What A Wonderful World. UPD 16. 30

Аннабет Ройсс: литературный дневник

Упрямый. Усталый и всё равно упрямый. Но я рада твоему упрямству, потому что без тебя мне свет не мил. Даже когда ты просто садишься за работу… Хотела сказать, что когда-нибудь привыкну и перестану скучать, но я не хочу, не хочу привыкать и переставать. Потому что привычка и равнодушие — это неживое, неправильное и ненаше…
Хотя бы “социальные контакты” тебя сегодня не так активно дёргают… Юрик, медведь мой ласковый…) Так рада тебя видеть… Надеюсь, тебе получше во всех отношениях и стресс постепенно сходит на нет. Понимаю, что смешно, конечно, надеяться, что это был последний залп с той стороны, но я всё равно надеюсь… Когда-нибудь у неё фейерверк закончится по любому. И тогда мы устроим наш праздничный костёр.)



Прошлой ночью проснулась с чётко обозначенной мыслью, что последования завершены. В прошедшие дни были ещё кое-какие духовные подтверждения успешного окончания усиленных молитв. Так что перехожу на пониженную передачу в этом плане и постепенно возвращаюсь к обычному своему существованию. Поэзия сразу сгребла меня в охапку и потащила к себе.) А я и не против, потому что стосковалась по её невыразимой музыке и прозрачному дыханию…
Пожалуйста, не проклинай себя больше, родной. Ты мой единственный свет на этой земле и почаще вспоминай об этом.
Что там ещё намечено у Небесных до десятого ноября — без понятия. Знаю только, что Вечная Девочка желает, чтобы на десятое я послужила Л-ю и вычитала подряд десять акафистов в Её честь, когда наша с тобой разлука закончится.
…Значит, ты решил оставить всё как есть с РП… Хорошо, половинка. Но честно говоря, мне что-то совсем уже не в радость, даже если получу что-нибудь. Слишком высока цена “премии навзрыд” оказалась...



Ты часто в последнее время перечитываешь стихотворение без названия… Когда мне больно, всегда отца вспоминаю, рефлекс какой-то… Маленькая смерть с бантиком — это в основном об эмиграции. Одна тётка, не помню фамилии, но в романе есть об этом, сказала, что эмиграция — это репетиция смерти. У меня вот уже вторая репетиция, блин, получилась… Образ как всегда вышел глубже и объёмнее мысли, его породившей — там и несчастливое детство моё, и ещё много чего по мелочи… Когда то стихотворение случилось, мне хотелось твою смерть на себя отвлечь, к себе переманить, чтобы жизнь к тебе вернулась. В общем, как-то так и произошло в итоге…
Ты сейчас читаешь мои стихи, а я пишу тебе это письмо и слушаю What A Wonderful World.
Обнимаю тебя всем моим светом, радость моя, и поэзией обнимаю.



* * *



Юрию Казарину



Всё, что написано здесь —
это имя,
имя, которое не говорилось вслух.
Тепло ли тебе под моими строками снеговыми,
унесёнными ветром, облачёнными в прах и Дух?
Научивший собой, разомкнувший уста мне светом,
учи их выше, до самых небес учи, —
имя твоё называет меня об этом,
ими поёт в ночи.
Где-то и мой кусочек Кассиопеи
хочет на Млечные плечи лечь…



Обняли нас, тишиной в серебре опели
вечность твоя и речь.



UPD 7:14
Родной, у меня опять лампадка начинает чадить… Пожалуйста, не надо, не падай снова в свою бездну. Это просто отходняк от сильного душевного смятения, он пройдёт, дай себе время. Ты не плохой, нет. Ты слишком долго был один и находился среди людей, которые уже не совсем люди или совсем не люди, и привык видеть мир их глазами. А я не вписываюсь в этот стереотип, поэтому тебе сложно верить. Когда в кромешной тьме внезапно вспыхивает свет, он поначалу причиняет боль, ослепляет, от него хочется закрыться руками, хочется, чтобы он угас, и всё стало прежним… Не поддавайся, радость моя.
Возвращение к обычной жизни не означает, что я перестану за тебя и за нас молиться. Как только умолкаю, тебя начинает лихорадить и выкручивать. Пост не прерывала, мне сказали, что я должна быть готова в любой момент.
Молитвы постараюсь продолжить сегодня, вроде мне получше. Держись, что ещё сказать…
Если тебя по-прежнему мучает недоверие, то вот ещё вспомнила, что датой публикации короткого листа первоначально было 10 августа. И когда 4-го я закрывала ВК и призналась тебе, что подала стихи на РП, я была уверена, что до десятого ты не успеешь вмешаться даже при всём желании. А десятого августа неожиданно объявили, что по независящим от них причинам, шорт переносится на октябрь.
Юрик, как мне помочь тебе, что сделать?.. Может быть, я плохие стихи написала? Где-то невольно укорила тебя?.. Вместо тепла человеческого выдала тебе пространную тираду? Прости меня, если так. Вот как, как мне обнять тебя через весь этот холодный и бездушный мир, как вдохнуть в тебя свет и радость?.. Мы дождёмся встречи, медведь мой ласковый. Дай мне свою лапу, можешь обе.) Я их на сердце своё положу: чувствуешь что-нибудь?.. Это моё сердце в твоём бьётся, а твоё — в моём… Бог не палач, Юрик, всё будет хорошо. Потерпи, половинка, всё будет хорошо, правда. Ты снимешь с меня капюшон, и куртку снимешь, и за валенками в райцентр помчишься, потому что я приеду в никчёмной европейской обуви.)
Помнишь, что я тебе говорила? Держи нос по ветру, а хвост пистолетом. И Нордика почаще к себе прикладывай, он тебя лечит.



UPD 16:30
Ты мне дороже всего. И нельзя служить Богу и маммоне. Отправила Шаргунову отказ. Прости, что не сделала это раньше. С деньгами на дорогу что-нибудь придумаю. Просто не могу так больше, не могу жить в этом мраке, Юрик, и смотреть как ты мучаешься.
Я люблю тебя.



Другие статьи в литературном дневнике: