I shall never forget my first sight of Mary Cavendish. Her tall,
slender form, outlined against the bright light; the vivid sense of
slumbering fire that seemed to find expression only in those wonderful
tawny eyes of hers, remarkable eyes, different from any other woman’s
that I have ever known; the intense power of stillness she possessed,
which nevertheless conveyed the impression of a wild untamed spirit in
an exquisitely civilized body—all these things are burnt into my
memory. I shall never forget them.
Мы используем файлы cookie для улучшения работы сайта. Оставаясь на сайте, вы соглашаетесь с условиями использования файлов cookies. Чтобы ознакомиться с Политикой обработки персональных данных и файлов cookie, нажмите здесь.
