Три чёрных противогаза

Аннабет Ройсс: литературный дневник

Да, родной, образ это живое существо. Не уверена, что правильно называю его “существом”, но что он живой и разумный — сомнений нет. Поэтому когда поэт говорит, он не просто вслушивается и всматривается, а, скорее, в него самого вслушиваются и всматриваются образы, выбирая или не выбирая его. Поэтом приходят образы, ему не принадлежащие, как бы он ни воображал себе, что он их автор — автор у них и у поэзии один, и Он тебе хорошо известен. Образ делает что захочет, обращается к кому захочет, его невозможно заставить или натянуть на кого-либо посвящением. Мы думаем, что пишем стихи о конкретном человеке, но совсем не факт, что образы согласятся с нами, а не соединятся в кого-то, совершенно для нас незнакомого и неожиданного… Образ свободен от автора-человека, хотя и входит с ним в духовный контакт.
…У нас у меня сегодня было очень жарко, ещё до сих пор жарко, хотя на часах половина девятого вечера. Ты будешь смеяться, но утром пришлось сливать влагу из бака с конденсатом, чтобы кондиционер не ругался, а мне ни разу не приходилось совершать подобную операцию за все четыре года работы этого поистине спасительного прибора), и я по дурости его наклонила. Ёмкость оказалась наполненной до краёв, и вода потекла прямо из охладительной системы… Короче, хорошо, что вилку из розетки я всё-таки заблаговременно вытащила. Теперь надо сушить его сутки, а лучше пару суток, иначе это может плохо закончиться.
В результате в самый жаркий день мы остались без холодного ветерка, пришлось задраить иллюминаторы и врубить на полную оба вентилятора. Дом погрузился в темноту, только ёлочная гирлянда на стене и монитор ноута… Ну, и мокрое полотенце на голове.) Фунич весь день пролежал на боку с красноречивым выражением несчастного собачьего лица.
Вышла на связь игуменья Лесны. Чудику твоему придётся выехать туда раньше, первого октября, потому что пятого в обители престольный праздник, нужны певчие и читать в храме тоже кому-то надо, людей не хватает. Мы о многом поговорили, она рассказала об условиях проживания сестёр. Юрик, мне сразу выделят отдельную келью, представляешь?) Я даже не надеялась… В течении 2-6 месяцев игуменья даёт благословение на подрясник, и тогда смогу стать послушницей, а через год-другой или третий — постриг.
Кепку и джинсы носить там не получится… Кепку очень жалко.
Мы побеседовали, и потом я долго шерстила интернет в поисках нужной одежды, которую нашла - ты ни за что не догадаешься где) - в каталоге религиозной турецкой моды. На осенние вещи сейчас большая скидка, и я заказала три чёрных противогаза до самых пят, а платки на голову у меня сохранились с давних пор. Чудик начинает потихоньку собираться в монастырь, раз в этом мире ему пока так и не нашлось тёплого медвежьего угла… Юрик, неужели ты отдашь меня? Откажешься, отвернёшься, отречёшься, зная обо всём? Закроешься лапами и промолчишь.
Что ж, если так, то что я сделаю... На всё воля Божия. Но очень больно, просто ужас как, прости.
В июле получу приглашение, займусь визой, первого октября поеду, если ты так и не напишешь самое главное в своей жизни слово…
Не знаю, что произойдёт, если окажусь в Лесне. Игуменья предупредила, что свободного времени не предвидится, очень много работы, а сестёр мало, в основном пожилые, болеют. Четыре раза в году она даёт сёстрам какие-то деньги на личные нужды, я, наверное, смогу, оплачивать интернет, но не уверена, что наши ночные встречи и беседы продолжатся. Не потому что не захочу, а из-за отсутствия личного времени. Медведь мой ласковый, не надо, прошу тебя, не отдавай меня туда, возьми к себе. Я же живой человек, пожалуйста, не поступай со мной так. Мне без тебя будет очень плохо, вообще не знаю как будет и будет ли. Ещё целых три огромных месяца, и если ты захочешь, то успеешь позвать меня до того, как я отправлюсь в Провемон. Привезу к тебе свои хиджабы.) Мне особенно одно платье понравилось — с карманом, как у кенгуру, спереди и с капюшоном. Модный чудик.)
Счастье моё, не отказывайся от меня, прошу тебя, я не хочу быть ангелом смерти, а хочу целовать тебя всего и руки твои сильные гладить, и за уши античные нежно тебя покусывать. Прости, если чем-то огорчила — обещаю, что исправлюсь, постараюсь изо всех сил. Я всё сделаю ради тебя, всё-всё-всё, что захочешь, кроме ты знаешь чего, только не отдавай меня никому, потому что это неправильно, нечестно и не по-человечески. Нас нельзя разделять, ты же сам понимаешь, родной, нельзя на полном ходу спрыгивать с поезда, который отвёз нас уже так далеко, нельзя по живому вырывать из сердца любимого человека, нельзя убивать чудо, и я верю, что ты не сделаешь этого, Юрик.



Другие статьи в литературном дневнике: