***
/14:12/ Тьфу ты. И здесь то же самое. (Это — о чём я вчера сказала: «Но это — совершенно не то, что приходит им в голову».) Пару дней поиграли в подобие человеческих отношений, — и будя. (Поиграли целой небольшой компанией.) Здесь, оказывается, также надо всё свести к каким-то моим нервам, к ДЕМОНСТРАЦИИ моей беготни за кем-то, будь причиной тому какая-нибудь любоффь или «дела общечеловеческие». Этим и здесь чуть попахивало относительно давно (хотя ВСЁ это — недавно), потом, вроде, ушло, а теперь — тоже, ВРОДЕ, лишь мелькнуло. Но куда всё оно очень быстро пойдёт — уже абсолютно понятно.
Если совсем конкретно, то, как раньше мне создавали условия «безвыходности», чтобы я соглашалась ездить на электричках с «Молдаванином», так теперь, похоже, со ВСЕХ сторон будут создаваться условия, практические и «моральные», чтобы мне «пришлось» поехать «в высокую траву» в Крылатском — к «Ежовскому», который опять звал. (Не поеду.)
Вчера, кстати, «Ежовский» вдруг опять притащил «взятку, — не в особо крупных, но в крупных размерах». (Огромный пакет с гастрономическим, преимущественно, содержимым.) Я, как обычно, сказала, что взять — возьму (особенно при недостатке мяса, на который только что пожаловалась), но алаверды не будет. Поначалу, увидев его хитрую рожицу, я даже обложила его многоэтажным, заорала, что как только он появится — опять какая-нибудь гадость. Он: «Нет, нет!..» — и «взятку». Потом: «Вот, хорошая девочка, — и матом не ругается…» — и повторное приглашение «в высокую траву». (Наверное, у них тут у всех — действительно что-то с головой.)
Сейчас схожу на перерыв, потом продолжу, тем более, что на вечернюю кормёжку «к паровозу» не поеду: ну их ВСЕХ на фиг. В крайнем случае, и это будет — «ещё не вечер» (в плане кормёжек). Всё, — перерыв. /15:08/
(Сегодня, от начала даты и до последнего прославленного времени включительно:
слов — 257,
знаков без пробелов — 1 444,
знаков с пробелами — 1 740.)
/18:23/ Перерывов было два: после первого я начала делать отдельное произведение из дневниковых записей. Но сейчас ещё вспомнила важный момент. В продуктовом пакете «взятки» была ещё чистая толстая тетрадь (не откажусь!) и книжка. Ни больше, ни меньше: «Загадки истории. Золотая серия. Любовь великих. Страсть, изменившая мир». СПб, Пресс-Курьер, 2015.
Вообще-то, «Ежовский», почитав мои дневники, заявил, что я — гениальная, и сказал, что я «думаю как-то по-другому», — он хочет понять, как, и тогда он «сумеет мне помочь». (Помнится, «занимался моим подсознанием», к моей дикой ярости.) Откуда так оперативно взяли эту книжку — не знаю, — не иначе, из Петербурга срочно подкинули… Короче, они всё ждут не дождутся моих «порывов страсти» и предлагают мне, видимо, «менять мир». Отнюдь не с Джоном и Робертом Кеннеди, и даже не с каким-нибудь Лебедем, на худой конец, а с посетителями бомжвских кормёжек. (К интеллигенции, которой, в моём понимании, больше и нет, меня не подпускают на пушечный выстрел, — предлагаются ИСКЛЮЧИТЕЛЬНО бомжи.) Смахивает это именно на подготовку процесса по лишению дееспособности…
Конечно, они хотят, чтобы я вычудила что-нибудь «этакое». Например, двое из последних знакомых, которые сегодня, кажется, себя окончательно «рассекретили», оба рассказывали, как видели девку, голую, всю накрашенную просто краской (в СПб такое практиковалось очень давно, ещё в середине 90-х, и называлось это «перформанс», как сейчас помню ;о))), и вот, «девка задрала ногу, а там она ещё и накрашена ярко-красной краской», — кое-кто из них, с дрожащими руками, кинулся срочно за стаканом водки… Вот, чего-нибудь такого, весёленького, они ждут и от меня. (Я же говорю, что у них — что-то с головой.)
Книжку я, конечно, гляну. Но разницу между Артуром Миллером и Васей Перепупкиным, который полтора года назад освободился, я себе представляю… Равно как и псевдоинтеллигентом с тех же кормёжек. Здесь, конечно, теоретически может появиться кто угодно, — но мне пока «не везло». Заподозрила, было, что-то необычное в «Персонаже», — но они переиграли (и перетянули время, поскольку расчёт был в конечном счёте на «Молдаванина»), и за «Персонажем» вообще стал просматриваться «гувернёр»… (К которому он вдруг убегал посоветоваться, а потом возвращался что-то договаривать, — было дело.)
Вот такие пирожки с котятами. Если Вася Перепупкин — славный малый, то за него можно и выйти замуж (чего они больше всего и боятся: замуж с квартирой!..), но «менять с ним мир» — это уже, действительно, из области шизофрении… Они же мечтают, чтобы я в голом виде краской накрасилась и ноги задирала. Кстати, если я ничего подобного не буду делать, то у них — моя двойничиха на стрёме. С моим недействительным паспортом…
Теперь попробую дозаняться новым эссе.
Нет, заготовка есть, и даже уже подредактированная, но это — завтра. А то, «к паровозу» не пошла, и больше никуда не попаду. А «взятка» — «взяткой», но… /19:24/
(Сегодня, от начала даты и до времени ухода включительно:
слов — 714,
знаков без пробелов — 4 097,
знаков с пробелами — 4 911.)
.
Другие статьи в литературном дневнике:
