***Гамлет – это кот. Чёрный. Без единого белого пятнышка. Он ждёт меня в том замке в Венгрии, где мы будем жить. Этому коту поэты всех стран, которые приезжали на фестиваль в прошлые годы, посвящали стихи. Арон (организатор фестиваля) написал мне, что Гамлет очень изменился с тех пор, как узнал, что Саша приедет, и теперь всё время мяучит: «Ну когда же?» Мне уже кажется, что, когда я вернусь от Гамлета домой, мне будет его очень не хватать. Вчера получила визу. Вылетаю в среду рано утром, возвращаюсь вечером в воскресенье. Надо ещё переделать кучу зависших дел. Программу усложнили, поэтому читать придётся по несколько раз в день в разных городах. А мне ещё и петь… Сегодня посмотрела погоду – там +26. А у нас – осень. Доставала «зимние» вещи и убирала летние. Грустно... В этом году лето прошло совсем быстро и как будто мимо меня. Вчера ночью раздаётся звонок на мобильный телефон с неизвестного номера. Мужской голос: «Саня, ты ещё не спишь?» Нет, Саня ложится спать уже «завтра», то есть после полуночи. Обычно в половине третьего. Это оказался Саша Канторович из Германии. Правда, он сейчас на Кавказе. Сказал, что на Украине у него вышло две книжки, и ещё одна готовится. Он поэт. Однажды мы пересекались у Ларисы Кузьминской. Это было осенью и когда-то (как кажется) очень давно. Надо же, а он меня помнит… Мне прислали вёрстку моей книжки стихов, которая должна выйти в этом году в Германии. Проверила, нашла две мелких детали. Там уже стоит ISBN и ещё какой-то немецкий номер, и даже штрих-код (для далёких от книгоиздания – это считается круто, если у тебя штрих-код на заднике). Венгрия очень хочет тоже издать мою книжку, но у них это очень долгий процесс. Они никуда не торопятся. Если сейчас во время моего визита к ним мы договоримся, то книжка выйдет только через год. Получила благодарственное письмо из Новосибирска. Одна замечательная женщина по имени Елена нашла меня в Интернете через сайт Нонны Хидирян, написала, попросила книжек. Тогда ещё Иная не вышла, поэтому пришлось ждать. А потом я ей сразу отправила 2 экземпляра и ещё стихов в придачу. Она получила и прыгала от радости. Теперь хочет поехать на семинар Р.А.Мансуровой в Томск вместе со своей сестрой, которая то ли уже к Р.А.М. ходила, то ли её подруга ходила. Мир тесен, господа. Такие письма получать очень приятно. Они энергетически светлые, прямо получаешь порцию солнечного света в хмурый дождливый день. Не все пишут такие письма. Некоторые письма открываешь и думаешь: надо было сразу удалить не читая. Выбивают из колеи на весь оставшийся день, и ночью потом заснуть не можешь. В довершении всего, чтобы добить меня окончательно, эта верующая православная женщина (как она обозначила себя в письме) написала следующее: «И ПРЕКРАТИТЕ (какое доброе слово) В КОНЦЕ-ТО КОНЦОВ ИСКАТЬ СВОЕГО ЧЕЛОВЕКА!!!» Да не ищу я никого, успокойтесь уже все. Сам меня найдёт. Стихи пишу, да. Иногда мимо пройдёт кто-то такой прям ууух…, энергетически заденет хвостом моё астральное тело, и оно прыг-скок да в Поток, и льются оттуда слова, и надо их записать. Вообще я иногда в один день могу написать несколько стихов совершенно разным людям. Я образ на внутреннем экране вижу кого-то, и у меня идут одни слова, а потом другого человека покажут, и сразу – иное. Тот, кто хорошо меня знает, может определить по стиху, кому я его написала. Светлана, например (героиня из Иной Реальности), просидела со мной в 1 кабинете около года, я ей каждый день новые стихи зачитывала. Так вот однажды, она читает новый стих из 2-х четверостиший, и морщится. Я спрашиваю: «Вы это чего?» А она ответила, что что-то в этом стихе не так, не поймёт, кому. И она правильно почувствовала – первое четверостишье я писала, когда видела одно лицо, а стала писать 2-ое и почему-то картинка на экране сменилась. Лексика меняется, стиль. Это трудно объяснить. Возвращаясь к моим баранам, вернее, к поиску ещё не моего… Даже если б я и хотела искать, хотя это абсолютно бесполезное занятие (давно бы уже послали, если бы…), то мне даже физически по времени некогда. Я ложусь в полтретьего, а просыпаюсь в полвосьмого. А теперь у нас ещё английский на работе 2 раза в неделю. Один из дней – в 8 утра… (без комментариев). Вставать в 6 утра – это круто. По крайней мере, для такой совы как я. Когда-то я была жаворонком. Но тогда у меня забот было меньше. А теперь времени ни на что не хватает, поэтому ложусь поздно… Заметьте, что во всякие увеселительные заведения я по вечерам не хожу. И в социальных сетях меня нет. Я даже на «моём мире в мэйл ру» уже год как фотки не обновляла. Я вообще там не бываю. Я даже не смотрю «Действия ваших друзей за вчера». Вот сегодня выходной, а я только присела (время 23.37). Конечно, на английский можно было бы не ходить. Но я уже 15 лет разговариваю (разговаривала, а жаль что уже – в прошедшем времени…) на итальянском. Исключительно. И почти каждый день. Естественно, от английского уже ничего (почти) не осталось. Когда надо что-то сказать, то сразу итальянские слова в голову лезут, потом уже Подсознание тебе нехотя что-то из английского выдаёт. Нет, конечно, на английском я писала письма по работе, но их было – капля в море итальянского. Поэтому не ходить сейчас на английский – не есть good. Хотя, возможно, эти подъёмы в 6 утра мой организм не обрадуют, и он просто перестанет слышать будильник. Тогда инглишу настанет капут. На прошлых выходных встречалась с руководительницей одного литературного клуба. Пообщались на тему поэтических тусовочных мест нашего города. В общем, как и в криминальном мире – везде свои группировки и «чужим здесь не место». Я бы с удовольствием походила просто бы даже послушать, а не читать, чтобы сразу тухлыми помидорами не закидали. Но пока катастрофически нет времени. Я до сих пор не вычитала «Книгу Знаний», но надо отдать должное мне, любимой, вычитывала я ДО печати очень хорошо, потому что правлю я её сейчас совсем мало, что радует. Ровно 24 года и 1 неделю назад я умерла. Остальные «пограничные» даты уже не запоминала. Сколько жизней у кошек? До сих пор помню фамилию донора – Кузнецов. Врач Нинэль Николавна сказала потом «запомни, Саш, эту фамилию. Этот человек спас тебе жизнь…» Запомнила. Столько мне крови влили тогда? Наверное, почти столько же, сколько есть у человека вообще. С 15 часов до полуночи чего-то всё вливали, вливали, капельницы заканчивались, а они опять чего-то устанавливали и снова бесконечное «кап-кап-кап». Помню, где-то посередине этой бесконечности иголка из вены вышла. Никого рядом. Медсестра, меня караулящая на этом свете, куда-то вышла. Кричать я не могла. Впрочем, я даже и шёпотом не смогла бы ничего произнести… Потом медсестра вернулась, я ей глазами показываю на руку – рука распухла, больно, морщусь. Ну поменяли – на другую руку поставили. Кровь у меня редкостная. На мне, как сказал один профессор Васильев, можно диссертацию защитить. Но я сказала ему, что не хочу, чтобы кто-то на мне защищался. И он отпустил меня восвояси. ценИте жизнь… © Copyright: Александра Крючкова, 2011.
Другие статьи в литературном дневнике: |
