/11:42/ Я живая и даже здоровая, — кто бы мог подумать!.. Разве что, я сама. Ну да ладно.
«Что там сегодня будет», я посмотрела, и вполне исчерпывающе. Очень занятно. Только ноги опять ухайдокала от долгой ходьбы по чёрти каким поверхностям… И не выспалась. (И похоже, что не светит.)
Вчера я еду в метро, куда договорились (но я ехала через ЗИЛ), а в переходе мимо проходят две девушки и громко, драматично говорят («как будто», специально для меня, в чём я не усомнилась): «Ему сейчас ОЧЕНЬ плохо». Я, как обычно, им вдогонку ворчу себе под нос: «Кому плохо? “Ежовскому”? Это потому, что у вас ФСБ ни х не работает. Он должен давно уже мотать пожизненный срок. И было бы всё хорошо». И поехала дальше.
В «паровозе» нашла «подстраховщика», с которым договаривалась, но до конца дороги ехали не вместе. А это — тот самый милый дяденька, который два-три года назад в Космосе поднимал камень с насыпи для моей головы — по поводу того, что я — в кроссовках и куртке, «как у мужика» (на самом деле, «что давали», а вообще — просто унисекс), и не желаю говорить на эту тему и выслушивать наставления. Я писала об этом эпизоде когда-то давно, — вокруг «как специально» не было ни души, но я принялась на всякий случай орать так, что ему стало, в конце концов, «некомфортно», тем более что место, в принципе-то, не безлюдное. Теперь он ТИПА пообтесался, на кормёжках стал появляться часто, а мне чуть раньше сказал, что я ему «просто нравлюсь» (я уже хмыкала, что это, оказывается, был способ познакомиться), — успел даже в своё время приревновать к «Персонажу», вернее, к тому из двойников, что постарше: «Проявляешь внимание к человеку намного старше меня!..», — я писала. (И кстати, ВСЁ это может быть «школой “Ежовского”», его сценарием…) Когда я была в белой «звёздной» юбке, которую потом мне залили мёдом, и я её выкинула, он уже предлагал встречать и провожать меня в «несанкционированном ночлеге», снимать с платформы, и один раз я даже с ним договаривалась. Но как-то это… не знаю. Он даже попробовал взять меня на руки на кормёжке, чтобы проверить, удержит ли. А потом, когда я появилась, естественно, в джинсах, говорил: «Я уж думал, будешь в юбке… Как невесту — к вечному огню…» (На этот «вечный огонь» внимание я обратила.)
В общем-то, «нормального» флирта он разводить не пытался, всегда был очень сдержан, и я почти уже решила, что он действительно пообтесался (т.е. не опасен, или не очень опасен). Ну а потом — «несанкционированный ночлег», где ментов и охраны — больше, чем всех остальных… А Космос сейчас закрыт. В общем, как я вчера и писала, снимет с платформы — почему бы нет, — а там посмотрим.
С платформы, конечно, опять снял, а там — даже напоил чаем и кофе (моим, — но за кипятком ходил он). Начал довариваться со мной, куда и когда мне съездить помыться и переодеться (— ещё один…), а потом сказал, что у них у всех существует место на Ленинской, где есть и мангал, и место для костра, и посуда, и искупаться-отдохнуть там можно… «Надо будет как-нибудь съездить, — договоримся». В общем, «на месте» разлеглись по сидениям, и я заснула.
Часа в три ночи разбудил охранник и потребовал уходить. (А общий сценарий у них с охранниками и ментами я там заметила давно, — особенно в отношении «Ежовского».) Спустились на первый этаж, но в «бомжатник» он меня не повёл («чтобы никто не видел?..»), а сели на сидения у «международного» вылета. Вот тут-то он и стал говорить, что выспаться «всё равно не дадут», и на Ленинскую надо ехать с «первым паровозом», «чтобы хоть поспать». (Конечно, спланированная заранее «тонкая игра». «Гений “Ежовского”»?..)
Я спросила: «А приставать ко мне не будешь?» — он ответил: «Стар я для этого», — я: «Я тоже». Но мне это всё, разумеется, не понравилось. (А мне ВСЁ не нравится ЗДЕСЬ, в этом времени. Здесь ВСЁ — блевотный балаган. Интересно, кто-нибудь хочет мне сказать, что мои петербургские дяди-тёти-людоеды, легко сжившие со свету моих родителей, и собиравшихся меня под кого-то подкладывать, да ещё выдумывавшие «папиного сына» (видимо, на самом деле — его «умершего» внука от его дочки от первого брака), — что они чем-нибудь лучше и совершено не расчленят меня при первой же возможности в славном Петербурге?..)
Потом он пошёл за кипятком «на дорожку», а уходя, «как специально», подобрал рядом книжечку: «На, почитай пока». Это был Акунин, «Особые поручения». Это я читала. (Интересно, знали, что читала, или прокололись, рассчитывали на неожиданность?) Это — о расчленёнке. В любом случае, сомнений, что это — не случайно, не было. Я встала и быстро ушла, совсем, за тамошние посты. Не потому, что испугалась (хотя если бы я снимала кино, то по поводу этого дяденьки — на роль расчленителя, вопросов бы у меня не возникло, он — в самый-самый раз), а потому, что в «несанкционированном ночлеге» и менты, и охрана — в ИХ команде, и в каком ещё г пришлось бы сейчас извозиться, я не знала (а было неохота).
Я сразу пошла оттуда подальше, чтобы ни с кем не сталкиваться. Космос не работает («паровозы» там сейчас не останавливаются), так что идти я сразу решила в Авиационную. (Хаживала я ещё и не то, например, в 2012-м пришла пешком в Москву из Щёлоково, а потом — из-под Домодедово, ещё понятия не имея, что можно доехать, тем более, в то время — так легко. Тогда меня, кто помнит, последние 10-15 км подкинула тётенька на машине, да ещё и до метро, да ещё и денег дала, но основной путь я за световой день проделала сама пешком. Что уж там до Авиационной!..) Но как туда идти — не знала, и спросить сразу не додумалась, поэтому сначала прошла довольно много лишнего по шоссе в сторону Москвы.
Пока шла, думала, ЗАЧЕМ мне подсунули эту книжку. (Что именно подсунули — сомнений никаких.)
Первый вариант — просто пугают изо всех сил, — всё затем же, — чтобы после «страшной Москвы» я рванула к «добрым людоедам» в Петербург.
Второй вариант. Я бы, конечно, «досыпать» с ним в Ленинскую (когда ещё никто ничего не знает и искать меня там не будет) не поехала бы, — смылась бы по дороге, выскочив на какой-нибудь станции. Но вероятно, по каким-либо причинам это оказалось бы непросто, и книжку мне подсунули посредством «помогальщиков» (кто бы они ни были) именно затем, чтобы я смылась сразу, не дожидаясь, пока он придёт с кипятком.
Тогда — много же они должны обо мне знать! — не столько обо мне самой, сколько о моём окружении, поскольку в первый раз мне это подсунули читать ещё на излёте работы в фирме, где было «полгода счастья» в 2000 году. (Там тоже именно подсунули, причём через «любимого», а зачем — я и до сих пор не знаю. Но если «помогальщики» в курсе, то опять: много же они должны обо мне знать!..)
Третий вариант, если правда — худшее. В этом случае в Ленинской он собирался меня отыметь, и вероятно, не один («мечта “Ежовского”») — затем, в частности, чтобы психологически раздавить, подавить сопротивление (совсем, — с заделом на Петербург), — значит, там бы ещё ждали подельники.
Так вот. Зачем, например, могли при этом подсунуть книжку, независимо от того, знали ли они, что я её читала? Сначала бы я ни о чём не подумала, а потом, когда бы «началось», я бы это вспомнила (или напомнили бы сами), и должна была бы смертельно перепугаться, и согласиться на всё, чтобы только не убили и не расчленили. То есть, это, с их точки зрения, должно бы было для меня быть самое страшное. И тогда бы я согласилась вообще никому не говорить ни о чём, чтобы только не убили впоследствии, — была бы согласной на всё и всегда. И под их диктовку ломала бы балаган о своей добровольности, в чём скажут. (Правда, они вряд ли понимают, насколько мне ВООБЩЕ надоело жить в ЭТОМ их нынешнем блевотном мире, — так что, я могла бы повести себя и отнюдь не по их плану… Но им до этого понимания ещё надо было бы дожить. А мне — не факт…)
Это — до чего я додумалась, пока шла. Правда, я могу и чего-нибудь не знать (не мочь себе представить).
Потом я выяснила, куда мне надо идти на самом деле, и довольно много пришлось ещё и возвращаться по шоссе. Затем мне подсказали (сотрудница ж/д), что в Авиационную лучше идти по рельсам (только осторожно). Вероятно, на шоссейной дороге меня «ловили», — не знаю. (Или по ней вообще не добраться.) По рельсам или около них я и дошла, и довольно быстро, — а там была уже и хорошая, крепкая лесенка на платформу — с другой, противоположной стороны от большой лестницы.
В общем, по шпалам, по насыпи я ноги убила, но, как уже ясно, не сильно. Весёлая страна — «Россия»!..
Где сегодня буду ночевать и что делать — пока представления не имею. А поскольку ЧЕЛОВЕЧЕСКОЙ власти в стране нет, то я и понятия не имею, что будут делать неприкосновенные и свободные «Ежовский», «дяденька» и пр. при поддержке «право-левоохранителей», госструктур и т.д., — как будут мстить и пугать. А также — кто такие «помогальщики» и сколько мне с них толка. Но время выхода я сейчас уже поставлю. /16:04/
(Сегодня, от начала даты и до времени ухода включительно:
слов — 1 436,
знаков без пробелов — 7 296,
знаков с пробелами — 8 903.)
Мы используем файлы cookie для улучшения работы сайта. Оставаясь на сайте, вы соглашаетесь с условиями использования файлов cookies. Чтобы ознакомиться с Политикой обработки персональных данных и файлов cookie, нажмите здесь.
