Дневник как таковой я постараюсь больше не вести. Время жизни уходит на какую-то чушь, а главные дела простаивают. Всё равно сопротивляться происходящему — не в моих силах, меня всё равно обольют грязью, оболгут, либо («как минимум» или «в частности») начнут рассказывать реальные пакостные вещи, но спровоцированные извне, и, также, произошедшие по непонятным со стороны и старательно перевранным причинам, — ни этого, ни чего-либо другого я всё равно никогда не докажу. Я просто говорю раз и навсегда, что всё, сказанное обо мне, как при жизни, так и, особенно, после смерти — это нечто, не имеющее ко мне вообще никакого отношения. Тем более, ко мне не имеет никакого отношения вообще что-либо с момента моей смерти. Никого из тех, чьё мнение было бы мне важно, всё равно давно не осталось в живых. Я не случайно охарактеризовала героиню своей фантастической «Вспышки», как «липовая жизнь липовой личности», — за помощью в преодолении ситуации обращаться всё равно больше не к кому (власти имеют какую-то выгоду в существующей моей безвыходности), а я в ЭТОМ нынешнем, сегодняшнем мире ЖИТЬ отказываюсь, и пока я физически жива — сфера моего душевного обитания — в любом случае, не здесь. Здесь по сути вещей — одна подлость, одна ложь, и разбираться с этим мне не интересно вообще. Как только больше не смогу — уйду сама (совсем), хотя они и здесь нагородят какую-нибудь «причину». Никакое посмертное «восстановление справедливости» меня не интересует, я его не принимаю, и не следует меня примазывать вообще к чему-либо подобному.
Так что, здесь я больше ни о ком вообще, и ни о каких реальных текущих событиях говорить не буду (пока квалифицированно не спровоцируют, но постараюсь игнорировать и это). Один раз и навсегда я утверждаю, что никаких мужчин из этой реальности у меня быть не может, по крайней мере, добровольно, что весь мой интерес — в писательстве и рисовании (а оболгут и выберут «элементы» подерьмовее — и здесь), так что, как мне на долгие-долгие годы перекрыли любую обратную связь, которая бы меня интересовала, — так и я теперь перекрываю связь любую, прямую и обратную.
Так оно, вообще-то, и было, — моё бытовое неизбежное щебетание могли принимать за общение, но я-то так не считала уже долгие годы. Так будет и впредь. Всё, что воспримет и расскажет обо мне со своей колокольни этот «голем», «эгрегор», или что там ещё — не является ни моей жизнью, ни мной. Те, кто поверит фальсификации любого рода — распишутся в своей глупости, а те, кто «поверит» — в продажности. Всё остальное есть в указанных текстах, в сборнике «Документальные миниатюры», в рассказах и воспоминаниях героини МОЕЙ (а не фальсифицированной) «Вспышки»: http://www.proza.ru/2011/06/07/967 http://www.proza.ru/2014/03/19/1127 http://www.proza.ru/2014/01/29/1872 http://www.proza.ru/2014/01/29/1808
в «Завещании» — http://www.stihi.ru/2013/09/05/7633 ,
в обращениях «Всем авторам Стихов и Прозы, кому интересно» http://www.stihi.ru/2013/08/09/7385 ,
«Всем - по переписке через п/я"» http://www.stihi.ru/2013/09/12/5983
и в других МОИХ, а не фальсифицированных текстах.
После того, как я не нашла НИ ОДНОГО человека ЛЮБОГО уровня, который согласился бы посмотреть мои тексты и воспринимать (или не воспринимать) их после моего подтверждения, что да, это писала я (или опровержения, что нет, я этого не писала). Правда, одна такая женщина из социально благополучных слоёв, которая бы согласилась — вроде, нашлась, но реально ничего этого пока не происходило. А ДОКАЗАТЕЛЬСТВОМ чего-либо, всё равно, ничто не может являться в моё физическое отсутствие (я слишком хорошо понимаю, С КЕМ или С ЧЕМ в сегодняшнем мире я имею дело). Ни одно официальное лицо взять на себя ответственность — посмотреть тексты со мной, тоже до сих пор не согласилось, хоть разбейся. А значит, после моей смерти подлинным не будет считаться вообще ничего (ничто не застраховано от любых фальсификаций), и «жизнь», украденная при жизни физической, будет окончательно вычеркнута после смерти. Значит, быть посему. Но я — всё сказала не раз. Что-то делать я продолжаю для себя и ради себя. Иное — ложь.
/12.28./ Пока что я только занесла одного автора в "чёрный список" (думала уже относительно давно, - но надо было, конечно, давно это и сделать)... Уйти сегодня надо будет рано, так что "не размахнёшься".
Кстати, тут мне был задан вопрос, с кем я переписываюсь. Я ответила, что ни с кем, кроме той девушки, но вообще-то, лучше сейчас кое-что конкретизировать. (Это никого не должно касаться, но в мире-то - в каком! - приходится "жить"!..) В общем, мне на тот взломанный "ящик" прямо при мне писал один парень из палатки, которого я водила в интернет, - потом он уехал, и написал мне только один раз, - больше не появлялся. Хотя я одним коротеньким письмом "нахулиганила", - но он не отвечал (и вряд ли здесь будет переписка как таковая, тем более, что, скорее всего, мы не увидимся никогда в жизни, даже случайно, - общения как такового и не было). А ещё мне два письма со своими "страшными сказками" ( - "Без комментариев.") отправил тот же деятель, сосед по интернету, по поводу которого я недавно ругалась тут, в Дневнике. Вот уж точно, переписываться не собираюсь, - я и не планировала, но ему приспичило прислать мне эти "сказки". Это - маленький комментарий для взламывателей паролей, чтобы поменьше врали.
Но вот главное, по поводу чего здесь стоило оговориться вышесказанным, - и об этом - другое. Поскольку вчера я обещала не писать "гадостей", то и это оставила на сегодня. Ещё какое-то время назад я обнаружила на "Стихах" под своим настоящим именем один знакомый персонаж, опосредованно имеющий отношение и к школьному выпуску. Рецензию ему и не напишешь, но "письмо автору" существует для всех. На страницу я заглянула, но НИЧЕГО никуда не писала и не собираюсь вообще. Вечером перед Пасхой я увидела среди авторов на "Прозе" школьного совыпускника под своим настоящим именем. Из кабинета я уже успела выйти, так что даже если бы я отразилась в "Списке читателей", то должна была уже значиться, как "неизвестный" (хотя свой пароль был набран перед тем). От неожиданности я тоже заглянула на его страницу, но ни одного произведения не открывала и не стану, ни под своим именем, ни анонимно. Я это на всякий случай говорю к тому, что если вдруг что-нибудь (письмо, рецензия и пр.) пришло или придёт "от меня"), то я к этому отношения не имею никакого, и все вопросы - к тем, кто это писал, и к взламывателям. Мне было неприятно увидеть последнее имя ещё и здесь (как и чьё-либо имя из этого выпуска). Одно дело, когда они изредка мелькают в малочисленных воспоминаниях, другое - когда появляются ещё и здесь, тем самым вольно или невольно напоминая, что реально существуют где-то в реальном мире. (В тот раз на несколько часов настроение у меня упало от одного только факта такого "обнаружения".)
О том, что все мнения мне безразличны, как минимум, по причине бессмысленности попыток даже собственной идентификации в интернете ("пишет ли кто-нибудь что-то вместо меня, или нет?.."), я уже сказала. Но кроме того, я не знаю (и не стану узнавать), действительно ли те люди стоят здесь под знакомыми именами, а если те - то, насколько я себе это представляю, в случае любого контакта возможна любая подстава, и даже если нет - я абсолютно не хочу разбираться в "тонкостях их души", при том, что меня ВСЮ активную жизнь, пока не надвинулась старость (в которой я просто НЕ ПОЗВОЛЮ никому устроить мне никакую "компенсацию"), - меня не собирался понимать никто, и всё былое "окружение" радостно участвовало в организованном сживании со свету, в каком-то немыслимом вранье, - ещё не хватало, чтобы мне было дело до каких-нибудь их "пережитых проблем"!.. В общем, я никому НИЧЕГО не писала, и не собираюсь, и читать ничего не стану в принципе, независимо от того, есть ли в этих текстах - попытка очередной психологической обработки меня и, может быть, таких, как я, - или это действительно - их душевные откровения. Максимум, что ещё может быть (вот прямо сейчас подумала) - я загляну на страницу, чтобы скопировать логин для занесения в "чёрный список", чтобы контакты на сайтах были заведомо отсечены. С МОЕЙ стороны в их отношении (если вдруг ещё кто-нибудь "нарисуется") больше не будет ничего. На рецензии, если вдруг неожиданно напишет "кто-нибудь такой", отвечать не буду. То же - по поводу знакомого, гораздо старше по возрасту и имеющего отношение к выпуску опосредованно: читать у него и нечего, а писем, кроме одного, очень давнего, от заведомо чужого имени (Варвары Пупкиной) с указанием координат моих сочинений, о чём я на сайте говорила открыто (желая сообщить, что да, я здесь есть и пишу - то-то и то-то, чтобы никто не считал, что это делается "за спиной"), - никаких других писем я не писала, и не буду. (Сам он, видимо, на контакт тоже не пойдёт никогда, - оно и к лучшему.) С этим - всё.
Сейчас займусь Мессингом, а если время останется - посмотрю повесть, но сегодня уже вряд ли что-нибудь успею. /13.22./
Теперь я сделала вставку, а потому (для "надёжности") ещё раз опубликую здесь всё произведение. И сразу публикую повторы - и надо бежать. /15.54./
СУТЬ ПЕРЕФОРМАТИРОВАНИЯ
стран, структур управления, отдельных людей.
«РУССКАЯ ИДЕЯ»
— для фантастического повествования «Вспышка».
(Из Дневника.)
<…>Да, за то, чтобы реально подложить им реальную свинью, я жизнь отдам.
Жаль только, что почти некому её подкладывать: основная масса просто лишена способности соображать. Я же, кроме вступления, даже повесть начала с того, что ЛЮДЕЙ БОЛЬШЕ НЕТ, совсем. Это — правда. Сейчас я продолжу, а пока в стотысячный раз объясню, что это значит: «ЛЮДЕЙ БОЛЬШЕ НЕТ».
Есть такой журнал: «The prime russian magazine», 2(17) март-апрель 2013. Статья Леонида Ивашова «Сегодня главным объектом в войне становится властвующая элита» с подзаголовком «о том, что наше — на первый взгляд — мирное время — это время войны, которую даже можно назвать мировой». Он пишет:
«««У нас, например, совершенно не обратили внимания на слово «преэмптивный», которое Буш произнес в сентябре 2002 г. Подумали, что Буш по обыкновению что-то брякнул, оговорился. Однако уже в 2006 г. в стратегию национальной безопасности США вводится термин «преэмптивная война». <...> Преэмптивная война ведется в три этапа. Первый состоит в смене недемократического (то есть не проамериканского) режима. Логика при этом такая: права человека важнее прав народа. Второй этап называется строительством нации, то есть происходит переидентификация культурно-цивилизационной сущности народа. Традиционные ценности заменяются универсальными. То есть фактически это перезаселение, хотя фамилии и остаются прежними. Третий этап — восстановление страны, но это факультативно, потому что в этой войне вообще может не быть военных действий. По сути это переформатирование страны. Суть заключается в том, чтобы навеки без возможности пересмотра закрепить за соответствующими банками и корпорациями территорию и ресурсы той или иной страны.»»»
Война эта ещё не закончена, перезаселение произошло ещё не полностью, но уж в столицах и важнейших регионах население, которое больше не называется ни нацией, ни народом, уже по сути заменено (хотя всё это делается так, чтобы оно этого не заметило и даже ничего не поняло, — мыслительная способность нарушается (модифицируется) тщательно), а на спаиваемую провинцию никто особого внимания и не обратит. (Кстати, «универсальные ценности» — это шкурничество, и когда лично тебе не очень мешает — предоставление возможности шкурничать другим.)
Предполагаю, что «требование суверенитета» «под руководством нашего национального лидера» сведётся именно к вышеизложенному, — никто ничего не поймёт и все останутся довольны, — вымирание будет происходить постепенно под жутко российскими лозунгами, — но сознания-то русского, советского (не в политическом плане, но в общечеловеческом — единственного, которое, при сравнении, хочется видеть в себе и вокруг) сегодня больше уже нет.
Не знаю, как именно ко всему этому относится моя история (так же как и скоренькое избавление от моих родителей, кстати, как я говорила, обработке поддававшихся, поскольку самостоятельно этому противостоять невозможно, но не позволивших затронуть свою личность и сущность до самого конца), — но как-то оно относится ИМЕННО К ЭТОМУ.
На сегодня — почти всё. Только два слова под занавес (которые переросли почти в отдельное эссе). В моей фантастической «Вспышке» после временнОго скачка в заново наступившем 1977 году предполагается появление чего-то, вроде русской идеи (или как она там будет называться в новом Советском Союзе, после получения сегодняшней информации, которая повлечёт за собой неизбежные перемены), — это заранее объявленная встречная война любой психологической обработке, любым занятиям психологией без ведома и разрешения человека или группы лиц, которыми занимаются, — война заведомой манипуляции, особенно «в особо крупных размерах», война заведомым искажениям истории, заведомо недобросовестной рекламе, особенно в политическом аспекте, тем более — война, объявленная любой возможности психологических воздействий в обход человеческого сознания. Самое страшное преступление (поскольку, в каких бы целях такое ни применялось, оно неизбежно влечёт за собой разрушение человеческой сущности в принципе) — это прямое вторжение в человеческую память, в человеческую мысль, чтение чужих мыслей и внушение посторонних мыслей под видом собственных. Тем более, что не случайно во все прежние времена человека не судили и не поощряли за намерение, — только за совершённое деяние, и максимум — за прерванную извне попытку его осуществления. Это было нормальным, и учитывало НОРМАЛЬНУЮ работу человеческой мысли. Тем более, что мысль как таковая не является основанием даже для возникновения намерения. Нормально работающая мысль должна прорабатывать РАЗНЫЕ варианты, и часто приводит к противоположному даже намерению: самая чёрная мысль иногда может (не совсем парадоксально) приводить к добрым делам, а самая светлая мысль — к злодеянию. Я уже писала, что мысленно, в яркой фантазии пережив совершаемое им преступление, человек может так ужаснуться того, что ему в этом случае предстоит увидеть в реальности или так ужаснуться последствий сделанного, что как раз надёжно откажется от такого поступка. Не говоря о том, что в такой способности переживать воображаемую реальность — суть творчества, не только художественного.
Так что там, после «второго» (второй раз наступившего во вселенной) 1977-го года, после получения и осмысления всей этой информации, доставленной героиней, к последней теме отнесутся крайне серьёзно, создавая юридическую систему с учётом новых обстоятельств и знаний. Например, если утверждается, что кто бы то ни было, человек или организация какого угодно плана, любым способом читает мысли (будь то с помощью любой технотроники или в результате «экстрасенсорных способностей»), они обязаны сообщить об этом, чтобы окружающие как минимум имели выбор — приближаться ли им к таким людям (человеку), допускать ли возможность их вторжения в свою память и мысль, и допускать ли какой-либо с ними контакт.
О Вольфе Мессинге я знаю давно. Есть вполне толковая книга:
Борис Соколов. Вольф Мессинг М.: Молодая гвардия, 2010. Её легко найти в интернете.
А также я нашла в интернете любопытную статью:
Вольф Мессинг: «Я вижу мысли людей»,
Мы используем файлы cookie для улучшения работы сайта. Оставаясь на сайте, вы соглашаетесь с условиями использования файлов cookies. Чтобы ознакомиться с Политикой обработки персональных данных и файлов cookie, нажмите здесь.
