Недалеко от кузни проводил остаток своей жизни подбитый фашистский танк. Собственно, это был уже остов когда-то боевой машины. Снято было все, что поддавалось откручиванию, отвинчиванию, отдиранию. Сейчас я понимаю, что едва ли не каждая украинская деревня могла иметь такое украшение и не в единственном числе…
Еще более оригинальными украшениями были неразорвавшиеся снаряды и бомбы. Одно из чудовищ валялось неподалеку от нашего временного жилья. И однажды мы целой компанией пацанов решили пописать на него. Это был, скорее всего, снаряд. Я помню, как мысленно рассчитывал необходимую скорость, чтобы успеть добежать до дома, если снаряд вдруг взорвется. Все-таки прав был тот человек, кто первым сказал, что мужчины – это чудом уцелевшие мальчики.
Центром притяжения для нас стала, конечно, кузня. Все пространство вокруг нее было усыпано стреляными гильзами, среди них попадались и не использованные, имеющие особую ценность. Их собирали, кидали в костер и разбегались. Смертельный фейерверк!
Голод. Непрерывное чувство голода. До сих пор память сохранила следы этого гнетущего ощущения, заставлявшего жевать даже глину, только потому, что она была сладковатой…
