Мне подарили сказку...Нет, не вчера и не сегодня, и даже не месяц назад. Мне подарили ее в середине девяностых годов. Подарил музыкант Андрей Воронков. Честно говоря после событий последних лет, я пережила такой сильный стресс, что многие вещи никак не могла вспомнить кто, когда, зачем писал, дарил и даже фотографировал. Читая буквально на днях (вот-вот сдала обратно в библиотеку) книгу Гурченко - "Люся, СТОП!", я нашла там факт потрясающий о пережитом стрессе. Гурченко рассказала, как одна женщина от стресса забыла даже алфавит. После разбитых мужчиной иллюзий о любви. Похожие факты последствий стресса, я нашла и в книге об Одри Хепберн. Так что мне даже повезло. Я хотя бы не забыла алфавит. Хотя года, лица и имена, события почти год, если не больше были под сомнением. Найдя трактаты "О Жопе" и "О пользе многобдения", я не секунды не сомневалась, кто мне их дарил. Так "ржать" (як коняка полковая) могли только мы с Иваном. Тут без вариантов. А вот над сказкой я некоторое время размышляла. Сказка однозначно музыкальная. И музыкантов меня окружало не мало. Начиная с Юли Кулагиной. Которая дарила мне как-то слова переложенные на музыку. Сделав это специально для меня, но после развода и разгрома моего дома, я нашла только первые листы. Но сказка никак не могла принадлежать перу Юли. Год указан 1996. Я предположила в авторы Наталью Максимычеву. Но это было сомнительно. Наталья почти никогда не писала ни стихов, ни сказок. Она любила гитару, петь и рисовать. Поэтому то же отпадала. Оставался Андрей. Возвышенно романтический стиль нашего общения предполагал подарки такого рода. Я посвящала ему стихи. Он вполне мог ответить на это адекватно, подарив свою сказку. Так что, автором сего произведения я указываю Андрея Воронкова. Тем более, что "все фигня , кроме пчел", "не торчи так круто детка, а то придут ломы и возьмут тебя"...это как раз его репертуарчик,на время нашего с ним знакомства.
1. ...Была осень...а, может быть лето, а может быть весна, но Доми не ощущал всей прелести окружающего его мира, окутанного, словно густым туманом, переливами плачущих струн. Улица, по которой он шел, представлялась ему бесконечной аллей. Он знал, куда он шел, но не знал зачем. Нужно ли все это? Решив, что нужно, Доми закурил сигарету и недовольный собой, стал рассматривать свое отражение в витрине магазина с загадочным названием "Зайди - узнаешь!" Переведя взгляд с вывески к своему отражению, он увидел довольно ординарного паренька невысокого роста с длинными, спадающими на плечи, темными волосами. Телосложение его не рекомендовало встреч с урлой, но печальные глаза, очерченные острыми бровями, манили за собой. В руке у него был кейс, в котором он хранил всю Прану, скопившуюся за долгие месяцы ожидания. 2. Здание, в которое он пришел, напоминало "Крепость сумасшедшей радости" /или тоски?/. Все люди, нет, они уже не люди, а ноты и даже аккорды, суетились и бегали, как пальцы у Магистра. Доми утонул, втиснулся в этот мир. Он стал носится, бегать, ждать, искать...До Черты у него оставалось три часа, и он, не долго думая, решил потратить их на подготовку. Это ужас, ощущать мощнейшую Прану отовсюду: сверху, снизу, изо всех щелей. Три часа тянулись словно три года поисков, надежд и разочарований. 3. ... - Следующий! - и тут Доми понял, что настал его черед идти и бороться. Не поднимая своих глаз, он вошел в железную дверь и очутился ...в "сейфе", сплетенном из обломков медиаторов и "лужи" Праны. Три судьи смотрели утомленными взглядами прямо в душу Доми, а взгляды их говорили: "разве ты что-то умеешь?" Доми начал играть... Он хотел сыграть, как никогда классно...хотя бы ради Рани, она в него верит?..Но пальцы не слушались, струны кричали: "Отстань! Не умеешь не берись!". Играл он плохо, и даже Великий Маг, паривший около люстры, отвернулся и выругался словами близкими к мату. Отыграв программу, Доми встал...ноги не слушались, руки дрожали, грозясь выронить гитару. Он вышел из "сейфа", ни разу не обернувшись. За ним тянулся хвост ре-мажорной фальши... 4. Выйдя из "Крепости сумасшедшей радости", Доми направился в Институт Праны. Небо разозлилось и выплеснуло на Доми и Сура не хилый поток дождя, сопровождая гневной барабанной дробью и освещая аллею светомузыкой последней модели. 5. Институт Праны был пуст. Тишина проедала мозг своей музыкальностью. Доми обходил этаж за этажом, пытаясь найти хоть одну музыкальную душу. И вот, когда он уже потерял всякую надежду, на четвертом этаже открылась дверь, Доми увидел старичка в преклонном возрасте с добрыми глазами. Он пил чай и курил длинную трубку, нежно обвивая ее пальцами, словно стройную талию любящей и ждущей... 6. Доми спал, и ему снились горы, море , звезды. Он тянулся к ним в надежде понять зачем...Ну, ладно. Сон приобретает рельефные формы и цвета. Он видит Рани. Она гуляет по берегу озера "Солнышко". В те времена Доми был еще беспечным, у него почти не было проблем, и поэтому в тот вечер он тоже оказался на живописном берегу озера "Солнышко" со своим братом Лелем. Лель был моложе, но красивые девушки его интересовали не меньше чем Доми. Там Доми и Рани и познакомились. Так, как сон был белым и пушистым, следующие несколько месяцев были пропущены. 29 июля 1996 года 7. Доми проснулся оттого, что кто-то толкал его небрежно в бок со словами: - "Оведрайв тебе в печень! Триоль тебе в зубы!" и т.д. Сон как рукой сняло, когда Доми увидел Великого Мага. 8. Путь к его дому пролегал через кинотеатр "Уменьшенный", и Доми остановился что бы прочитать афишу, но у фильма не было названия, афиша гласила: "Музыка и аранжировки - Магистра." Так же было маленькое предисловие: "Засыпая с тобой, я уверен, что день От растерянности Доми аж выронил сигарету. Перечитав "стих" и ничего не поняв, он решил, что два часа "погоду не меняют", а предисловие и музыка Магистра манили глупенького романтика. Доми купил себе билет и пошел в зал... 9. Занавес поднялся, и хлынула Прана! 10. ...Доми вытер слезу, накатившуюся под впечатлением от фильма. Этот фильм оставил след на его ранимом сердце, и он не забудет его никогда. 31 июля 1996 ЧАСТЬ ВТОРАЯ 1. ... Была осень...а, может быть лето, а может быть весна. 2. Не успел Доми понять, что к чему, как какая-то невидимая рука потащила его в зал. В мозгу сработала мысль: "Доми! Сделай все, на что ты способен, или проиграешь!" Уже через минуту сердце стучало Presto, гитара мирно покоилась в его руках, взгляд был холоден и рассудителен. 3. Доми ожидал свое обращение. Две большие жизненные перемены - это достаточно для того, что бы больше никто не звал его по паспорту Доминант Септ /или просто Доми/. Первая перемена - экзамен -проверка на профессиональную пригодность или вшивость, а вторая...наверное, уже произошла, но факты не спешили лезть наружу, просто с экзаменационного листа на него смотрел уже не глупенький романтик Доминант, а "вьюноша" с чужим лицом, но радостными, уставшими от бессонных ночей глазами, а снизу надпись, которая гласила: "Квинт Сакст "вьюнош". Факультет Гитарной Магии." 4. Квинти шел по темной узкой улице, освещенной только мерным поблескиванием до обиды безразличными, холодными и манящими к себе звездами. Он подошел к домику и , низко поклонившись, сказал "Здравствуй". Обидно, что он знал, что идти сюда не надо. Еще за один километр он почувствовал ауры безысходности своего положения и реализм всей ситуации, но его тянуло, очень сильно тянуло нежелание жить только воспоминаниями, а сегодняшним и завтрашним днем. То о чем раньше он читал только в книгах, сейчас предстало перед ним. Обращение не прошло бесследно: найдя цель - потеряешь смысл... Послесловие. ...И вот сейчас, сидя в своей родной, и в тоже время одиноко скучной комнате, Квинти мечтал о зиме. До этого года он ненавидел зиму: ее метель, слепящую глаза, лед, то и дело к которому стремится приклеится то фейс, то кейс с гитарой. А сейчас он ждал зиму и представлял, как в какой-нибудь такой вечер с метелью и льдом он, весь замерзший и уставший, придет туда, "где Пчелы живут". Будет стоять у дома, высоко задрав голову, и чего-то ждать...А потом зайдет на огонек. Услышит милый голос, струи фортепьянного ручейка. Он выпьет чашку чая - самого вкусного чая во всем мире, закурит сигарету и в очередной раз поймет, что такое счастье... 10 августа 1996 года И еще я нашла старые пожелтевшие листы, из того времени, когда я отдавала "Карту неба" в печать. Наконец-то примерно можно расшифровать "Маскарад". Изначально дружески-ироничное стихо на труппу театра-студии "Зеркало", переделанное мной в детский стишок. Звучало это примерно так... Тетушка Наталья маскарад устроила Примерно так кажется это выглядело, если я правильно разобрала свои каракули. Ну а теперь о насущном. Из "Ассортимента" меня выперли не объясняя причин - "Извините, вы нам не подходите". На третий день стажировки. Хотя держат девушек плохо говорящих по русски, и вообще ничего не понимающих в компах. Одна девушка рассказывала мне, что она стажировалась неделю, пока не научилась. Меня выперли. Обежала все магазины в округе. Везде тухлые лица - "Работы для вас нет". Нашла несколько подработок, без оформления. Напомню , что до пенсии , то есть до пенсионного возраста всего 15 лет. Выработки нет. А у меня добрая половина стажа "трудовой договор" или подработки. Что ясно никаким образом не отмечено нигде. И пенсии не будет. Пять тысяч...Сейчас. Если не меньше. Я даже не понимаю там ничего. Я растила дочь, строила семью, дом. Теперь растерянная и полунагая и полу голодная. Это не жалоба. Это факт. Из обуви, последние летние боты. Ношу, а точнее донашиваю балетки своей дочери. На днях, как я и писала, я потеряла пальто. Носить больше нечего совсем. Папа привез от покойной бабушки Вали, точнее из ее квартиры гору мусора. Что-то, что он посчитал необходимым, а моя сестра Александра, отдала Наташиной подруге, как я поняла Лизе, вещи для ее будущего ребенка. Дома сраль. Телефон без которого мне не возможно ни работать, ни печатать, ни жить нормально, разбился через неделю. Я сижу без денег и без связи. Временно папа отдал мне телефон бабушки Вали. От Наташи я ничего не жду. Не детей, ни обучения, ни карьеры. Я в шоке и в трансе. Я уже пережила второй невероятный по силе кризис. Я об этом уже говорила. Когда я стала выходить из него, разруху и бедлам в моей жизни сложно описать словами. Мечусь, как и прежде, как белка в колесе. Только от той жизни меня отделяет новый пережитый стресс. Разрушенные иллюзию, огромный пласт неверия к людям и боль разочарования. Четыре кредита, долги, отсутствие надежды на обретение личного счастья. Безделье Натальи. Она сидит дома каждый день и орет на меня, требуя решить все проблемы. К ней подключаются и мои родители. Объясняя мне, что я должна оплатить квартиру, оплатить кредиты, купить еды. А я наскребаю на хлеб, проезд до собеседований, ищу работу ближе к дому. Страх будущего преследует меня постоянно. Теперь еще и смерть бабушки Вали. Папа наконец-то забрал урну из крематория. Хоронить собираются четвертого числа. Как я поняла. Ничего нового в поисках подработок нет, как и в беготне. Еще будучи замужем за Михаилом, мне приходилось побегать, не смотря на те деньги, что давала бабушка Валя. Миша то получал денег, то не получал. То терял, то грабили, то без работы. ТО фирма погорела. Я не могла посвятить себя полностью дому и дочери. Поэтому были ТО Плюс, у Андрея Ивановича, ИП Ефремов, у Димы, ИП Грушин, Работа оператором в "Консультант +" на Каширке. Сдача комнаты за 200 р приятной женщине с сыном. Сдача Евстигнееву койко-места за 200 р, когда жили в коммуналке. Работа в Ресерч и Консалдинг (и Ирландия) в независимой социологической компании F2. И многое другое. Как расклейка объявлений например. А ведь тогда, мне давали денег, бабушка Валя выделяла на нас с Наташей некоторую сумму, пока сдавала Ивану Васюнину доставшуюся мне в наследство однушку на Каширке. Потом мы переехали и сдавать стало нечего. Но я надеялась что 29-30 лет такой самый возраст, когда родить второго малыша и сделать ремонт и можно осесть, отложить на домик в Подмосковье, растить розы, душистый табак и календулу, разные травы и морковку. Сходить в походы и съездить с детьми на юга, а то и за границу. Благо границы давно открыты. Были планы, на жизнь, на любовь, на книги. Мне даже сейчас все еще очень сложно комментировать и нормально разложить по полочкам эти вещи. Я еще хорошо выгляжу. Молодо. Мне никогда не дают мой возраст и путают иногда с дочкой, по голосу и порой внешне, или говорят, что я ее сестра или подруга. Это мило, забавно и даже смешно, это радует. В какой-то мере. Но добавляет невыносимой боли. Я вижу как уходят годы. Я еще молода. Но на сколько. Весь кошмар начался в 2005 году. А сейчас 2016. Он не заканчивается. А я ...а все мы и бабушка Валя....Совсем не давно мы с бабушкой Валей спорили, смеялись, она рвалась приехать к нам домой. (Упаси боже! Я боялась, что вид того, как живет ее любимая внучка просто убьет ее!) Я ездила к ней в гости, пила чаи, перекусывала яичницей и печенкой, читала стихи. И вот уже бабушки Вали нет и папа забрал ее прах из крематория. Я не вижу это...моя душа не видит это...не знает. Осознание не наступает. Иначе я сойду с ума окончательно и закончу дни в дурдоме. Я подхожу к мысли, что я никогда не проведу у бабушки еще один день или ночь постепенно. Медленно. Иначе не знаю что...Лучше не думать. Жизнь идет. Мы переехали в 2003 году. К 2005 я стала давить на мужа (Мишу) с ремонтом. Благо оба работали. Он тянул и я сама начала делать ремонт потихоньку, готовя квартиру к улучшениям. Но в 2006 моей маме стало плохо. Я потеряла работу, которую любила, которая приносила мне не только доход, но и радость. И понеслось со скоростью паровоза. Беда за бедой. Расставание с Георгием Серегиным стало после ухода Миши почти сокрушительным ударом. Но я еще как-то цеплялась за жизнь, Рядом оказался Антошка Лемехов, потом Игорь Ойстрах. Я верила, что еще могу состояться как женщина, любимая и нужная, для семьи, для любви, для искренних истинных чувств. А может быть даже смогу родить ребенка. В колготне и суете, с нервным срывом и скандалами, с проблемами с возникшем на мою голову первым мужем и последующими логично вслед за этим отдалением дочери и ее неуправляемым поведением (она узнала, что ее обожаемый, любимый, родной отец Михаил, не только злой алкаш поднявший руку на мать, но и вообще не ее отец в принципе). Жаль у нас нет закона, карающего юридически и административно тех бывших отцов, что раз ушли из жизни детей, а потом вернулись, что бы доломать, то что еще не было сломано до него. Сейчас я со слезами отчаянья вспоминаю трогательную девчушку, так похожую в этом эмоциональном выплеске на меня - "У меня папины глазки, папины ушки, папин носик. Но я крупная, это я в тетю Наташу и бабушку Лену." Искренняя любовь и доверие. И вот...нет слов. И нет желания комментировать это сейчас. На это просто нет сил. Я прихожу за помощью, как одинокая женщина в бедственном положении к родителям, но часто натыкаюсь на жесточайший отпор. Три дня я опять ничего кроме хлеба и чая не ела. Дня четыре у меня не было и хлеба и чая дома. Потом ужав с денег с кредита я бегая с подработкой скушала шаурму, выпила по жаре "Швепсу". Купила домой масла и хлеба. Пока я это не сделала и я , и Наташа ходили пить чай к родителям. Нагло, не смотря на возражения отца. Мне надо как-то носить ноги, что бы работать. Наталья не работает по прежнему. При этом я имею цветущий и радостный вид. Ни дать ни взять Одри Хепберн. Вот только ужас перед очередными отношениями, я испытываю, как ее мать пожалуй. Поэтому я не то что бы не хотела замуж. Просто мне это кажется невозможным. В принципе уже. И желание это я подавляю в себе всеми силами. Что бы не испытывать еще большее разочарование. Я до сих пор не в состоянии ни только разгрести завалы дома, в жил.сфере, в финансах и справится с дочерью, я по прежнему еще переживаю стресс. В который день, другой могу совершенно быть рассеянной. На таком моменте я где-то забыло свое любимое пальто и осталась без верхней одежды к осени. Вчера работала в одном пиджаке. Дико замерзла. Все что мне приходит в голову, это вина моя, но вина это в том, что я доверяла, доверялась и любила. Ни будь этого, я не испытала бы такой стресс, не пережила череду предательств, не столкнулась бы с такой болью, мне просто было бы наплевать. Я жила бы , работала, строила дом и карьеру и мне не пришлось бы мучительно испытывать страх за любимых людей, корчится от бессилия что-то изменить, бояться за чьи-то жизни и здоровье, бояться развода, бояться потери любимого человека. Мне было бы плевать. И все. Жизнь текла бы ровно и гладко. Ни обид, ни боли, ни разочарования. Я принесла папе распечатки кредитов, по его же требованию, в надежде, что теперь, когда, он полновластный владелец квартиры, он ее сдаст и поможет мне и сестре Александре решить наши финансовые проблемы. Он потерял распечатки, через несколько дней нашел и вернул мне с радостной усмешкой. Кажется ни он, ни дочь вообще не понимают наше положение. К тому же меня постоянно мучает страх за маму. Я уже потеряла бабушку. И мне больше некуда приехать в гости, что бы просто поболтать, почитать стихи и отдохнуть физически и душевно. К тому же у меня почти не осталось друзей. С Иваном после его наезда на меня по поводу прав на ребенка я общаюсь очень редко. Я понимаю, что он хотел сделать, как лучше, но сделал как хуже. И я ни то что бы не простила его, но мне сложно. Я общаюсь с его родителями. Но тоже редко и часто лишь для того что б взять книжки почитать, у них есть хорошая духовная литература. Сколько я ни прошу помощи у бога, жить мне ни капли не легче, даже эмоционально. Моя вера пошатнулась. И я усилием воли иной раз удерживаю ее в себе. Уговаривая, что никто из живущих не в состоянии познать планов бога. Что, возможно за чередой тяжких несчастий он подарит мне счастье, которое я так долго ждала. Вот только хватит ли у меня тогда веры принять это счастье. С Наташей Максимычевой я не ругалась почти, что, а просто оборвала отношения разом. Как-то в один из особенно сложных дней она открыто нахамила мне в ответ на мою попытку дружески ее поддержать. Извинений не последовало, как и объяснений. На мои попытки поделиться с ней наболевшим, меня открыто послали по всем известному маршруту. К счастью или к сожалению, я так давно не девочка со скакалкой, что я просто ушла куда послали, и не собираюсь возвращаться. Потому, что подобное отношение к себе я никогда не терпела, даже в детстве и не буду уж точно когда мне за сорок лет. Я все понимаю, у людей бывают плохие дни. У меня тогда был жуткий. Мерятся с ней плохими днями я тоже не хочу, как и хорошими. Тем более, что у нее теперь весьма и весьма отличное положение в сравнении с моим. Растит Машу и Риту, решает трудные вопросы с мужем, сдает квартиру и Ритка уже большая, помощница. Рядом мама и папа. Папа какой год, как активно пошел на поправку. И они с ее мамой снова поженились. Я как-то была у них дома, выглядят оба куда как лучше, чем раньше. Мама читала мне стих. Напомнила о далеких временах студии, когда мы с Натальей были еще совсем маленькие по 14-15 лет. Восторженные и влюбленные в жизнь дурочки с мечтой о невероятных открытиях и приключениях в театре и в любви, и в жизни. Я не успела порадоваться за них, как нашей многолетней дружбе с Натальей пришел конец. Не в том я состоянии эти года, что б терпеть насмешки и издевательства и откровенное хамство. Раньше было не просто. Сейчас уже не выносимо! Дни у меня теперь через день жуткие. Даже если это грозит мне одиночеством, я не стану терпеть это. Я заблокировала ее в контакте и больше от нее ни звука. С Евстигнеевым мы не ругались, он просто пропал с поля зрения, как часто за ним водится. Видимо пасется теперь где-то у своей двоюродной сестры и моего бывшего мужа. Или у Саши Воскресова с Ольгой. А поскольку у меня все очень дерьмово, то желающих пастись у меня нет, там кушать нечего. Сегодня два куска белого хлеба и чай. Пустой. Слава богу, что есть чай. И хлеб. Могло и не быть. В принципе есть еще рис, остатки гречки, и немного макарон, и пол банки овсянки. Банка куриного бульона, что я варила бабушке Вале в день ее смерти. Я его пить не могу. Я даже на эту банку смотреть не могу. Оставила это Наташе. Ту курицу, что папа отдал из бабушки Валиного холодильника мне домой, Наталья уже подъела. Я съела одну грудку. Неделю назад. Не стала варить гарнир. Просто мясо и все с хлебом и чаем. Каши оставила Наталье. Не известно когда мне удастся еще подработать и как. И что вообще получится. Пока ездила за мед.книжкой ужала с нее на 50 р, поела мороженки. Хоть какая-то маленькая, но радость. На подработках мне перевели денег на карту, но они второй день не приходят. Кредит не закрыт до конца. Там не хватило рублей двести. Думала получу и доложу. Нет. Не идут. Вчера смотрела не было, сегодня смотрела не было. Нервы, ведь процент капает, а у меня лимит денег. Папа кричит, ты должна была снять денег с банка и отдать мне долг за мед.книжку. Я сняла. Еле-еле в натяг хватило на кредиты. Отдать долг пока не вышло, денег пришлось снять потеряв все проценты. Ноль в ноль. Сколько клала, столько и сняла. В одном банке. В другом кое-как со скрипом дотянула на процент, сняла. Процент около 900 р. За год. Даже на детские я за год умудрялась скопить три тысячи. Хоть что-то. И то дело. Как-раз в самую капельку, ста рублей не хватило, что дальше не знаю. Какой уже месяц не оплачена квартира. я отдала торговле волей не волей, хотела или нет почти 20 лет жизни. Первый раз я беременная и Игорь Рукавишников мой первый муж вышли к метро Биберево торговать цветами, когда дядя Андрей пытался открыть первую свою фирму. Мне едва исполнилось 19 лет. Я всю жизнь провела под опекой матери, отца и бабушки. Не так давно окончила свое СПТУ-58. Мечтала найти хорошую работу в молодом и дружном коллективе. Работать секретарем, осваивать писательство, открывать новые горизонты, в планах был институт. Но тут грянула перестройка, безработица. Рожать в такое время было безумием. Многие мои ровесницы отложили это на некоторый срок. Детские садики закрывались. не хватало детей. Женщины боялись рожать в нестабильное время. Я помню, как большинство, только, что отстроенных детских садиков отдавали под офисы стремительно растущих торговых фирм и фирм разнообразных услуг. Как строящийся не далеко от дома кинотеатр был заморожен, а через несколько лет стал банком. Я долгое время металась между подработками и ребенком. О чем я мечтала? О поэзии. О театре. О полноценной молодой семье. О понимающем муже, с которым мне хватало бы воздуху и тепла для жизни. О счастливых, активных детях, чье будущее будет ярче и насыщеннее, чем мое. С 18-19 лет до сегодняшнего дня я почти все время провела работая в торговле или сфере услуг и рекламы. Однако я не теряла надежды, что обрету настоящее место работы. Где мне действительно будет интересно находится. Куда я буду спешить, как в свое время я спешила в театральную студию, где мне будет чем заниматься и не просто так, а со смыслом. Так в какой-то момент я искренне обрела себя в продаже цветов и семян и рассады. Мне тогда казалось, что я несу в мир красоту. Я охотно изучала растения, а как заядлый и старый садовод я не только на словах, но и на практике проверяла все, что продавала и покупала это себе. Скупала под весну пакетами. Бабушка Валя и мама растили рассаду. Да и я сама. С каждой зарплаты я покупала пакетик другой. К весне их собирался целый пакет, а то и два. Мы все это высаживали и растили, я своими глазами видела и пробовала все, что продавала. Однако я все же пошла доучиваться по стезе секретаря. Окончила курсы в НГУ Натальи Нестеровой. Специально, что бы не терять навыка и обновить знания дело производства. К сожалению, это тогда никак не отобразилось и не никак не было использовано. Понимая, что хороший секретарь, это секретарь с языковой базой, я пошла на курсы английского языка. Закончив их с отличием. Однако же по своей глупости решила, что этот диплом мне не пригодится, так как курсы уж слишком низкого , школьно-разговорного уровня. Я подумала, что у меня еще будет возможность, доучится, получить серьезный диплом, и подновить проф.знания. Что такое 25-26 лет? Смешно! Детский сад. На все еще есть время. Я в училась в надежде, что наконец найду себе применение для жизни как секретарь. И отличное место работы. Время шло. Как оказалось его было не так много. Сейчас мне 42. Я работала в торговле. Мишка мой строил фирму, одну за другой, дочь росла. Первые моменты кризиса семьи образовались в 1997 году. Но мы это пережили. Через год снова. Чуть было не развелись. Однако устояли. Любовь как мне тогда казалось выше любых соблазнов и обстоятельств.Мои родители тоже переживали кризисы. Одно время я ребенком очень боялась, что они могут развестись. Плакала каждую ночь. Потом надоело. Так же как позже моя Наталья я с безапелляционностью подростка заявила - "Да разведись вы уже и дело с концом". Родители очень любили друг друга. И конечно же не развелись. Но мой отец не пил, никогда не поднимал на мать руку, не курил , не матерился. Мы другое поколение. В окружении меня не было ни одного парня который бы не пил вообще. Выпивали. По разному. Я очень боялась быть замужем за алкоголиком. Поэтому сначала очень резко в штыки воспринимала даже легкий запах алкоголя. Прошло время, я понаблюдала за жизнью, решив, что в этом нет смысла в ограничении жестокого плана. Я не любила алкоголиков и побаивалась. Но алкоголь переносила уже спокойней. Все пьют. Кто-то мало, кто-то больше. Алкоголизм трагедия. Но меня они не обижали. Я пожила некоторое время рядом с Денисом Евстигнеевым и его родителями. Поняла, что в первую очередь это их беда, они страдают первыми. Для меня же был вопрос в том, что бы не "бухали" до "белочки" и не дрались. Мишка пил. Но был из разряда тихого пьяницы. Любил меня и дочь, заботился, общался, работал. Иногда пропадал у друзей на пару тройку дней. Но у нас был договор. Очень четкий и ясный. Не более трех дней и с отзвоном. Иначе начинаю искать, подаю заявления в милицию о пропаже человека, как и положено, после трех дней без вестей и звонков. Сто раз объясняла ему, что у нас так не принято. Муж с работы идет только домой. А выезды к друзьям, рыбалка, походы и прочее, по общему согласованию, и желательно в сопровождении жены. А то и детей. Отдыхать надо от других с друг другом, а не от друг друга с другими. Что ж это за семья то тогда? Таковы правила семьи в которой я выросла. Мне постоянно попадало от бабушки Вали, от Гали было дело и от родителей за разгильдяйство. За забывчивость. Когда я забывала позвонить домой если куда приехала или звонила не вовремя, или приезжала и уезжала позже. Я хитрила, делая круг до Игоря или до Дениса, до Ваньки, а потом шла домой. Хотя никуда далее этого я не могла бы сорваться без разрешения, да мне и некуда было. На дачу меня стали пускать только после восемнадцати лет. Первый раз выдали ключи и разрешили поехать туда. Когда поняли что я и так вожу Наталью Максымычеву и езжу отдыхать с Анькой. Даже в маленьких радостях я была ограничена по состоянию финансов моей семьи. Поэтому рвалась заработать денег, найти работу с доходом и смыслом, но дочь, быт, перестройка, дефолт...Стремясь хоть как-то радовать себя я стала чаще выпивать. Пиво в нашей стране в цену мороженого, сока , а то и дешевле. К тому же эффект веселья держится дольше. На какой-то момент я сказала себе - "Стоп. Так и запить не долго". Праздники праздниками, дела делами. Если бы я могла позволить себе полноценное питание, театр или даже кино несколько раз в год. Но мы на всем экономили, кроме книг и ребенка. Во всяком случае я экономила. По сто раз взвешивая, купить это или не купить, можно ли это или нельзя. Основное на, что шли деньги это образование ребенка, как прямое так и дополнительное. Питание ребенка. И конечно оплаты квартиры и прочего такого. У Миши доход упал, а вот у меня на опросах вырос. Я стала получать немного, но больше него, чему очень радовалась, буквально детской радостью. Но наткнулась на полное непонимание с его стороны, даже ревность. Ему наверно казалось, что я хочу его задеть или унизить оповестив, что получаю на 50-100 долларов больше него. Моей же целью было поделится радостью, и сообщить , что нам жить пока легче на сто баксов. Однако он стал уговаривать меня бросить работу, говорил, что сам справится с ситуацией и сможет содержать семью. В ответ я категорически отказалась и продолжила работать. Понимая, что это не реально, нам с теми деньгами, что ежемесячно выделяла бабушка Валя и так хватало в натяжку. Я во многом себя урезала ради семьи и нашего общего будущего. С 1997 по 1998 год был хороший, относительно хороший в плане дохода, но не особенно в плане отношений. Зато я могла позволить себе и дочери чуть больше чем обычно, бабушка Валя много помогала. Наконец Наталья пошла в школу. Я решила, что мы встали таки на ноги. И можно спокойно, отказаться от дотаций бабушки Вали с квартиры и съехаться с Мишей. В 2003 году мы наконец-то съехались, после споров, скандалов и давления, после многочасового объяснения, что дочь уже большая и ей просто не прилично в одной комнате с родителями, да и вообще нужен свой угол. Наконец, мы получили квартиру, урезав себя в метраже мы получили на руки 1000 долларов. В принципе две, но бабушка Валя по праву первичной наследницы поделила деньги пополам, как не крути но квартира ее. Спорить мы не стали. Тысяча ей, тысяча нам. Изначально мы планировали урезав в метраже получить на руки денег и сделать ремонт, но потом поняли, что на полноценный и качественный ремонт этой "многовековой халупы" не хватит 1000 долларов. Тогда мы первым делом накупили еды, месяц жрали от пуза, все, что не могли позволить до этого. Кур, мясо, фрукты, немного оделись. Что не позволяли себе уже несколько лет. Потом подумали и решили купить холодильник и микроволновку. После тумбочки и двух полок это была вторая наша крупная покупка. Спустя девять лет после совместной жизни мы наконец приобрели микроволновку, уцененный телек, и холодильник в кредит. А еще через год-другой наконец-то позволили себе первую стиральную машинку. До этого я стирала или у мамы, бегая с тюками туда обратно или руками. И почему-то считала, что так и живут все. Только сейчас я понимаю, что каждый второй студент устраивает свадьбы в кафе, а после свадьбы сразу имеет и микроволновку, и тостер, и стиральную машину. Тогда я думала, что так живут все молодые семьи. Я ходила на работу теперь каждый или почти каждый день, Наташа посещала школу, так как мы живем совсем близко от нее. То класса с седьмого-восьмого она стала ходить сама. Чем неимоверно доводила меня. Каждый раз я час или два каждые 15 минут бегала на работе звонить, потому, что Наталья не пришла вовремя со школы. Оказалось потом, что она ходила к Алине Духно и Наташе Борисовой. Своим одноклассницам и школьным подругам. А я на работе пила валерьяну и висела на телефоне. На работе мне постоянно делали замечания, что я бегаю звонить, но я ничего не могла поделать, дочь важнее работы. В результате работу можно найти еще, а дочь у меня, как ни крути одна. Наконец я договорилась с мамой, что бы она ее курировала и по возможности сопровождала до дома и ждали там меня или Мишу. Только в этом случае я могла работать спокойно. Год или примерно год мама забирала Наталью после продленки где та делала уроки и вела домой. Где обе они ждали меня, потом мы пили чай, потом за мамой приходил папа и уводил ее домой. А в 2005 году муж нашел девушку на стороне. В 2006 он ушел, почти полностью переехав уже к новой возлюбленной. Оксане. Оставив меня с долгами и больной мамой. Возвращался он домой поиграть, посидеть за компьютером, попить пива и поскандалить. Он кричал что, моя мама лжет и ей не плохо. А она хочет до конца нас разлучить. Было тяжело. Когда он ушел и пришел Гоше стало легче. Гошка каждый раз покупал продукты, что давало мне возможность жить и искать работу. Я утроилась в магазин "Магнолия". Стало еще проще, там можно было питаться теми продуктами, что списывались этим днем. Голод какое-то время мне не грозил. Но вернулся Мишка. Хотел снова попробовать построить семью. Я была до одури уже влюблена в Гошу. Однако же муж, родной муж и годы любви, нежности , заботы и совместной жизни перечеркнуть махом вовсе не просто. И вот я только что хотела подавать на развод по требованию Гошки, как Мишка просит повременить с разрывом и попробовать еще раз. "Сердце пополам" , решаю дать ему шанс. Но через неделю другую оказывается, что я зря дала шанс , у него видимо уже был роман на стороне и пьяные угары и загулы продолжались. Временами он пропадал. А я все никак не могла научится воспринимать его как совершенно чужого, уже давно не любящего меня человека и лезла со своей жалостью, заботой и опекой. "Не готовь на него, не убирайся, не покупай продукты" - кричали хором отец и Гоша. "Что ж я фашист что ль? Голодом человека морить? Не могу я так." - отвечала я. Пока не стало совсем худо. Вопрос развода в принципе уже не стоял под сомнением. Только дело времени с Гошей или без него. Да я в глубине души и не верила в возможность семьи с Гошей. Хотя очень этого хотела. Ну слишком большая разница. Для того, что бы остаться с женщиной такого возраста, без денег, работы и с взрослой дочерью надо действительно до безумия любить ее, любить больше себя, больше жизни, что бы не обращать внимания на мнение друзей и родных и просто разных людей. Это не просто. Я знаю о чем говорю. Осуждают даже с меньшей разницей. Всегда найдутся охотники сунуть нос во все отношения. И не просто удивленное любопытство мол как так...А с ядом осуждения и презрения. Обязательно додумают, кто кого имеет, облапошивает, держит любовника или любовницу на стороне, у кого деньги , кто кем пользуется. Это уж обязательно. Надо быть очень мужественным, что бы уметь сберечь такую любовь. На это я от Гоши не надеялась. Ему было слишком мало лет для такого союза. И жизнь только начиналась. Поэтому когда я узнала о существовании Насти, я ни капли не удивилась. Настя на год или на два младше его и конечно же гораздо больше подходит ему по возрастным рамкам общества. Оставалось отпустить его с богом. Что было крайне не просто. Уходил Потапов, я еще с этой бедой не свыклась окончательно, как приходилось отпускать Гошу, благо рядом вовремя оказался Лемехов, нежная дружба незаметно переросла в легкий роман. Вот, думала я, наш ответ Чемберлену. Вот для Миши и для Гоши, свято место пусто не бывает. Сидите с тем, что подобрали для себя и не ждите, что кто-то так же беззаветно и бескорыстно, как полная дура, будет еще всей душой проникать к вам и вашим проблемам и характеру. На Лемехова я вообще не полагалась. Не в обиду ему будет сказано, но все признания его о чувствах я воспринимала с горькой усмешкой. Он чудесный самостоятельный юноша, но все мы это видели и слышали. Работать надо, а время покажет. Я оказалась права, прошло не так много времени, как Лемехов объявил мне о своем решении встречаться с девушкой его ровесницей. Я активно поддержала эту идею, тем более что сама же на эту мысль его и навела. К тому же я продолжала кормить несовершеннолетнюю тогда еще дочь, и пьющего на половину ушедшего из дома мужа. Тащить еще одного, почти еще подростка , которому надо было строить свою жизнь и идти учится , не смотря на все мое к нему нежное расположение я не могла. Но если бы Лемехов ушел, я осталась бы вообще одна. Я просила его не оставлять меня совсем, ведь мне тогда будет совсем одиноко. Но он не желал ревности со стороны новой подруги. И оборвал отношения окончательно. Благо за мной стал ухаживать Игорь Ойстрах. Я уже и почти полностью разуверившаяся в людях и мужчинах решила понаблюдать за тем, что будет, как покажет себя Игорь. Конечно плюс, что это взрослый, на год старше меня и опытный мужчина, на которого можно при случае положится. И он и я прошли много, оба столкнулись с неудачными браками, оба в отличии от молодых и юных пережили развал чувств и браков, перестройку и многое другое. Человек по сути близкий мне по духу, творческий, работящий, вырастивший дочь и охотно помогающий своим детям и бывшим женам. Однако это еще ни о чем не говорило. Он мне безусловно был приятен и нравился, но это не совсем то, что я ждала от любых с кем бы то ни было отношений. К тому же дело осложнялось тем, что его близкой подругой была Вика, мама Данилы, мужа моей родной сестры. И мне не хотелось влезать в отношения, если таковые были. Хотя Игорь уверял меня в обратном. Игорь поддержал меня, морально и материально в сложное время, но я быстро поняла, что ничего не сложится, хотя бы потому, что совершенно не зная мою дочь, ничего ни про нее ни обо мне он уже навесил ярлыки на нее и на мою жизнь. Меня это отпугнуло, я в ужасе отшатнулась. Надеясь при первой возможности погасить долги и навсегда закрыть отношения. Тем более , что Гоша все время объявлялся , совершенно неожиданно возникал и нас снова кидало к друг другу, притягивая словно магнитом. До тех пор , пока он не объявил о своем намерении женится на Насте. Хотя и после...До момента нервного срыва. Потом мы лишь переписывались с ним до 2014 года. Когда он вдруг совершенно неожиданно сорвался на меня с руганью - "Не пиши мне больше, ты что хочешь, что бы меня тут ревновали?" Это было тем более странно, что вечером он сам начал переписку и сам писал мне и говорил о том, как сильно скучает, как жалеет о том, что выбрал Настю, что хотел бы видеть меня, что все это глупо и он наверно готов расстаться с Настей и вернуться ко мне. Я всей душой желала бы этого, но совершенно не верила ему уже, хотя жила по принципу "жизнь одна, есть возможность провести время с тем кого так любишь, проведи, потому, что потом его может не быть". Поэтому я закрывала глаза и ехала к нему зная, что у него есть уже Настя и писала ему когда он писал мне и отвечала на каждый звонок. Я любила его. Но уже давно не надеялась, что он оставит Настю и что у нас сложится семья. Поэтому я просто была с ним пока могла быть с ним. Уже ничего не ждала и не задавала вопросов. Вот так безнадежно и по взрослому. Со временем все улеглось, в моей жизни сменилась череда работ, прошел нервный срыв, сгладились почти, что последствия дичайшего стресса. Вышли несколько сборников с моим участием. Умерла бабушка Валя. Я сильно повзрослела и видимо переживаю острый кризис среднего возраста. Я уже не надеюсь на устройство новой семьи. Хотя мне до одури бы хотелось. Но вера в любовь...я оставила ее молодым. И каждый вечер горько плачу над разбитыми иллюзиями, разрушенной жизнью, разбитым многолетним браком, часто чувствую себя робкой, слабой, маленькой и хрупкой женщиной, буквально растоптанной оголтелым мужичьем... мучительно пытаюсь решить свои проблемы. Почти не полагаясь ни на кого. Мне снова пришлось занимать денег у отца. И нет стабильной работы. Мне настолько страшно еще никогда не бывало за свое будущее и будущее ребенка. Даже в теракты, даже в голодные годы перестройки, даже в беременность. Теперь я истошно пытаюсь вытянуть себя из долговой ямы. Вытолкать дочь если не учится, то хотя бы зарабатывать. Хотя бы десять тысяч. Хоть сколько бы...Все намного хуже, чем могло бы быть. И я живу буквально не днями, а часами. Что принесет мне тот или иной час я не знаю и горечь от того что никто не слышит из близких и не понимает это вот это та самая неописуемая жуть, которую даже нельзя передать словами. Ушли друзья. Отстранились родные в своих проблемах и горе о бабушке Вале. Умерла бабушка оставив меня совершенно одну перед лицом этого кошмара. А дочь беспечно спит, гуляет и кричит , что я отвратительная мать, раз не в состоянии привести свою жизнь в порядок. Что ж возможно так и есть. "Тут матерью и не пахнет" - орет она через день. Обидно. Но с ее стороны слишком глупо. Ведь опирается она на меня в данный момент. Как опиралась и всегда. Мы не просто живем под одной крышей, я действительно решаю большинство финансовых проблем и я просто не в состоянии ничего изменить когда слышу - "тут для вас нет работы". Мне сорок два года! И мама с папой не содержат меня много лет. Хотя конечно помогают. Мне страшно и за себя и за дочь и за наше будущее. Но я ничего не могу помять. Многолетняя чернющая полоса буквально тащит меня на край к гибели. А я делаю вид, что этого нет. Иначе просто не выдержу. Я чувствую себя особенно уязвимой в связи с тем, что потеряла бабушку Валю, разорвала связи с самыми близкими друзьями Максимычевой, Евстигнеевым и Васюниным. Которые не давали мне окончательно провалится в пучину отчаянья в сложные времена. К тому же я действительно одинока, как женщина, просто не в состоянии найти пристанища своему сердцу. И очень остро чувствую возраст и уходящее время. Каждый раз глядя в зеркало, я вижу молодую, красивую женщину, возраст которой медленно, но неуклонно движется к полувеку. И оборачиваясь назад, мне почти не за что зацепиться. Моя семья с Потаповым объективно прожила с 1 января 1994 года (расписались в 26 апреля 1996 году) по 10 июля 2013 года. Все это время мы чего-то ждали. Я ждала. Ждала когда он решит вопрос с Мариной, ждала когда решится вопрос с усыновлением Сережи, ждала когда разведемся с Рукавишниковым, ждала когда подадим с Мишей заявление в загс, ждала какое решение примет Миша насчет венчания, ждала правда ли мне достанется в наследство квартира или опять отнимут эту надежду на свое жилье и будем жить с родней или в коммуналке. Ждала Мишу с работы, ждали когда сможем жить отдельно, не мыкаясь по углам, ждала переезда в свою квартиру живя в коммуналке, ждали когда Наташа пойдет в садик, что бы больше подработать, ждали весны что б встретится с друзьями на шашлыках, ждали нового года, что б увидеться с родными и нормально поесть, ждала когда Наташа пойдет в школу, что б выйти на постоянное место работы. Ждала когда смогу пойти учится. Ждала звонков с предпочитаемых мест работ. Ждала , что найду место работы немного лучше прежнего, что позволит мне хоть немногим проще вздохнуть. Ждала выходных, что б выспаться и не падать с ног. Ждала денег что бы хоть что-то купить в дом. Ждала когда будет попроще, что бы купить сотовый, ждали когда сможем позволить себе телевизор и стиральную машину. Ждала когда накоплю денег на лабрадора о котором мы мечтали с Наташей. Ждали , что уговорим Мишу на собаку. Ждала ремонт после переезда, ждали, что вдруг да удастся купить машину. Ждали, ждали , ждали....И дождалась короче...Развод, пьянки, скандалы, долги, кредиты, и дочь, единственная кровиночка слетевшая с "катушек" , которая не желает ничего делать когда я уже в крик кричу....Мне сложно, мне очень сложно!!! Теперь я ничего не жду. А просто муторно сцепив зубы делаю все, что могу делать. Но у меня ни черта не выходит...Больше всего я боюсь превратится не в пожилую женщину, бабушку, а в "тетку". Страшную, облезлую, безвкусную кикимору поставившую на себе крест, с авоськой, потухшим взглядом, безнадежно , как ослик в упряжке тащащий свой воз и оживляющийся только при возможности "Спустить собак" на кого-то, что бы отвести усталую, отекшую, помутневшую душу и разум. Не дай нам бог такого никому. Я это часто вижу...и боюсь этого больше смерти наверно. Так вот и живу..."Что день грядущий нам готовит?" © Copyright: Потапова Елена Александровна, 2016.
Другие статьи в литературном дневнике:
Ежедневная аудитория портала Стихи.ру – порядка 200 тысяч посетителей, которые в общей сумме просматривают более двух миллионов страниц по данным счетчика посещаемости, который расположен справа от этого текста. В каждой графе указано по две цифры: количество просмотров и количество посетителей. © Все права принадлежат авторам, 2000-2025 Портал работает под эгидой Российского союза писателей 18+ |
