Мурка это лажа ментовская

Уменяимянету Этоправопоэта: литературный дневник

Пойми, «Мурка» – это лажа ментовская.


Его 600-й на «сотне» шел по трассе.
Сам сел за руль. Водитель и охрана «шли» в 100 метрах сзади на бумере.
Решили продолжить по дороге разговор (тёрку), который длился более часа и начался в офисе некоего джентльмена, где происходила деловая встреча (стрелка).


Вполне разумный и вменяемый парень моих лет. Чуть моложе. На заднем сиденье Калашников с укороченным стволом. Многодетная семья в селе на Херсонщине, спортинтернат (вольная борьба), военное училище, два года в войсках, криминальная группировка в начале 90-х.


Сейчас все перемешалось в мире деловых и фраеров. Не поймешь уже кто какой масти.
Виталий никогда не был ни вором в законе, ни криминальным авторитетом.
Просто судьба вытолкнула его на ключевые позиции в определенном бизнесе и он не сдрейфил.
Сел за учебники и справочники. Выучил на память основные тактико-технические данные. А людей понимать, запоминать и знать умел и так. А это главное.


Вел себя по привычке и сознательно так, чтобы его боялись. Миром правит страх, деньги и женщины.
Ни с одной больше трех месяцев не был.
Деньги крутились не малые. На оборотный капитал вполне хватало.


Пойми, «Мурка» – это лажа ментовская. «Мурку» придумала полиция при царе еще, чтобы внедрить в банду лабуха (музыканта), который их всех потом сдал. Понимаешь, ПЕСНЯ нужна была. В ту банду никого не могли внедрить. Доверяли только тем, кого знали с детства. Попались на музыке. Правильный вор не слушает музыку. Ничего и никого не любит.


«Виталик, а ты правильный?»
Без ответа. Едем. Моя машина отстала.


«Скажи, зачем пугаешь, нормально же можно себя вести давно?»
«Воры все. Предатели и гады. Будут бояться – будут дело делать».


Долгий был разговор обо всем на свете. И не раз еще. Были дела совместные. Нормально работали. Со мной по делам Виталий, практически, не общался. Было кому. Он просто решил – с этим можно и все. Остальное сделали специалисты. Обыкновенные люди с большим опытом и обширными деловыми связями в отрасли.


Однажды моя фирма заплатила деньги за оборудование на завод. Оборудование ждала фирма Виталия. Отгрузка не началась в установленный срок. Через сутки из телефонных переговоров стало ясно, что нас «кидают» или «подвешивают».


Виталий узнал.
«Скажи директору завода, мудиле этому, – сегодня в 17-00 в кафе «Ветерок». Скажи – я сказал».
В тот же день во вторую смену начали сборку, отложив срочный заказ крупной компании из столицы, где хозяева уходили корнями (или волосами, чем там они уходят?) в КабМин.
Те, кто были на встрече Виталия и директора завода, рассказали, что директор указывал на явные слабости договора нашей фирмы с заводом.
В ответ звучало: «Кинешь его – кинешь меня. Со мной, ты знаешь»
Директор был старше Виталия лет на двадцать.


«Пойми, они все козлы. Их только страхом можно».
«Да нет же. Договор был слабый. Лично не проверил. Ребята подвели. Плохо сработали».


Было еще несколько разных подобных случаев. В том числе совещание у заместителя министра. Где с Виталием Александровичем очень уважительно говорили, отмечали важность для отрасли отношений с его фирмой и просили быть по строже с заводами, где как всегда непорядок и руки не доходят.


«Ты не понимаешь. У нас власть – сплошной криминал и беспредел. Я им свой. Ты чужой. Не пришло твое время. Может и никогда не придет».


«Чем я отличаюсь от тебя?»


«Тебе есть, что терять. Ты много чего любишь. На вершине могут быть только настоящие воры. Им честь дороже всего. И все должны знать – вор не остановиться ни перед чем, если ему не дадут забрать свое. Вор никогда не берет чужого».


Постепенно его жаргон со мной улетучился совсем. Осталось одно слово – Вор. В данном контексте это не тот, кто ворует, а тот, кто не ворует. Те же, кто ворует – имеют свое отдельное название в зависимости от специализации. Впрочем, жаргон отличается по регионам.


Мне не удалось договориться с прокуратурой. Взятку брать не хотели. Мои убеждения не действовали. Старые заслуги в расчет не принимались.


«Если отказываются от денег, значит хотят забрать все»
«Виталик, зачем им ЭТО ВСЕ»?
«Не знаю. Думают, что справятся. Дело налажено. Ставь родственника и вперед. Я поеду»
«Виталик, их требования не законны. В суде выиграем».
«Нет. Суд – их территория. Будем биться на нашей».
«А где наша»?
«Наша – по дороге прокурора на работу и домой».
«Возьми меня с собой».
«Это будет травма для тебя. Если хочешь – поедем. Но смотри, я предупредил».


Звонок из генеральной прокуратуры. Прокурор встретил в приемной.


- у нас нет к Вам претензий, Виталий Александрович
- эти пацаны должны мне много бабок, их трогать еще год нельзя, через год приходите
- мы преследуем исключительно интересы Закона, Виталий Александрович
- автомобильный салон Вашей невестки не нарушает Ваших Законов, но может нарушить Наши, прошу Вас иметь это ввиду, до свидание.


Уголовное дело, возбужденное без всяких на то оснований было закрыто за отсутствием события преступления через три дня надзорной инстанцией. Следователь получил выговор.


Пока заработная плата государственных служащих в сумме со всеми льготами будет в 10 раз меньше, доходов среднего предпринимателя, мое время не придет.
Впрочем, я давно умею притворяться Виталием Александровичем настолько, что мне иногда кажется, будто это я сам себе говорил лет 10 назад:


Пойми, «Мурка» – это лажа ментовская.



Другие статьи в литературном дневнике: