Дочь пчеловода
Смешно вышло с Додиком.) Ты читал письмо с упоминанием джаз-клуба на Загородном, и в это же время случились стихи с тем же клубом… Родной, нам дают понять, что мы не оставлены Им.
Этот текст начался ещё вчера и продолжался весь сегодняшний день, несмотря на то, что записываю его лишь к вечеру — у меня сейчас начало десятого (по моему времени). Текст сложный и местами болезненный, Юрик.
Медведь мой ласковый снова подносит ладони с надписями к глазам… Ты что-то опять натворил, признавайся?) Обычно ты заранее начинаешь беспокоиться, когда чувствуешь себя виноватым… Неужели что-то круче того, что мы уже пережили?.. Ты меня пугаешь.)
Будем уповать на Господа, держаться вместе и переживём всё, какие бы корки ты не отмачивал.)
Теперь серьёзно. Что-то меняется, родной. Только я сказала тебе, что нити Божии прокладывают обходные пути вокруг возможной духовной пропасти, образование которой связано с тем, что ты никак не можешь собраться с Духом, позвать и принять убогую, как они, нити, попятились, стали втягиваться обратно, словно Бог их отозвал… Тем не менее я всё равно вижу оба пути, но тот, что в пропасть, выглядит менее чётким, лишь примерные очертания.
Утром, в полях, приходила Небесная Девочка, велела продолжать служение и молебен за тебя и многих… Успокоила, подбодрила, напомнила, что я воин — одна в поле, но для Господа одного человека достаточно, чтобы победить мир.
Сказала, что я должна верить вопреки всему. И так по мелочи обсудили некоторые другие мои проблемы…
Почти сразу за Ней заглянула св. Феврония Муромская. Оказалось, что она приняла постриг с именем Евфросиния — это она помолилась за нас с Дашей в ответ на мою тишайшую просьбу перед иконой св. Евфросинии, которую я увидела в келье Леснинской игуменьи на фото в ФБ… То есть я молилась одной Евфросинии, а ответила другая. Так здорово… Мы поговорили, а потом я сунулась в сеть и почитала о ней — до этого мало интересовалась, мне хватало знать, что были такие благоверные супруги, спасшиеся любовью друг к другу. И смотри, что я прочла:
“Благоверный князь Пётр был вторым сыном Муромского князя Юрия Владимировича. За несколько лет до этого он заболел проказой, от которой никто не мог его излечить. В сонном видении князю было открыто, что его может исцелить дочь пчеловода, крестьянка деревни Ласковой в Рязанской земле. Святой Пётр послал в ту деревню своих людей. Когда князь увидел святую Февронию, то так полюбил её за благочестие, мудрость и доброту, что дал обет жениться на ней после исцеления. Святая Феврония исцелила князя и вышла за него замуж.”
В конце они оба приняли постриг с именами Давид и Евфросиния.
Помнишь стихотворение, где упоминается Пётр: “Будь Петром, милый, будь Петром…”? Мне думалось, что речь шла о Петре в смысле: будь Петром, а не Иудой. Но теперь появился ещё один смысл в приложении к истории о Петре и Февронии Муромских…
Чудику убогому не нужно выходить замуж, чудику довольно того, что Господь соединил нас на Небесах — разве нужны какие-то дополнительные подписи и печати от людей?..
Св. Феврония-Евфросиния будет молиться о нас, родной, у нас появился ещё один Небесный друг.
Когда размышляешь об участи моей, ты думаешь человеческое — это неверно, половинка. Обо мне нужно думать Божье, я Его вещь, инструмент, и если Ему хорошо, то и мне, и никак иначе. Это моё счастье, если хочешь… Ты — земное, Он — Небесное. Мы с тобой, как ты сам уже заметил, с некоторых пор находимся в области прямого участия Божия в нас и во всём, что нас окружает.
Господь велел напомнить тебе Своё обещание о том, что тот, кто примет пророка во имя пророка, получит мзду пророчью. Напоминаю.
С Господом вчера произошла долгая беседа… И я должна рассказать тебе, что видела несколько дней назад, но не хотела об этом заикаться — поймёшь почему… Он велел сказать.
Юрик, я видела тебя на том пути, который ведёт в пропасть. Недалёкое будущее, лет всего через 5-6. Ты, совершенно на себя непохожий: дряхлый, сломленный, абсолютно беспомощный: то ли инсульт ишемический, то ли ещё что-то с головой. Ты сидел на стуле не за столом, а рядом со столом, сам ни на что уже не способен, только рот с трудом открывал… На твоём лице застыло рыбье выражение, бессмысленное и безнадёжное. Женщина лет тридцати кормила тебя с ложки какой-то кашей, по-моему. Каша иногда вываливалась у тебя изо рта, обильно текли слюни, она была вынуждена их постоянно подтирать. Когда каша в очередной раз не удержалась у тебя во рту, женщина в раздражении швырнула тарелку с едой на стол и стала лупить тебя ладонями по щекам: по левой, по правой, снова по левой… Твоя голова бессильно моталась из стороны в сторону, ты чуть не соскользнул на пол. Она вдруг опомнилась, перестала кричать и ругаться, и начала горько плакать… Женщина была в отчаянии, ненавидела тебя, тяготилась, но и немного жалела. От неё тоже веяло безнадёжностью, словно она и хотела бы освободиться от ухода за тобой, но что-то ей мешало, я уловила стыд и страх общественного осуждения. В комнату заглядывал ребёнок, небольшой, лет четырёх-пяти, как сейчас Ваня… Не знаю, может быть, это его образ или это возможный ребёнок ваш с Настей… Женщину я не узнала, ею могли быть обе: и К., и Н.
Как чудику дали понять, это твоя судьба, если ты не исполнишь свой обет, данный Богу в обмен на свою жизнь. Умереть тебе не позволят, даже если ты очень захочешь этого, но и жить не сможешь.
Юрик, я не хотела посвящать тебя в это. Не хочется тебя огорчать и не желаю, чтобы ты не дай Бог подумал, что я хочу или смею чем-либо тебе угрожать. Это совсем не так.
Но, как я поняла, у тебя осталось два варианта — один: стать овощем, другой: жить во славу Божию и уйти на Небеса так, как я тебе однажды рассказала: полноценно и плодотворно прожив два с небольшим десятка лет рядом с любимой и любящей тебя женщиной, окружённым нежностью и заботой, до конца находясь в ясном уме и твёрдой памяти. С немного странной и немолодой женщиной, в чём-то вообще не женщиной, но готовой ради тебя почти на всё. Проживёшь во славу Божию и сможешь помочь очень многим, но в первую очередь самому себе…
В овощном случае Небеса тебя не примут.
Я прошу тебя, счастье моё и радость, пожалуйста, не надо искушать Бога, не надо играть с Огнём, сделай то, что обещал. Наплюй на официоз, на общество и сделай, просто позови меня. Мы вместе справимся с любыми сложностями, у нас будет защита и помощь Небесных, Его благодать и сила будут с нами.
Напиши мне одно слово, Юрик, и адрес. Она не отпустит тебя по своей воле, но Господь не вмешается, пока ты не сделаешь свой окончательный выбор между телом и душой, жизнью и смертью как земными, так и вечными.
Видела я и свой путь в пропасть, если ты откажешься от меня. Видимо, всё-таки сбегу из обители, потому что буду нищенствовать в Париже… Я давно видела себя там: грязную, в каких-то лохмотьях, абсолютно несчастную и потерянную, утоляющую жажду из лужи на улице… Это мой самый яркий сон из юности, я тогда ещё подростком была и решила, что, наверное, увиденное относится к моей “прошлой жизни”. И вот сейчас вижу это снова…
В Лесне мне придётся притворяться, таиться, лукавить, лгать… Это несовместимо с духовным деланием. Придётся всё им отдать, служить я больше не смогу, останусь без Господа, утрачу веру… И если с тобой случится то, что может случиться, я почувствую это, потому что мы одна плоть, и жизнь моя на этом закончится вместе с твоей… О, Лампа…
Не знаю, что будет с Россией и с остальным. Впрочем, размышляя об этом, вспомнила утром своё стихотворение 2020 года. Мне постоянно холодно, мёрзну без моего медведя ненаглядного… А стихи такие:
* * *
Когда перекрёсток печали
Людьми и трамваями сыт,
Стоит человек в одеяле,
С утра одиноко стоит.
И так день за днём, как заноза,
Пугая детей и собак,
Закутан до самого носа,
Глядит на прохожих чудак.
Немыслимых версий немало
Придумала сходу толпа –
И как объяснить одеяло,
И в чём провинилась судьба.
Галдят, а ему всё до лампы.
Но каждое утро, как штык,
Поправ городские эстампы,
Стоит в одеяле мужик.
И вдруг не пришёл.
И пропали
Одни за другими дома,
Потом перекрёсток печали,
Аптека, почтамт, и тюрьма,
Прохожие, птицы, собаки,
И лужа с водой дождевой.
Лишь солнце чадило, как факел,
И трещины шли от него.
Когда эти строки случились, убогая понятия не имела, что пишет метафоры о самой себе… Но это ответ на мой вопрос: а что будет, если… В вечности довольно часто ответ предваряет вопрос, как ты понял, наверное.
Мало и плохо спишь, родной. Меня это тревожит. Береги себя, пожалуйста.
Весь день провисел в сети: лента или снова отношения выясняли?.. Лучше бы лента…
Мне необходимо услышать тебя, Юрик, достичь какой-нибудь ясности. Лесна — от безвыходности, поскольку лучше жить там, чем на улице. Жить и смотреть, как слепые ведут за собой слепых. Смотреть, мучаться и притворяться слепой…
Позови меня, медведь мой ласковый, не надо ничего ждать, хватит. Не бывает столько совпадений и случайностей, и ничего не изменится, пока ты сам не изменишь это одним своим решением, понимаешь?..
У Господа Свой авторский почерк, но лишь ты выбираешь, кем стать: подобным св. Петру Муромскому или бессмысленным, бессловесным овощем, повисшим на шее у несчастной молодой женщины.
Прости меня.
Если празднуешь завтра Троицу — с Праздником тебя. Напиши мне, сластёна, напиши, пожалуйста.
Другие статьи в литературном дневнике:
