вас здесь очень много, и вы классные. Не важно, есть ли у вас педагогическое образование, но если вы подобрали пацанов из подворотни и сделали из них рок-группу или спортивную команду, - вы уже Учитель. И если вы научили их читать книги, выращивать сады или восстанавливать имена погибших солдат - это и ваш праздник. Жизнь показывает, что учитель - это не столько профессия, сколько миссия. Здоровья и терпения вам, коллеги! И в подарок - забавная история из личной коллекции.
В другой своей жизни, сразу после окончания муз.училища весьма странным образом судьба назначила мне испытание в виде преподавания уроков пения в начальной школе. В те времена существовала весьма жесткая, утвержденная МинПросом программа, где уже в первом классе предстояло внедрить в детские головы и души десяток русских народных песен, причем с подробным объяснением устаревших слов и понятий. Ладно, про березу, которая люли-люли стояла. Ладно, тень-тень-потетень - хотя тоже не очень объяснимо. Но проблема возникла неожиданно и, казалось бы, на совершенно безвредной песенке "Ах вы сени, мои сени". На следующий день после урока пения в параллели от 1-а до 1-д класса меня просят в кабинет завучей, а это не к добру...
Захожу. Там уже три училки 1-а-б-в классов в недоумении и с выпученными от страха глазами. Завуч начальных классов отвернулась к окну, вижу только ее пунцовую щеку и платочек у глаз. Кого-то убили моим баяном? Вроде нет. Второй завуч, фронтовик с контуженным лицом, не умеющий улыбаться, прячет глаза в журнал успеваемости, и тоже не понять, плачет или ржет. А по центру учительской распинается о нравах и нравственности чей-то родитель, явно партийно-руководящий тип при костюме с галстуком и с тремя жировыми складками вместо шеи. Несет что-то об уголовной ответственности за идеологическое несоответствие облика советского учителя. Это он о ком? Стою, "прислонясь к дверному косяку" - мелкая бледная поганка, белый верх, темный низ, короткая стрижка, ноль косметики. И тут он замечает меня. "Девочка, выйди вон, тут взрослые разговаривают, позже зайдешь!" Завуч под столом делает жест - проваливай! Выхожу в коридор, а там у окна скучает первоклашка, пухленький, вечно жующий пацаненок из (как щас говорят, элитного) 1-а.
- А ты чего здесь стоишь? - Папу жду. - А где твой папа? - Там... в учительской. - А почему? - Я дома песню пел... про Моисея. Ему не понравилась. - Про какого Моисея? - Ну, у которого сени... Ах вы, сени Моисея, сени новые мои, сени новые, кленовые, реше-ет-ча-ты-и!
Заталкиваю пацана в учительскую со словами: а теперь вот там спой!
Стою за дверью, жду последствий. Минут через пять из-за старинной дубовой двери раздается дружный женский хохот училок и бычий рёв родителя. Все. Можно тихо сваливать. Но через неделю... Весь 1-а - дружно - сени Моисея! 1-б... 1-в... и 1-д туда же. В общей сложности, более 200 детишек. Лексическая эпидемия!!! Но почему? А, не интересно - три раза слово "сени" повторять. Но почему Моисея? А, учитель по физкультуре, Борис Моисеевич, и на голове у него сени... он лысину прикрывает волосами с боков, одни на другие, решетчато получается... и чтобы не рассыпались, кленовым сиропом их мажет...
Сейчас это можно назвать детским поэтическим мышлением. Но тогда, когда существовала графа в паспорте и анкете...
Я проработала в этой школе 5 лет, но русскую народную песню про сени-мои-сени - никогда больше не...
