инфернальные сны и явь, – слияния внутреннего и внешнего миров вселенского
A Morte Invocare
День клонился к закату
навстречу вечернему зареву,
именно в это мгновение
все три стрелки
замерли на цифре шесть.
Указующие персты времени
знаменуют начало новой эры…
и Конец жизни,
похожей на размазанную по холсту картину
пьяного импрессиониста.
Анатолий встал из-за стола и, заперев дверь, направился к выходу. Мысли ненавязчиво проникали сквозь полураскрытые жалюзи с полосами вечернего розово-золотого света…
Пасмурный день, пасмурное время… Халцедоновая эпоха кислотного дождя и насыщенного
выхлопными выбросами тумана;
начинает просыпаться
Огненное Кольцо, озоновый слой испещряют
дыры размером с Австралию,
полюса начали смещение
и, говорят, скоро день
будет подобен ночи, а Антарктида зарастёт тропическими лесами…
на перепутье обреченности, в тупике всех дорог.
Мы стоим в самом конце времени,
но, как известно, время –
это Уроборос,
свернувшаяся в кольцо
змея, проглатывающая свой хвост.
Ex Oriente Lux, говорили древние римляне, ожидая,
когда спасение придет с востока вместе с рассветными лучами солнца.
И оно пришло. Но мир совершенно забыл, что вслед за днём неминуемо приходит ночь, и Свет поглощается Тьмою…
Переступив черту третьего тысячелетия, мы не видим, как солнце садится за спиной… Мы всё ещё смотрим на восток.
И не lux perpetua, вечный свет, мы там видим, но ten;brae и metus, тьма и страх, вырисовываются за горизонтом мрачными тенями скорого забвения…
Телевиденье и газеты круглосуточно говорят о том, что
с приходом нового тысячелетия
началось сбываться откровение,
дарованное Иоанну…
Вопросы блуждают
в темноте… О чем говорит древний календарь индейцев майя, чей отсчёт времени стремительно приближается к концу?
Был ли прав Мишель Нострадамус?
Что же, как говорил Велльгаузен:
«истинных пророк
тот,
кто предвещают несчастье,
кто не льстят вопрошающимт»
кто плывут против течения …
В любом случае мир поизносился благодаря человеку
и скоро будет уничтожен,
а сам человек вновь вернётся
к началу своего пути, либо же его след навеки
истает с покрытых прахом страниц времени.
Драматичное полотно хаотического распада уже застелило блёклые тона отживших фресок человеческого мира.
Да, он уже тронут сумерками и готовится к погружению в бездонную ночь. Или, правильнее, в ночь Бездны…
А свет… свет…
Свет – меркнет…
Вернулся.
Ключ сделал оборот в замочной скважине…
Войдя, он почти не был удивлён появлением в кабинете человека.
Странный мужчина – в его внешности не было ни одного изъяна.
Анатолий всегда думал, что таких людей не бывает.
– Прием окончен… – счёл своим долгом сообщить он. Слегка растерянно.
Но нежданный гость, сидящий в его кресле,
лишь сделал жест, предлагая занять место напротив, и слегка улыбнулся.
Анатолий не стал возмущаться или сопротивляться. Он сел. Такая манера поведения тоже была для него необычна – может, это странное обаяние или взгляд незнакомца заставили его подчиниться? А может
и что-то более тонкое, просочившиеся на подсознательном уровне…
Ярко-голубые глаза собеседника выглядели слишком искренне и одновременно в них была усталость.
Так сдавливает душу память тысячелетий – мудрость или глупость веков. Золотые локоны кудрями спадали на плечи в белом бархате пиджака…
– Кто вы? – Впрочем, он чувствовал, что этот человек принес важную весть. Очень важную и имеет ли в таком случае значение его личность?
– Это не столь важно. Гораздо важнее то, для чего я пришел. Или даже не так – важно то, что я вам отдам.
– Что вы мне дадите? – Анатолий был в крайней растерянности.
Незнакомец опустил руку в карман…
– Clavis. Ключ. Это ключ, чтобы отверзти врата.
Неизвестный достал небольшой камень,
по цвету напоминающий дымчатый кварц
Анатолий чуть приблизился, чтобы лучше рассмотреть и понял, что тот меняет цвет – темно-алый, густо-багровый – цвет запёкшейся крови. Clavis…
Камень лежал перед Анатолием и желание взять его, обладать им и хранить его охватило человека, как ни одно другое.
Оно было почти непреодолимо, но ощущение чуждой воли не отпускало – давило на Анатолия, как безмолвный приказ, который нельзя нарушить. Он протянул руку и… замер.
Поднял взгляд на голубоглазого собеседника.
– Почему я должен взять его?
Собеседник посмотрел с усмешкой.
– Вы сильный человек, Анатолий, – сказал он без иронии. – И именно посему вы избранны мной.
– Избран? Для чего?
– Для того чтобы сделать выбор. Запомните, когда вы возьмете в руки Clavis, на ваши плечи ляжет ответственность
за все человечество.
Спасти его и себя, сохранить жизнь.
«Вы мертвы… – гласила одна из статей недельной прессы. –
Разве Вы не чувствуете, что мир отживает свои последние мгновения,
разве Вы не чувствуете, как он мучается в предсмертной агонии…»
– Как вас зовут? – вновь спросил Анатолий.
Собеседник вновь усмехнулся.
– Вы можете называть меня Михаил. Просто Михаил. Вы можете так меня звать.
– О, Я отлично знаю,
что вы верите мне с первого
и до последнего слова. Вы же чувствуете, когда люди лгут. Вы знаете, что я говорю правду.
Это действительно была его врождённая способность, но как незнакомец мог о ней знать?.. Впрочем, не важно…
– Но я не понимаю…
– Вам не нужно много понимать, Анатолий, – тон Михаила был мягок. На его слова нельзя было обижаться. –
Все, что вы должны знать – это то, что этим Ключом вы откроете печать Новой Истории,
неожиданной и непредсказанной. Этим Ключом будут отворены Врата Абадонна и
саранча,
что подобна крылатым коням
с зубами львов и хвостами скорпионов
устремится из песков к полуночи,
к звездам Млечного Пути, дабы вовеки
веков алебастровое безмолвие воцарилось на небе.
Она заставит спасть занавес предопределённости с судеб людей, распрямить пружину истории из непрерывно повторяющихся колец в прямой луч.
Этим Ключом вы дадите шанс Дракону
выйти ранее начертанного срока
и одержать победу над Творцом.
Над демиургом, допустившим тот Хаос,
что Вы видите в новостях, о котором Вы читаете в газетах, который Вы ежедневно наблюдаете на улице…
– Что вы говорите?! – в ужасе
отпрянул Анатолий.
Дракон… Диавол, вселенское зло и Novus Ordo Seclorum – новый мировой порядок. Надпись на долларовой купюре, рьяно
противоречащая соседней фразе: «Мы веруем в Бога». В какого Бога мы веруем? Разве можно так, в одночасье, изменить мир. И в какую сторону? Света или Тьмы? К чему ведет неизвестность, разве можно доверить судьбу в руки самого человека? Неожиданно странное чувство, когда знаешь – собеседник не лжёт, пронизывало иглой навязчивого наваждения. Михаил говорил правду. И лицо его было спокойным, как может быть спокойным только лик архангела.
– Я говорю о том, чему так или иначе суждено быть. И каждый, кто верит, что новая эра станет спасением, чувствует – это произойдет уже скоро. Впрочем, вы и сами знаете.
– Мне не нужна такая власть…
– Именно поэтому вам должно судить – беспристрастно, в соответствии со своим разумением. Вы не корыстный человек. Один из лучших представителей своего вида. Так Он сказал, – Михаил указал пальцем в потолок. – Я забрал страх из вашей души. Больше не бойтесь ответственности. Знайте, что вам будет тяжело, но знайте так же – отныне кроме вас никто не сделает этот выбор.
– И все же, почему вы считаете, что судить должен именно я. А не Он, например? – Анатолий повторил жест собеседника, указав в потолок.
– Вы верующий? – серьезно вопросил Михаил.
– Ну… – Анатолий даже растерялся. – Я бы не сказал…
– Знаете, после того, как я пришел сюда, я бы тоже вслух такого не произнес, потому как мой приход и ставит эту уверенность под сомнение. Вы не читали Франса? Как говорил Аркадий в его «Восстании ангелов»: «я потерял веру». Я действительно её потерял, так долго находясь тюремщиком в убежище моих врагов. Их яд был сладок, а их ложь казалась гораздо искреннее любой правды. Как не горько, но богохульное семя слизывает образ измышленного творца и обнажает безобразный лик истинного… Бывает сложно увидеть настоящее лицо, когда каждое мгновение тебе застилает взор ложное! Вы помните, Он запретил верить в других богов и заставил отца принести в жертву сына лишь для того, чтобы тот доказал Ему свое поклонение? С Его именем на устах творились самые жестокие преступления человеческого рода, которому Он так «благоволил». Это тот Бог, в которого вы верите, Анатолий?
Анатолий молчал.
– Так бывает, если разочаровываешься в вере… – со вздохом произнес Михаил. – И всё же мой дух, преданный Создателю до Конца, говорил о несправедливости.
– И эта несправедливость вынудила вас обратиться ко мне?
– Я уже сказал, что Вы – сильный человек… На вас лежит множество грехов, как и на всех… Если вы, конечно, сами это признаете, но, возможно, это мало значит для моих «подопечных», для которых, подобно людям, не существует ничего помимо их желаний. Возможно, они правы. Может быть, в слепом поклонении, в слезливом раскаянии и в раболепном смирении уже нет смысла – старая вера отжила положенный срок? Кто может сказать с определяющей точностью, как правильно? Если они победят… – Опасное пламя загорелось в глазах Михаила. Анатолий понял, кого он имеет в виду. – Если так будет, возможно, человечество перейдёт в новую эпоху. Эпоху за Кровавым Солнцем, где только сам человек будет распоряжаться своей жизнью перед смертью и после нее, где его не настигнет расплата, и никто не даст благословения, и где отвечать за всё ему придётся лишь перед собой.
Ведь кто сказал, что самому себя судить легче?
– Но почему я должен выбирать?.. Ведь я… не готов для этого выбора, несовершенен?
– Совершенство не должно являться той гранью, встав на которую можно судить других. Таково мое мнение, но теперь в ваших руках подтвердить либо опровергнуть это. Впрочем, вы уже сделали выбор.
Анатолий перевёл взгляд на собственные руки и с удивлением обнаружил Ключ, который они нежно сжимали. Он был теплый, будто под каменной коркой билось сердце – жизнь, нить которой он волен оборвать в любое мгновение… Пульс Вселенной.
– Не каждый способен достигнуть совершенства, не каждому дано найти свою нирвану, свой рай. По крайней мере за одну жизнь. Но у каждого есть право пытаться. Мой Враг прямо указывает им на свое место, но мой Создатель даёт им надежду…
– Но зачем же держать людей, неспособных добиться желаемого в этой жизни, в неведении, заставлять их поверить в свои силы, если сил таковых они не имеют? Зачем играть с рабами в свободу? Разве это не жестоко?
– Жестокость и милосердие в божественном понимании есть такие же человеческие атрибуты, как добро и зло, не имеющие никакого отношения к Его Высшей справедливости. У него своё понятие воли. Свобода выбора существует лишь для человека. Для Творца воля человека всегда находится в пределах Его желаний. Золотая цепь! Но вы не задумывались, насколько Он верит в людей? Доверяет ли им, как своим детям или же играет ими как пластиковыми куклами? Доказать, что свобода нечто большее, чем условность, я не берусь – да и вряд ли у меня бы это вышло. Но… – Михаил слегка потупил взгляд. У Анатолия почему-то появилось неприятное предчувствие, что сейчас на него ляжет огромная ответственность. – Это ваша жизнь и я думаю, что вам решать – во благо или во зло использовать её, а я буду стоять до последнего подле моего Творца, сражаясь со своим Врагом.
Его слова прозвучали жестко и слово «ваша» выделилось яростным нежеланием возложить на себя эту ответственность. Но…
Диаволом? Демонами?..
– Вы угадали… – слегка улыбнулся Михаил. – Впрочем, и он тоже был создан богом изначально. «Я творю губителя для истребления» , сказано было Его устами. И верно говорят каббалисты , утверждая, что власть тьмы исходит из левого ствола Древа Жизни, из Гебура – сферы божественного гнева. Даже помогая Врагу, я в каком-то смысле служу Создателю…
Разве можно продолжать служить тому, в кого больше не веришь? Неужели это рабство?.. Любовь? Преданность? Он говорит разумные вещи – но в них так не хочется верить… и все же в них есть правда… Но если он говорит так, почему же от меня ждёт иного? В этом – противоречие… Или задуманный план?
– Но разве не показывает весь плачевный опыт человечества, что когда судит Человек – ничем хорошим это не заканчивается? Ни когда он преследует корыстные цели, ни когда он хочет добра для всего народа. Наверное, большинство людей все же предпочтут, чтобы именно Господь решал их судьбу…
– Ибо он всезнающ, – закончил Михаил. – Но так случилось, что решать приходится им самим. И полагаться им придется лишь на собственный несовершенный разум и на собственную «несовершенную» справедливость.
– Но…
– Но если ты, Анатолий, считаешь, что это не так – не отворяй врата. И пусть случится то, что предписано. Пусть старая вера обновиться кровью и воспрянет из праха, как предсказано, в новом облике. Хорошо ли то, что есть, и плохо ли то, что может быть. Все в руках одного человека. Опусти Clavis на землю и звезда, что ознаменует Начало Битвы, падет в долине Армагеддон и тьма тём воинов, облачённых в чёрную сталь, на конях, выдыхающих пламя и жалящих ядом, двинутся на покорение небес. Оставь Ключ нетронутым и все случится по воле Его. Тогда в серных болотах утонут не присягнувшие Ему – те, что не будут пресмыкаться перед Ним и те, что будут вольны сами избирать свой путь. Такова Его воля и Его справедливость. В твоих руках, Анатолий, судьба будущего… – слова прозвучали затухающе, будто собеседник отдалялся.
«Очнись от сна…» – вдруг раздалась мысль в голове человека.
Пьяные химеры, танцующие на столе – размытые блики в глазах…
Анатолий протёр глаза. Он был один в кабинете… Стрелки часов упрямо не желали сдвигаться с половины седьмого. Что это было – временное помутнение? Закатное зарево лениво напоминало, что пора возвращаться домой.
Выключив настольную лампу, Анатолий направился к выходу. Доставая ключ, чтобы запереть кабинет, он внезапно понял, что рука его все так же продолжает сжимать тёплый камень цвета запёкшейся крови.
В большинстве случаев нам приходится выбирать не между добром и злом, но лишь меньшее из двух зол…
Сумерки богов сойдутся с закатом человечества…
Настолько ли гнилостен мир, чтобы религия перестала быть антисептиком
и превратилась в инфекцию?..
Дверь захлопнулась…
И жег людей сильный зной, и они хулили имя Бога, имеющего власть над сими язвами, и не вразумились, чтобы воздать Ему славу.
Мысли – тёмные и страшные, почти как вечерние новости, терзали Анатолия весь его обратный путь. Если справедливость Бога не является Высшей, то и сам он может быть познаваем… а, стало быть, судим Человеком…
Боль охватывает тело, каждый нерв… Это больно – смотреть, как рушится мир. Смердящее марево машинных испарений уже разъедало ржавчиной рассудок. Если всё сказанное правда – хотя что есть правда? – субъективная версия происходящего! – и судьба людей сейчас находиться в кармане пальто Анатолия, то как же поступить? Внять убеждениям архангела, скрывающего собственную трусость под маской острого наплыва чувства несправедливости, или же отдать камень более достойному?
А почему, собственно, не я, раз даже высшие силы так решили?.. – кричала какая-то частичка разума. И перед мысленным взором вставали пылающие слова, словно выжженные на сетчатке…
Задавать себе неразрешимые вопросы – преступление
в мире готовых ответов.
Они вызывают бунт ума, крушение действительности. Как на них можно ответить? Правдой. Ложью. Или молчанием. История должна твориться по виткам, чтобы на каждом витке люди могли переосмыслить свои ошибки. Путь прямой неизбежно приведет к Хаосу…
Близились сумерки… Это были сумерки Восхода, когда свет умирает на западе, чтобы уже не возродится на востоке. Месектет – солнечная ладья египетского бога Ра, совершающая обход по подземному миру, уже не выплывет на поверхность. Вскоре антрацитовые крылья ночи прострутся над воротами в Бездну. Но даже пока есть время, никто не стремится насладиться последними лучами: «всякий, делающий зло, не идет к Солнцу, дабы не обличиться в свете его»…
И всё же – как слаба человеческая воля… Камень лежал на земле.
Быть может, утром в новостях объявят о сдвиге небесных тел и прокомментируют виденный этой ночью
на всём западном полушарии сильнейший звездопад –
«когда звёзды падали с небес как град»;
а может это останется за гранью людского внимания…
Пора довести абсурд до логического завершения.
Заметит ли кто, что приближается?.. Это не будет светом.
Скорее огнем. Но ignis sanat – огонь излечивает. Вылечит ли он все язвы на земле, будут ли тогда люди готовы встретить истинное благословение на небесах?.. И будут ли эти небеса?.. И будут ли люди?..
Анатолий пил кофе, глядя, как за облаками разгорается рассвет, почти поглощенный пыльной мглою. Совесть его была чиста…
…Но сердце продолжало болеть…
Солнце опускалось все ниже,
уходило все дальше – за горы…
за горизонт, осеняя мир последним лучом налитого кровью взгляда в гнойной дымке, оставляя мир во власть тени…
Какими слабыми оказались люди двадцать первого века!…
Как сильно склонен их разум к внушению…
как низко они опустились, утратив веру…
Но это было их решение…
и был сделан выбор –
не в Твою пользу…Архангел,с улыбкой
сложив свои крылья и оправившись от ненавистной маски,
отправился облачаться
в чернённые огнём и кровью доспехи,
дабы на рассвете
утреннее зарево вдохнуло
испепеляющее пламя его клинка…
Мы используем файлы cookie для улучшения работы сайта. Оставаясь на сайте, вы соглашаетесь с условиями использования файлов cookies. Чтобы ознакомиться с Политикой обработки персональных данных и файлов cookie, нажмите здесь.
