Работа над ошибками. Пушкин и Тютчев. 5

Алексей Юрьевич Панфилов: литературный дневник

(16) Здесь любопытно вот что. Если С.А.Ширинский-Шихматов в первые десятилетия XIX века являлся одним из вождей литературного лагеря “шишковистов” – то непосредственный начальник его брата С.С.Уваров в ту эпоху входил в кружок “карамзинистов” – “Арзамас”. Судьбу министерского кресла народного просвещения можно полу-шутливо, полу-серьезно рассматривать как чередование у власти бывших “беседчиков” и “арзамасцев”. В 1848 году, когда по Европе прокатилась новая волна революций, Уваров был смещен с министерского поста, и его должность занял П.А.Ширинский-Шихматов. Но он тоже продержался только до нового рубежа русской политической истории – со сменой царствования на этот пост был приглашен вновь деятель противоположного лагеря – один из виднейших “арзамасцев” П.А.Вяземский (новый император Александр II был воспитанником другого из них, В.А.Жуковского).


Теперь сравним процитированное стихотворение Милькеева, с его аллюзией на фигуры братьев Ширинских-Шихматовых, и стихотворение, которое появится в 1848 году в детском журнале “Звездочка”, иносказательно обыгрывающее “арзамасское” прозвище Уварова “Старушка”, его смещение с министерского поста и близящуюся кончину.



БУКЕТ
(70-летней старушке в день ее рождения)


Неся вам искренний привет
В день, сердцу многих драгоценный,
Хочу и я связать букет –
Букет для зренья сокровенный.


И в нем душистые цветы;
Но то лишь чувства и желанья;
В них нет роскошной красоты,
Но нет для них и увяданья!


Живите много, много лет
Для всех, кто вас и чтит и любит; –
Все тот же будет мой букет:
В нем свежесть время не погубит.


Впивайте нежный аромат
Любви и дружбы неизменной,
И в свой душистый жизни сад
Возьмите мой букет смиренный!



Сходство очевидное: оба стихотворения организованы одной и той же структурой. В стихотворении Милькеева тоже отрицается внешняя красота, роскошь: “Не блещет столик ваш спесиво Ни кипарисом ни резьбой…” И этому противопоставляются душевные качества, причем противопоставление выражено буквально теми же словами: “На нем красуется собранье Любезных памяти вещей, СЕРДЕЧНЫХ ЧУВСТВ воспоминанье…” И в том и в другом случае подчеркивается “сокровенность” описываемого предмета. У Милькеева это сокровище оказывается недоступным словесному выражению: “…Но он альбом красноречивой, Хоть БЕЗОТВЕТНОЙ И НЕМОЙ”. В стихотворении 1848 года – органам “зренья”.


Наконец, истинный адресат стихотворения и в том и в другом случае обозначен намеком, взятым из литературного быта. В стихотворении 1842 года, как мы показали в основном тексте нашей статьи, С.А.Ширинский-Шихматов обозначается с помощью его “БЕЗГЛАГОЛЬНОСТИ” его поэтических произведений, ставшей притчей во языцех. В стихотворении “Звездочки” его былой антагонист С.С.Уваров – с помощью своего прозвища в тогдашнем литературном кружке. Возраст “СТАРУШКИ” из поздравительного стихотворения на день рожденья имеет к тому же… “пророческое” значение – несколько лет спустя, и именно на семидесятом году своей жизни Уваров скончается: “родится” в жизнь вечную. “Букет” оказался надгробным…


Стихотворение 1848 года со всей откровенностью подхватывает мотивы стихотворения шестилетней давности, напечатанного в “Москвитянине”. А это, во-первых, служит подтверждением, что уже тогда, в стихотворении Милькеева и в ряде связанных с ним материалов журнала Погодина, фигуры руководителей министерства народного просвещения становились предметом литературной игры. А, во-вторых, означает, что автор “Звездочки” был хорошо посвящен в историю этой литературной игры (если сам не был ее главным участником) – а следовательно… и в историю появления на свет псевдо-пушкинского переложения Молитвы Господней!


Кто же он?.. Ценитель поэзии, сумевший с первого взгляда рассмотреть гений Фета; близкий знакомый Тютчева; страстный поклонник Пушкина?.. Кто же он?!!


Перейти к тексту статьи "Пушкин и Тютчев"



Другие статьи в литературном дневнике: