Ген правдолюбия, или критика критика.
В хромосомах русских людей особое место занимает ГЕН ПРАВДОЛЮБИЯ, а может, это ГЕН БОЛТЛИВОСТИ? О себе я предполагаю, что меня в разведку не возьмут: любая сильная эмоция так разъедает мой мозг изнутри, что даже угроза смерти – ничто по сравнению с жаждой высказаться. Рискну предположить, что средний человек не далеко ушел от слуги царя Мидаса, проболтавшегося тростнику, вспомню Ларошфуко: «Человеку требуется три года, чтобы научиться говорить, и шестьдесят лет, чтобы научиться держать язык за зубами». Однако я предполагаю, что именно русский человек больше всего страдает от распирающей его жажды резать правду-матку. Подтверждение этой мысли я нахожу даже у Ромена Роллана. Героиня «Очарованной души» Ася – по сюжету, русского происхождения – тоже не может себя сдержать и по ночам терзает своего мужа Марка откровениями из своей прошлой жизни, без которых, по мнению автора, герой, как любой нормальный мужчина, предпочел бы обойтись. Выходит, жажда говорить все, что угодно, невзирая на лица и обстоятельства (как и генетическая жажда справедливости) – характерная черта «загадочной русской души». Если это не оправдывает лично меня, то, по крайней мере, объясняет, для чего я веду этот дневник.
Казарин приучает своих литературных учеников честно и прямо смотреть на собственное творчество. Нам, его вольнослушателям, не защищенным никаким официальным статусом, его уроки оказались полезнее, чем кому бы то ни было. Кто прошел «школу Казарина», тот больше ценит критические замечания, чем дифирамбы, и часто полагает, что лучший друг поэта именно тот, кто говорит не всегда лестную правду. Именно поэтому я на «стихире» в самом начале «запала» на Тимофея Бондаренко. Хоть он и не всегда по делу выступает, и часто нападает не на самые слабые, а. наоборот, на самые талантливые места в стихотворениях, общаться с ним намного интереснее, чем с иными льстивыми и слащавыми почитателями талантов. К чему это я? Ах да, я ведь собиралась разболтать подробности своей беседы с титулованным критиком, профессором Быковым.
Быков меня разочаровал. По меньшей мере, я ожидала от такого серьезного человека интересной и обоснованной критики, а он ограничился ловлей поэтических «блох». Привожу его вердикт, в скобках – мои комментарии:
«Способности несомненны (содержательное замечание, за этим ведь и приходят к профессору кафедры русской литературы 20 века, а то я за шесть лет посещения самых разных литературных семинаров так и не поняла, есть ли у меня способности!). Есть получившиеся стихотворения, еще больше удачных строк (и все? А что получилось, и почему?). Но вот есть ли книга? (Это уже интереснее). И дело не только и не столько в лаконичности этой подборки (лаконичность – минус? Я считала наоборот), но и в том, что стихи существуют «штучно», вне соотнесенности друг с другом (согласна, замечание меткое, но почему это – минус, где обоснование?). Меня, как читателя, смущает и склонность автора к кокетливости – вот ведь я какая! – что, скорее, не столько авторское, сколько женское».
Вот и весь разбор, плюс еще пометки на полях, где мне предлагается заменить одно слово на другое или поменять стихи местами. Пройдусь по этим пометкам:
Стихотворение первое – с него начинается книга, отсюда и ее название – «На краю»:
Где бросился тополь с обрыва,
Где рябью подернулась ива –
Я вниз головою стою,
И вижу себя на краю.
И жизнь надо мной хороша,
Хотя ускользает душа
И плавно теряется в круге
Миров, отраженных друг в друге.
Пометки на полях: напротив «вниз головою стою» вопрос – «зачем?» Действительно, зачем? И далее: «куда же смотрит героиня – вверх или вниз?» Да на отражение она свое смотрит, стоя на берегу пруда! И «верх» и «низ» как бы меняются местами. Неужели ученому литературоведу разобраться невозможно, куда же героиня смотрит!
В следующем замечании мне предлагается заменить слово ушат, поскольку из него обычно, если я поняла полунамек, выливают помои, а у меня «опрокинула осень ушат» - о дожде. Придется прогуляться по словарям, если у этого слова такая негативная окраска, может, Быков и прав…
Дальше несколько незначительных замечаний о рифмах и лексике, демонстрирующих тонкую внешнюю наблюдательность критика, и ничего по существу. Несколько восклицательных знаков у наиболее удачных четверостиший, и далее совсем неожиданное предложение: в строчке «вернее бессонницы я не встречала друзей» слово «друзей» заменить на слово «подруг», потому что «бессонница» (как и беда, и грусть) – женского рода! Вот это сказал, так сказал! Что такое «друг», это мы с детства знаем: «дружба крепкая, неразлучная…» - с этим понятно. Что такое «подруга» - тариф «Подружки», МТС - оператор женской дружбы»! Я хочу сказать, что слова «друг» и «подруга» различаются чем-то большим, чем признак грамматического рода, и такая замена в разы снизила бы эмоциональное напряжение в данном тексте. Далее мне вменяется в вину обращение к богу и призыв его в судьи моих стихов – не скромно, знаете ли! А вот и самое интересное: пресловутая кокетливость, оказывается, скрывается в строчках «заглядевшись не украдкой в очи светлые мои» и «душа откликнется, певчая». По поводу очей Тимофей Бондаренко на «стихире» тоже вопрошал: корона, дескать, небо не царапает? Интересно, почему «очи светлые» - это вроде как самопохвальба, а не констатация факта: ну светлые они у меня, не черные и не карие. Интересно, господа критики, а Цветаевой вы что скажете: «Затихнет все, что пело и боролось,/ Сияло и рвалось:/ И зелень глаз моих, и нежный голос,/ и золото волос…» Ну уж о Северянине я вообще тогда не знаю, что и подумать: «Я гений – Игорь Северянин», «Как хороши, как свежи будут розы,/ Моей страной мне брошенные в грудь!» В общем, разочаровал меня маститый критик. Анализ поверхностный, я бы сама интереснее раскритиковала, честное слово! А человек вполне милый, доброжелательный, очень приятный в общении. Разговариваю с ним и чувствую: вот чуть-чуть понастойчивее буду – и он уступит и со мной согласится. Обо мне, в отличие от Цветаевой и Северянина, не написано умных (и никаких) книг, не существует высказываний в прессе – не на что опереться нашему критику, а своего мнения как не было, так и нет…
Другие статьи в литературном дневнике:
