можешь остановиться, пока не выработаешь все это, как в трансе. Тоже самое с таким моментом в творчестве. Линия, линия слова, алой лентой перед глазами. Красной линией. Как кошка за красной точкой лазера. Сейчас, сейчас я тебя ухвачу, сейчас я тебя поймаю! Ну же! Ну вот же, ну еще, ну вот сейчас... И тут понимаешь, что солнце встало. Хлопаешь глазами медленно выплывая на поверхность реальности из волшебного мира слов и сотворения нового мифа. Я так скучала по этому состоянию, знакомому мне с детства. И так радовалась его возвращению, возможности наконец-то жить, а не существовать. А как результат, полное запустение и эмоциональное выгорание. Где самое страшное обломки веры и любви. Настолько глубокое разочарование в жизни, людях и сущем всем, что на какое-то время наступила апатия и отупение -"что воля, что неволя... ". А в результате поиска смысловой истины и веры, в попытке обрести истинную любовь полная потеря ориентиров и смысла всего, смысла жизни, как таковой. Вместо живого чувства и творчества, год за годом поэзия и дневники, как терапия возвращения к жизни, хоть как-то. Хоть как! Шаг за шагом попытки вернуться в жизнь. Выжить. Жить. Создавать. Вред причиненный в локально взятой жизни сложно оценить по масштабу. Чувства калеки. Недоэмоции. Недожизнь. Выживание. Частично с полной потерей смысла всего происходящего в принципе. После того, как мы решили расстаться с Лемеховым, окончательно расстались с Гошкой и я сбежала от Ойстраха я только и делаю, что пытаюсь выжить. Вернуться к жизни, к своему дыханию, своей песне, своему звучанию, своей жизни. Я с трагичным удивлением смотрю на мир вокруг меня, изменившийся до неузнаваемости. И мне кажется, что я никогда не смогу это преодолеть. Что обстоятельства настолько сильнее меня, а усталость так велика, что мне с этим просто не справиться никогда. А присутствие Андрея только ухудшает всю ситуацию до полного абсурда. Мне бы расстаться с ним, потому, что каждая из встреч ничего хорошего мне не приносит. И не даёт. Кроме чувства нереальности, словно я по случайности попала в чужую жизнь, с чужим укладом и мировоззрением, пытающимся перекрыть, перехлестнуть меня, сбить с моей дороги и поглотить моё сознание и волю и самою мою жизнь в чужом мрачном покрывале пустоты. И я каждый раз задаю себе этот вопрос. Что я тут делаю? Кто он? Зачем он тут? К чему эти отношения? Он словно из параллельной реальности. Никаким образом не связанной со мной. Но каждый раз, когда мне надо сказать ему -"Нет". Я говорю -"Да". Жалея ни то его, ни то себя саму. В пустоте моей нынешней жизни, почти лишённой всяческого смысла. Где мне хочется поговорить с кем-то, как раньше, с искрами в глазах и взахлеб. А я смотрю на Андрея и нам вообще не о чем говорить. Мне каждый раз хочется спросить его -"Что ты тут делаешь вообще?" Ни о какой-то там любви нет даже тени и пол слова , нет никакой речи. Пустота. Зачем он приходит вообще? Пустота!
Чего ему от меня надо? Он мне надоел. Но он вообще единственный, кто просто приходит. Просто так. А мне иногда нужны люди, что бы поговорить. Но Андрей всегда разочаровывает меня. И я всегда жалею, что снова увиделась с ним. Мне хочется обсудить фильм или книгу. Сейчас бы за чаем поболтать о Сафо с Максимычевой или показать ей новые наброски. Она одна почти, что, кто серьёзно слушал мои произведения и искренни пытался оценить и почувствовать их и с кем мы могли об этом говорить. Сейчас когда я просыпаюсь по утрам в отчаянье, беспокоясь, что мой холодильник пуст, сигарет нет, дочь не работает, у меня долги и есть шанс потерять квартиру. Мне ничего не хочется. Совсем. Хочется выпить пива, что бы рядом сидел Евстигнеев и смеялся держа меня за руку -"Трезвая Алена эмблема печали, пьяная Алена эмблема любви." А потом бы мы втроём например, я , Евстигнеев и Максимычава пошли жарить шашлыки. Взяли бы Ритку и Машу и Наташку мою. Взяли бы магнитофон и уехали бы в Кузяево. Может быть и Котьку Силаева взяли бы с собой. Максимычева бы пела под гитару. Дети бы жарили сосиски нанизав их на палочки, парни бы кололи дрова и жарили мясо. А я бы стругала салаты. Прихватили бы парочку питц. И мешок маслин и оливок. А потом сидели бы у костра и слушали бы, как поёт Максимычева. Было бы чудесно если бы с нами был Гошка или Лемехов. Конечно же они молодые, но интересные и насыщенные ребята. Мне так за всю жизнь и не удалось быть или стать счастливой. Юность пролетела мимолетно. Оставив горький привкус. Ничего, почти ничего не принеся мне. Вот сейчас я буду счастлива. Говорила я себе. Вот сейчас. И ничего... Ничего! Момент острого счастья проходил и я оставалась одна. Ну и ладно. Какая теперь то разница? В этой жизни все вообще окончательно бессмысленно! Поэтому совершенно не важно. Есть у меня жизнь или нет. Потому, что вот уже какой год ее нет. Так что совершенно все равно. Когда кто-то из моих друзей падал духом, то я всегда говорила -"Нет смысла расстраиваться, ты ведь не знаешь, что там за поворотом. Сегодня так, завтра иначе. После завтра вообще не ясно, что будет. Сегодня ты богат, завтра беден. Сегодня ты беден, завтра богат. Ушла девушка? Бросил парень? Какая разница? Возможно они уступили место тому, кто сделает тебя поистине счастливым человеком! Никогда нельзя расстраиваться окончательно и никогда нельзя опускать рук. Отчаянье грех. Нет никого абсолютно одинокого! Каждый кому-то нужен в этой жизни. Просто мы иногда не знаем об этом." Я часто так говорила тем, кто впал в отчаянье -"Неудача лишь новая возможность к лучшем перспективам! Это еще один шанс начать по новой, но уже имея опыт." Я правда в это верила. Искренне. Теперь много изменилось так сильно. Что я настолько же искренне разуверилась в этом, насколько раньше верила. И глубина разочарования и отчаянья еще глубже от того, что эта вера давала мне шанс жить и не скатываться в бездеятельность и отчаянье. И мне, и не только мне, но и тем кто искал моей поддержки и утешения. Как-то разозлившись на Евстигнева, за его невнятное пьяное бормотание я заорала на него -"Проблемы должны тебя мобилизовать, заставить собраться и действовать, а не впадать в сопливую депрессию! " Тоже самое я повторила Потапову, когда он уволенный лежал девять месяцев носом в стену с тяжелой формой депрессии. Что бы там ни было, но даже банальное любопытство - "А что же будет дальше" вело меня вперед. И дочери которая сказала, как-то, что жить слишком тяжелое занятие и она не уверена, что хочет продолжать, я сказала -"И тебе не интересно, а что там? А что потом? Что там за углом ждет тебя?". Неужели нет этого любопытства? Ну умрешь. И что? И так никогда и не узнаешь, вдруг тебя ожидало там волшебное счастье? " Я была уверена, что оно того стоит! Сегодня все настолько по другому, что смысл самой жизни стоит у меня под сомнением! Раньше я говорила -"Нет ничего совершенно бесполезного. Ни букашки, ни бумажки, ни рыбки, ни травинки. Особенно нет бесполезных людей. Каждое существование имеет ценность, свою цель, свой смысл и высокое предназначение. От начала до самого конца." Еще в давней давности, своей юности я поняла от чего самоубийство грех. В результате мы все живём, как, живётся, как можем. Совершенно не понимая своих настоящих предназначений. Может быть это и не надо понимать? Но в какой-то момент времени, все перевернулось с ног на голову. Помню ко мне подошёл Ванька Васюнин и сказал -"Зачем ты дружишь с Максимычевой и Евстигнеевым? Чем они лучше меня? Почему ты уделяешь им столько внимания? Зачем они тебе? Я же лучше! Зачем тебе эти идиоты? " Я пожала плечами -"Я люблю идиотов значит." Меня удивил его вопрос. И тем более в форме обиды и претензии. Нам всем уже было около сорока лет. И наша общая дружба длилась долгие годы. Мы ссорились, ругались, мирились. Но всегда выручали, помогали, утешали, защищали и искренни любили друг друга. Я с Иваном со школы. И мы прошли долгий путь жизни. Я любила его, как родного брата. И искренни переживала о нем, а он обо мне. Было как-то смешно и нелепо услышать от него претензии в стиле детского сада или ревнивого юнца. Нам почти сорок лет. О чем он вообще-то? Подобные вещи проходят у людей к первому курсу института. И обычно уже никогда не возвращаются! Наверно с этого вопроса все и началось. С невинного на первый взгляд вопроса. Иван человек глубоко верующий. С его подачи я посетила монастыри. Одна я вряд ли стала бы ездить по монастырям, без острой необходимости на то. Он водил меня по церквям и показывал старинные исторические места и здания нашего города. Я любила с ним гулять. Нам всегда было интересно и весело друг с другом. Даже если не было другой компании. Одно время он пытался знакомить меня со своими девушками и друзьями. Но я с трудом воспринимала этот контингент. Обычно это немного другая социальная прослойка. Офисники. Планктон. Поездки за границу, обсуждение начальства. Уверенностью в своей уникальности и уме. Попытка смотреть на меня сверху вниз. Все это вызывало ироничное недоумение и полное нежелание продолжать общение. В результате ни с кем из людей с его стороны я так и не сблизилась. И слава богу! Они вызывали у меня желание постоянно тонко стебаться, смотреть на то, как они не понимают мой глум и саркастично потирать лапки за спиной. Хе-хе-хе. В какой-то момент времени грань сарказма и иронии стала столь тонкой и прозрачной, что даже я сама иной раз с удивлением обнаруживала, что уже не в состоянии понять, я еще шучу или это правда. Привычка постоянно тонко стебать людей настолько въелась, что стало с годами стилем жизни. И в результате потеряла всяческий смысл. Потому, что ни только люди над которыми я тайно смеялась, но я и сама перестала отличать сарказм и иронию от истины. Это потеряло актуальность. И уже стало совершенно не смешно. Даже мне. Иван ещё понимал меня. Молча. Как обычно с нами случалось за долгие годы. Но вскоре и он перестал понимать. Я же боялась, что его обеспеченные друзья поймут мои тонкие издевки. Будет скандал. Он потеряет друзей или свою девушку. А я лучшего друга. Поэтому он не водил меня часто в свои компании. А я была этому искренни рада. Тем более, что кто-кто, а Иван пожалуй мог всегда определить когда я начинала злиться и подливать яду в разговор. Поскольку Евстигнеев и И Максимычева со мной не многим меньше чем Иван, то я, думала, он принимает их такими, как есть за эти года. Однажды по моему совету, он даже ухаживал за Максимычевой. Но моя попытка побыть свахой провалилась. Однажды я в период очередного приступа ядовитого и злого сарказма призналась, что советов у меня лучше не просить теперь, так как моё злобное чувство юмора, сильнее чем чувство жалости. Но на этом и закончила. Хотя бы потому, что у меня всегда выигрывала совесть. К вящему моему сожалению. Причём, как правило совершенно не вовремя! Мне просто жаль людей. Но не всех и не всегда. Евстигнеев, Васюнин и Максимычева кажется прекрасно знали эту мою способность, быть ядовито-саркастино-злой в тяжёлые моменты жизни. С годами в этом пропал и цель и смысл. Как-то меня спросили, как я буду шутить на первое апреля. Я развела руками -"Никак, природа уже так пошутила над некоторыми, что мне уже так не пошутить." С тех пор я оставила свою привычку высмеивать тех кто понимает и тех кто не понимает. Это наверно бессмысленное занятие. Шут ушёл на пенсию. Но в тот момент, когда я решила жить, как все, успокоить, устаканить свою жизнь, жить семейным покоем и своим простым и незамысловатым , бытовым течением забот , жизнь рухнула. Похоронив нас с дочерью под обломками. Иван вылетел из моей жизни. Видимо предпочел "культурное" и "приличное" общество нашей многолетней дружбе. Максимычева вышла в третий раз замуж и родила Машку. Евстигнеев наконец-то нашёл себе жену. И пропал, как канул. Потапов ушёл к Любе. Где они родили себе Лучика. А мы с Наташкой остались барахтаться вдвоём. Безуспешно пытаясь решить наши проблемы. Впрочем. Решить их как-то пытаюсь я. А она ничего не понимает. Даже то, что не сегодня-завтра, мы можем оказаться на улице. Она даже не пытается устроился на работу. А моя вера в жизнь, юмор и жизнелюбие скатилось до нуля. Если вообще не ушло на минус. Пришёл Андрей. Сидим едим камбалу, корюшку. На кухне, на столе розы. Он принёс. Над нами дергается и мигает лампа. Я смотрю на него, на мигающую лампу, на голые стены и усмехаюсь -"Андрей Тарковский. " Вообще-то ни разу не смешно. Да Андрей кажется мне далёким и почти не реальным. Ну уж точно чужим. И кажется мне никогда в жизни больше не наладить свою жизнь. И вот вспоминая сейчас наезды Ивана по поводу -"Зачем тебе эти идиоты, когда у тебя есть я? " Я только диву даюсь. Тоже мне Карлсончик -"Ну я же лучше собаки? " Нет, не лучше! Был бы лучше, если бы в сорок лет ни стал задавать таких вопросов. Тем более странных, что ты православный христианин! Как можно было сказать мне бросить лучших друзей? Это у нас в традициях жанра православия? Печально все как-то. Я ни раз и ни два говорила, что если у какой-то религии взгляды не совпадают с моими понятиями о том что правильно, а что нет, я тогда предпочла бы остаться атеистом. Вот только в не зависимости ни от чего я верю в бога. А мои близкие православные меня искренни удивляют. Ну и ладушки. Совесть в результате у каждого своя собственная. А не моя одна на всех. Так что отвечать каждый будет сам за себя перед собой и богами. В кого бы они там ни верили. Я точно знаю, когда человек делает дерьмо то в глубине души он точно знает, что он делает дерьмо. Даже если он прикрывается высоким слогом и понятиями веры и традиций. Все он знает. Если он конечно же человек. Вот сижу и думаю -"Наверно это вообще полный "алес", когда человек, который каждый день своей жизни жил и поддерживал с улыбками и шуточками других, вдруг неожиданно ложится пластом и не желает ни шевелится, ни жить дальше, ни чего то еще. И ни с кем не хочет общаться толком. Вот где полный привет наверно.". Хорошо, что я не вижу себя толком со стороны.
