Жизнь и смерть за Царя. Граф Келлер«Я христианин, и думаю, что грешно менять присягу» 21 декабря 1918 года в Киеве петлюровцами был убит в спину генерал от кавалерии Фёдор Артурович Келлер. После Февральской революции и вплоть до прихода немцев отправленный в отставку временным правительством генерал от кавалерии Федор Келлер находился в Харькове, где писал мемуары об идущей Первой мировой войне. В марте 1918 года большевики заключили предательский Брест-Литовский мир. Территория Малороссии по этому договору отходила к немцам, причём восточную границу "Украины" немцы провели так, как им было выгодно, включив в состав оккупационной зоны Новороссию и Донбасс. В Харьков пришли немецкие войска. Келлера возмущал вид вражеских солдат на улицах, а ещё больше возмущала собственная беспомощность: будь у него сейчас под рукой его корпус, ни одной немецкой каски мигом бы не осталось в Харькове - всю войну Келлер успешно бил германцев. Но русская армия давно была развалена большевиками и революционными экспериментами, а здесь, в Харькове, у Келлера не оставалось ни единого верного человека. Келлер ещё сильнее замкнулся в себе. Белому генералу Б.И. Казановичу, разыскавшему его в июне, Фёдор Артурович сказал, что почти не выходит на улицу, ибо не выносит вида немецких касок. Тем более решительно отверг Келлер приглашения некоторых монархистов, начавших под эгидой немцев формировать всевозможные "монархические армии" численностью меньше батальона. Воевать за возрождение монархии Келлер был готов в любую минуту - но не под покровительством чужеземных захватчиков. Федор Артурович, немец по крови, но русский по духу, в такие игры играть не собирался. Он уже тогда, в безумном 1918 году, он понимал то, что никакие внешние враги России, что бы они ни говорили и какими бы именами ни прикрывались, законной монархии русским людям не дадут, им нужна марионетка в стиле нового Лжедмитрия. Когда в Киеве возникла группа "Наша Родина" во главе с герцогом Н. Лейхтенбергским (он был известен своей безоглядно прогерманской ориентацией) и приступила к формированию "Южной Армии", Келлер отнёсся к этой идее скептически. В частности, своему бывшему подчинённому полковнику Топоркову Келлер советовал не носить шеврон "Южной Армии", "чтобы не быть скомпрометированным впоследствии". "Наша Родина" платила графу той же монетой, даже не рассматривая вопрос о возглавлении "Южной армии" Келлером. Формально - из-за немецкой фамилии графа, фактически же - из-за его принципиальной антинемецкой позиции. Примерно в это же время Келлер услышал (вероятнее всего, от Казановича) о созданной на Дону Корниловым и Алексеевым Добровольческой Армии и её первых успехах в борьбе против большевиков. Келлер и сам рвался принять участие в Белом Движении, однако неопределённость лозунгов ДобрАрмии его смущала, а личность Корнилова - человека, как считал Келлер, ярко выраженных демократических убеждений, участвовавшего в аресте царской семьи - не внушала доверия. Суть этих разногласий сводилась к тому, что Фёдор Артурович требовал немедленного и открытого провозглашения монархического лозунга, в то время, как Алексеев и Деникин полагали этот лозунг до свержения большевизма несвоевременным, будучи при этом убеждены, что Россия естественным ходом своей истории подойдёт к восстановлению монархии. Опасения Келлера, что немцы могут разыграть "монархическую карту" в ущерб национальным интересам России и делу Добровольческой Армии, имели под собой основания. Но идеи Келлера к августу 1918 года, когда был освобождён Екатеринодар, безнадёжно устарели. 17 июля 1918 года законный император Николай II, верность которому столь трогательно и бескомпромиссно провозглашал Келлер, был уже убит большевиками. Вместе с ним были уничтожены все, кто мог бы, хотя бы теоретически, считаться законным наследником - дети и брат низложенного императора. Из оставшихся в живых великих князей ни один не имел безусловного права на престол. Вместе с тем, противоречия между Келлером и Добровольческой Армией не стоит и абсолютизировать. Хоть договориться они не смогли, но разногласия между ними носили тактический характер - о своевременности или несвоевременности провозглашения тех или иных лозунгов. Стратегически же цели их сходились. Как Келлер, так и руководство Добровольческой Армии полагали необходимой бескомпромиссную борьбу против большевиков. Как Келлер, так и руководство Добровольческой Армии считали неприемлемым сотрудничество с немцами. Как Келлер, так и руководство Добровольческой Армии полагали необходимым объединение усилий всех антибольшевистских формирований для совместной борьбы. Келлер не вступил в Добровольческую Армию (командиров в которой хватало и без него, это другие белые фронты испытывали трудности в военачальниках), но Келлер получил добро от генерала Деникина на формирование собственной армии. Фёдор Артурович возвращается в Харьков. Ситуация в Малороссии к этому времени начинала радикальным образом меняться. Пришедший к власти при содействии немецких оккупантов гетман Скоропадский, сумевший на какое-то время обеспечить им требуемую стабильность политического режима (а заодно - приютивший большое количество русских офицеров, спасавшихся от большевистского террора) так и не сумел сформировать под своим началом полноценную боеспособную армию (в значительной степени - из-за того, что в существовании такой армии немцы не были заинтересованы). А сама Германская империя доживала последние дни, и перспектива её поражения в мировой войне в самое ближайшее время вырисовывалась вполне отчётливо. Означать это могло только одно: в скором времени Скоропадский должен был лишиться последней своей опоры. А против него собирались силы украинских национал-сепаратистов во главе с Петлюрой. Келлер понимал, что Петлюра - сознательный враг России. Но и в Скоропадском чёткой пророссийской ориентации не видел, полагая его, пусть умеренным, но всё же сепаратистом и ставленником немцев. Сражаться же против одних сепаратистов рука об руку с другими сепаратистами же противоречило его принципам. И когда в октябре Келлера навестили несколько депутатов бывшей Государственной Думы, предложив ему возглавить формируемые во Пскове белогвардейские отряды, Фёдор Артурович с радостью за эту возможность ухватился. Эти белые отряды Келлер планировал объединить в Северо-Западную монархическую армию. Примечательно, что Келлер немедленно телеграфировал об этом генералу А.И. Деникину. Новую армию Келлер планировал формировать не в противовес Добровольческой, а в тесном союзе с ней и в согласии с её командованием. Согласие было немедленно получено - и Келлер приступил к формированию штаба. Келлер выпустил воззвание под красноречивым заголовком "Призыв старого солдата", в котором, обращаясь к русским офицерам призывал вступить в нее и бороться "за Веру, за царя и за целую неделимую нашу родину Россию". 12 ноября 1918 года Келлер приехал в Киев, где продолжил набирать офицеров для Северо-Западной Армии. Там же Фёдор Артурович придумал и эмблему этой армии - нарукавную нашивку в форме православного восьмиконечного креста (впоследствии такая нашивка использовалась в Западной Добровольческой армии П.Р. Бермондт-Авалова, которая изначально выросла из Отряда им. графа Келлера). Из Киева он направляет генерала А.Н. Розеншильд-Паулина в Яссы на переговоры с союзниками по Антанте. Розеншильд должен был решить с союзниками вопрос о кредитовании своих войск, а также просить о занятии англо-французскими флотами портов Ревеля (Таллин) и Либавы (Лиепая). Келлер также рассчитывал, что в распоряжение его будущих войск будут переданы склады с военным имуществом во Пскове, Двинске и Вильне, оказавшиеся под контролем бывших немецких оккупационных властей. Казалось, что мечта о монархической армии обретает конкретные очертания. Келлер был полон оптимизма: "Мы с тобой через два месяца поднимем императорский штандарт над Кремлём!" - говорил он генералу Кислицыну. Уже к середине ноября Келлер счёл свою работу по формированию новой армии законченной, а себя - готовым убыть к новому месту службы. За несколько дней до его предполагаемого отъезда киевский митрополит Антоний (Храповицкий) отслужил молебен в Киево-Печерской лавре о даровании победы Келлеру и преподал генералу своё благословение. Но планам Келлера в очередной раз не суждено было сбыться. Если бы у него получилось прибыть во Псков, он нашёл бы там только небольшие и разрозненные партизанские белые отряды, не признающие ни дисциплины, ни собственного командования и зависят от немцев, либо эстонцев и латышей. Члены же "Совета обороны Северо-Западной области", предложившие ему возглавить свою армию, привезли во Псков откровенную фальшивку за "подписью" графа, в которой тот признавал право "совета" назначать и смещать командующего и полную подконтрольность армии этому самому "совету". Можно себе представить возмущение и разочарование Келлера, попадись этот совершенно "февралистский" по духу "документ" в его руки... Но Первая мировая война закончилась, немецкие войска эвакуировались с марионеточной гетманской Украины - и тут оказалось, что гетман Скоропадский остаётся, по сути, один перед лицом восставших против него петлюровцев. Защищать Киев гетману было нечем, поскольку полноценную армию ему не давали создать сами немцы. И, как утопающий хватается за соломинку, Скоропадский ухватился за Келлера и его офицерские дружины. Гетман предложил Фёдору Артуровичу должность главнокомандующего "всех вооружённых сил, действующих на территории Украины". Всех - а стало быть, не только собственно украинских. Отказ означал бы предать Киев на разграбление бандам сепаратистов, отдать без боя на поругание древнерусские православные святыни. И поскольку гетман теперь уже не был формально связан с немцами (немецкая оккупация Украины прекращалась), Келлер ответил согласием. Фёдор Артурович воспринял предложение Скоропадского как начало давно чаемого объединения всех антибольшевистских сил на Юге России. И примечательно, что о своём новом назначении граф не преминул поставить в известность Деникина, верховное руководство которого он недавно фактически признал. Решительность Келлера возымела действие. Вскоре "сердюки" - личная гвардия Скоропадского, набранная преимущественно из юнкеров, кадет и сыновей зажиточных крестьян, перешли в наступление и не только отбросили от Киева пропетлюровские части "сечевых стрельцов" (украинские формирования, созданные австро-венграми и принимавшие участие в Первой мировой войне на их стороне), но и захватили у них четыре орудия. Келлер лично вёл своих новоявленных бойцов в атаку, опираясь на трость. Именно Келлер смог добиться того, что Сердюцкая гвардия, изначально вымуштрованная для парадов и хорошо умевшая дефилировать по улицам Киева в своей красивой униформе, но плохо приспособленная для боя, смогла дать успешный бой воякам Петлюры. Вскоре после своего назначения Келлер образовал Совет обороны, в который вошли представители различных монархических группировок. Эти представители с большим трудом удержали графа от немедленного официального провозглашения монархического лозунга. Поскольку вся территория Украины распоряжением Скоропадского объявлялась театром военных действий, Келлер счёл, что назначение его главнокомандующим означает передачу в его руки диктаторских полномочий. Однако 26 ноября к нему явились представители украинского "правительства" и заявили, что он "неправильно понимает существо своей власти" и "говорит об единой России, игнорируя вовсе Украинскую державу". В итоге Скоропадский издал приказ о его отставке. Келлер, считая подобное решение губительным, а немедленное провозглашение военной диктатуры - единственным способом остановить петлюровцев, ушёл, "громко хлопнув дверью": в своём прощальном приказе он объявил по армии, что готов положить свою голову только для воссоздания великой нераздельной единой России, а "не за отделение от России федеративного государства". К этому времени под командованием графа находились полторы тысячи вполне боеспособных войск - менее полка мирного времени, но при надлежащем руководстве и эта сила могла бы дать отпор недисциплинированным ордам петлюровцев. Увы, Келлер был единственным человеком в Киеве, кто реально готов был драться и понимал, ради чего он дерётся. 14 декабря 1918 года в Киев практически без боя вступили петлюровцы. Ни Скоропадский, ни назначенный им на место Келлера князь Долгорукий не только не смогли организовать отпор, но попросту бежали из города, переодевшись немецкими офицерами. Немецкие офицеры предложил ему бежать вместе с ними, переодевшись в немецкую шинель и сняв шашку и орден Св. Георгия, чтобы эти предметы не бросались в глаза, но Федор Артурович с гневом сбросил с себя шинель и сказал: "Если вы меня хотите одеть совершенно немцем, то я никуда не пойду". Честь русского офицера оставалась для него абсолютным понятием. В этих условиях группа оставшихся русских офицеров явилась к Келлеру и вновь, уже по собственной инициативе, предложила ему командование. Возглавив небольшой добровольческий отряд, Келлер выдвинулся с ним к Крещатику, где наткнулся на передовые части петлюровцев и дал им бой, завершившийся вничью, несмотря на громадное численное превосходство жевто-блакитных бандитов. После боя Келлер отвёл свой поредевший отряд в Михайловский монастырь и там распустил. Ничего другого ему не оставалось. Лишь несколько наиболее верных офицеров оставались с Фёдором Артуровичем. Вскоре после этого Фёдор Артурович был арестован петлюровцами вместе с двумя своими адъютантами - полковником А.А. Пантелеевым и ротмистром Н.Н. Ивановым. Около недели их продержали под арестом, пока германское командование не потребовало перевести генерала в Лукьяновскую тюрьму. Возможно, немцы, оставаясь прежде всего военными, искренне пытались спасти другого прославленного воина (к тому же, имеющего немецкие корни) от неминуемой расправы. А возможно - просто заполучить его в свои руки, чтобы снова попытаться перетянуть на свою сторону, и тем самым - дискредитировать в глазах русских патриотов. Сейчас мы уже никогда не узнаем об этом. Важно другое: петлюровцы выпускать из своих когтей такого опасного, а главное - идейного врага, как граф Келлер, не собирались. В 4 утра 21 декабря 1918 года Келлера и его адъютантов вывели из тюрьмы галицкие сечевые стрельцы Коновальца и на Софийской площади Киева, возле памятника Богдану Хмельницкому, убили предательскими выстрелами в спину. Символично: великий русский патриот пал смертью мученика у памятника того, чьими усилиями Малороссия была возвращена в состав целостной России. И убит он был именно за то, что не соглашался на отделение Малороссии от России. За верность идеалам Хмельницкого, беспомощно взиравшего с пьедестала на совершающееся беззаконие. После гибели генерала командир сечевых стрельцов Е.М Коновалец преподнес георгиевскую саблю Келлера Петлюре (которая была выкована под почти двухметрового богатыря Келлера и совершенно не подходила под рост бывшего семинариста Петлюры). Петлюровцы настолько боялись авторитета графа Келлера, что следовать за гробом умученного генерала разрешили лишь ближайшим родственникам. Генерала похоронили на Лукьяновском кладбище Киева под чужим именем. Коновалец после уверял, что убийство Келлера было совершено без ведома Директории. Факты, однако, таковы, что конвоиры, совершившие это злодеяние, носили форму сечевых стрельцов - самого дисциплинированного формирования петлюровской "армии". А руководила убийством непосредственно петлюровская контрразведка. Хотелось бы верить, что настанет день, когда в Киеве благодарными потомками будет воздвигнут памятник генералу Келлеру, когда исчезнет та власть, что поддерживает тогдашних убийц "первой шашки империи" и их идеологов.
Федор Артурович Келлер (12.10.1857-21.12.1918) – граф, генерал от кавалерии (15.1.1917). Племянник героя русско-японской войны графа Ф.Э. Келлера. Потомок обрусевших немцев, рожден лютеранином. Образование получил в приготовительном пансионе Николаевского кавалерийского училища, выдержал офицерский экзамен при Тверском кавалерийском юнкерском училище (1878). С началом русско-турецкой войны 1877–1878 гг. ушел добровольцем на фронт, за выдающуюся храбрость был награжден солдатскими Знаками отличия ордена св. Георгия 3-й и 4-й степени. Выпущен в 1-й лейб-драгунский Московский Его Величества полк. Командовал эскадроном, Крымским дивизионом. С февраля 1904 г. – командир 15-го драгунского Александрийского полка (Киев). Во время волнений в 1905-1907 гг. исполнял обязанности временного Калишского генерал-губернатора, был ранен и контужен взрывом брошенной в него террористами бомбы. С ноября 1906 г. командир лейб-гвардии Драгунского полка, с июня 1910 г. командир 1-й бригады Кавказской кавалерийской дивизии, с февраля 1912 г. – 10-й кавказской дивизии, с которой вступил в Великую войну. Келлер выделялся среди других кавалерийских начальников своей личной храбростью и пользовался большой популярностью в войсках. Бывший его офицер, Андрей Шкуро вспоминал: «Воин с головы до пят, богатырь двухметрового роста Федор Артурович Келлер в трудные моменты лично водил полки в атаку и был дважды ранен. Когда он появлялся перед полками в своей волчьей папахе, чувствовалось, как трепетали сердца обожавших его людей, готовых по первому его слову, по одному мановению руки броситься куда угодно и совершить чудеса храбрости и самопожертвования». В начале войны его дивизия вошла в состав 3-й армии ген. Н.В. Рузского. 8 августа в бою у Ярославице разбил 4-ю австро-венгерскую кавалерийскую дивизию. В ходе Галицийской битвы организовал преследование неприятеля и 31 августа взял у Яворова 500 пленных и 6 орудий. За боевые отличия награжден орденами св. Георгия 4-й (сентябрь 1914 года) и 3-й (май 1915) степени. С апреля 1915 г. командир 111 конного корпуса. В ночь на 17 марта атаковал неприятельскую группу, осуществлявшую обход левого фланга 9-й армии Юго-Западного фронта, и нанес ей поражение под Хотином. Сыграл выдающуюся роль в Заднестровском сражении 26–28 апреля. 27 апреля провел знаменитую конную атаку у Баламутовки и Ржавенцев силой 90 сотен и эскадронов в конном строю, взяв около 4 тысяч пленных. Во время наступления Юго-Западного фронта в начале июня 1916 г. на корпус Келлера вместе с корпусом ген. М.Н. Промтова возложено преследование отходившей южной группы 7-й австро-венгерской армии. Занял Кымполунг, взяв 60 офицеров, 3,5 тысяч нижних чинов и 11 пулеметов. Узнав об отречении Государя Николая II и предполагая его насильственный характер, Келлер направил Царю телеграмму: «Третий конный корпус не верит, что Ты, Государь, добровольно отрекся от престола. Прикажи, Царь, придем и защитим Тебя!». (Телеграмма, разумеется, не была передана Государю его изменническим окружением.) Когда был получен текст присяги Временному правительству, Келлер отказался приводить к присяге корпус: «"Я христианин, и думаю, грешно менять присягу!». 5 апреля он был уволен "за монархизм" и уехал в Харьков. Здесь летом 1918 г. ген. Б.И. Казанович тщетно убеждал Федора Артуровича уехать на Дон в Добровольческую армию – ее демократические вожди и политики были верному царскому генералу не по душе. По его мнению, Добровольческая армия обязана была вести борьбу под монархическим флагом, ибо большевицкому материализму могла быть победно противопоставлена лишь его одухотворенная антитеза – православная монархия. Тем не менее Келлер принял приглашение генерала Деникина самостоятельно сформировать Северную группу Добровольческих войск в районе Пскова и Витебска. Находясь в пути в Псков, он также получил предложение гетмана П.П. Скоропадского командовать его войсками на Украине для обезпечения порядка в обороне от самостийников-петлюровцев. (Скоропадский также был русским офицером-монархистом, а не самостийником, но он был вынужден подчиняться требованиям немецкого оккупационного командования, желавшего "независимости" Украины, нереальность чего для всех была очевидна.) Учитывая, что район Пскова был оккупирован немецко-австрийскими войсками, а также неустойчивость общей обстановки, граф Келлер принял решение остановиться в Киеве и рассмотреть предложение Скоропадского – нельзя ли и его использовать для выполнения поставленной ему задачи. 5.11.1918 гетман Скоропадский назначил Федора Артуровича главнокомандующим войсками на территории Украины с подчинением ему также и гражданских властей, однако уже 13 ноября граф перемещен на пост помощника генерала князя А.Н. Долгорукова. Ведь Келлер открыто заявлял, что будущее России – в восстановлении монархии и возрождении «великой и неделимой» Империи – и потому многим самостийным политикам и немцам он был неприемлем. Следует отметить, что Келлер принял предложение возглавить формирование Северной армии с благословения на это св. Патриархом Тихоном шейной иконкой Державной Богоматери и просфорой. (Факт этот был обнародован десятилетия спустя Е.Н. Безак, женой Ф.Н.Безака, тогда назначенного Келлером председателем Совета обороны при главнокомандующем.) Патриаршие дары были доставлены в Киев владыкой Нестором Камчатским. В своем обращении к военным соратникам Федор Келлер говорил: «Настала пора, когда я вновь зову вас за собою. Вспомните и прочтите молитву перед боем – ту молитву, которую мы читали перед славными нашими победами, осените себя крестным знамением и с Божией помощью вперед за Веру, за Царя и за неделимую нашу родину Россию». Символикой Северной армии Келлер утверждает в качестве нарукавного знака белый восьмиконечный православный крест. (В гражданскую войну этот знак появится еще только раз – на груди у бойцов из дружин "Святого Креста" генерала М.К. Дитерихса в Сибири. А патриаршего благословения на Белую борьбу удостоится позже еще адмирал А.В. Колчак.) В 1918 г. на северо-западе и юге вполне реальной была возможность создания антибольшевицкого фронта под монархическими знаменами совместно с армией гетмана Скоропадского, Донской армией генерала Краснова, Южной армией генерала Н.И. Иванова в Воронежской губернии и Астраханской армией полковника князя Тундутова и будущей армией генерала Юденича на северо-западе. Были надежды, что при успехе этих планов и Добровольческая армия Деникина под влиянием преобладавшего в ней монархического офицерства войдет в этот общий фронт. К сожалению, германская поддержка большевиков как своих ставленников и ориентация Деникина на верность Антанте, требовавшей восстановления восточного фронта против немцев (тоже при тайной ставке Антанты на жидобольшевиков) не позволили этому плану осуществиться. На практике создание Южной и Астраханской армий свелось лишь к образованию штабов будущих полков и немногочисленных кадровых частей, включенных позднее в состав Вооруженных сил Юга России. Самостоятельной роли сыграть им было не суждено. Граф Келлер не успел отбыть к месту развертывания Северной армии. Накануне занятия Киева войсками масона-самостийника С. Петлюры он взял на себя руководство обороной, однако сопротивление оказалось невозможным. После занятия города петлюровцами как руский патриот-монархист, не срывавший своих убеждений, Федор Артурович был убит выстрелами в спину на Софийской площади у памятника Богдану Хмельницкому.
Использованы материалы: Максим Воробьев, Михаил Фомин (Общество памяти генерала Келлера, СПб). "Я христианин, и думаю, что грешно менять присягу» Фёдор Артурович Келлер родился в 1857 году в семье потомственных военных, много поколений служивших России. Его первой кампанией стала Балканская в 1877 году, куда он отправился добровольцем вопреки воле родителей. Там он заслужил свои первые воинские награды. Всю жизнь Келлер связал с кавалерийской службой. Лихой гусар по натуре, он был вынужден прозябать в мирной жизни, так как Россия в конце 19 века не вела никаких войн. За это время Келлер дослужился до полковника. В следующий бой ему пришлось вступить на «внутреннем фронте». Назначенный в 1905 году военным губернатором в приграничном городе Калиш Царства Польского, Келлер был вынужден противодействовать вылазкам революционеров, что он делал весьма умело. За это партия польских социалистов приговорила его к смерти и дважды пыталась привести приговор в исполнение. При втором покушении Келлер был контужен, а осколки бомбы в ноге остались у него до самой смерти. «Руби их по мордам и по шеям!» В 1907 году граф Келлер стал генералом. Начало Первой мировой войны он встретил на посту начальника 10-й кавалерийской дивизии. С первых же недель она приняла участие в славном Галицийском сражении с австрийцами. Начинается внушительный перечень боевых отличий Келлера. 8 августа 1914 года под Ярославицами 10-я дивизия разгромила 4-ю кавалерийскую дивизию австрийцев, причём трофеями русских стала вся артиллерия вражеской дивизии. Это был последний чисто кавалерийский бой в истории войн. Когда Келлеру доложили, что русские шашки не разрубают австрийские каски, граф приказал: «Руби их по мордам и по шеям!» В один из моментов Келлеру пришлось лично повести в контратаку чинов своего штаба и конвоя. За эту блестящую победу над двукратно превосходящими силами противника Келлер был награждён первым офицерским Георгием. Следующего Георгия Келлер заслужил, командуя 3-м конным корпусом. 17 марта 1915 года он разгромил пехотную дивизию и гусарскую бригаду венгров, взяв в плен более 2000 неприятелей, а 27 апреля провёл феноменальную атаку в конном строю на окопавшегося противника, совершив тактический прорыв фронта и овладев богатыми трофеями. Командир 3-го военного корпуса генерал-лейтенант граф Ф.А.Келлер с офицерами. Высочайший смотр 3-го кавалерийского корпуса 29 марта 1916 года (фрагмент). За государем в шеренге слева направо: командир корпуса генерал граф Келлер, генерал А.А. Брусилов, великий князь Дмитрий Павлович «Я христианин, и думаю, что грешно менять присягу» Известие о революции застало генерала от кавалерии Келлера на Юго-Западном фронте. Получив телеграмму об отречении Николая II, граф выстроил вверенные ему части и объявил, что не верит тому, «чтобы Государь Император мог в такой момент добровольно бросить армию и Россию». От имени корпуса и от себя лично Келлер отправил телеграмму царю, в которой умолял не покидать престола и выражал порицание войскам, примкнувшим к мятежникам. Николай II, находившийся под арестом, уже не узнал о существовании такой телеграммы. Меж тем время шло, а 3-й конный корпус становился очагом пассивного неповиновения новой власти. Келлер отказывался приводить свои войска к присяге Временному правительству. Уговаривать его приехал личный знакомый барон Маннергейм. Келлер 16 марта согласился уйти в отставку. Солдаты плакали, прощаясь с ним. Гибель от рук петлюровцев В гражданскую войну Келлер не пожелал примкнуть к Добровольческой армии генералов Алексеева и Деникина, считая их «февралистами», ответственными за революционную катастрофу. Только возвращение царя могло его удовлетворить. Но и в монархические армии, создававшиеся на Дону, он идти отказывался, видя в них орудие немецких интриг. Однако случилось так, что Келлеру пришлось возглавить сопротивление русских людей грозящему геноциду. На Киев, где при прогерманском гетмане Скоропадском нашли убежище многие беженцы от большевиков, надвигались петлюровцы. И Келлер согласился возглавить войска глубоко чуждого ему сепаратистского режима против ещё худшего зла. Русские офицерские отряды под командованием Келлера стали единственной силой, которая в декабре 1918 года обороняла Киев. Однако немцы остались нейтральными, гетман бежал, и русские офицеры, кто не успел бежать, оказались в плену у самостийников, которые многих из них расстреляли и зарубили после многочисленных издевательств. Золотую шашку у Келлера петлюровцы отобрали при аресте, и гайдамацкий атаман Коновалец вручил её Петлюре на параде. Немцы, узнав об аресте Келлера, предлагали ему освободить его, переодев в немецкую форму, но русский генерал принципиально отказался от такого маскарада. 8 (21) декабря 1918 года Келлер и ещё несколько русских офицеров были убиты своими петлюровскими конвоирами при переводе в тюрьму. Пред этой шайкой арестантской, крест православный сотворя, Мерцало утро. След кровавый алел на снежном серебре… — написал о нём десять лет спустя эмигрантский поэт Пётр Шабельский-Борк.
© Copyright: Вера Гиоргадзе, 2021.
Другие статьи в литературном дневнике:
|
