Весь день сегодня то мокрый снег, то дождь, и ветрено и пасмурно, и тревожно.
Лишь к вечеру чуть распогодилось, и мартовское солнце растеклось нежным, сиреневым и золотым над городом.
Заметила странную закономерность: если встречаешься с человеком близким тебе по духу, день и дата встречи как-то стираются, и кажется, что вы были знакомы всегда. Если не всегда, то по крайней мере – давно.
Шла на авторский вечер Светланы Полининой и пыталась вспомнить, где и когда. И не могла.
Точно могу сказать только, что познакомила меня со Светланой моя дорогая Леночка, Елена Куклова, обладающая уникальным, поистине цветаевским даром: дарить людей друг другу.
Тем не менее, до сегодняшнего дня на авторские программы Светланы выбраться мне не удавалось ни разу.
Сегодня, наконец, всё сошлось: время, место, желание, настроение.
До начала концерта ещё оставалось минут десять, и пока зал наполнялся зрителями и ожиданием, я рассматривала экспозицию живописи: выставку под весьма символическим названием «Весна», открывшуюся в минувший понедельник – в день весеннего равноденствия, в день начала весны настоящей, не календарной, в рамках проекта «Времена года», организованную Ритой Колобовой и БФ «Ave».
На открытии я не была, и вот теперь, пользуясь случаем, среди пейзажей и портретов искала то, во что можно всматриваться.
Именно всматриваться. Как всматриваются в даль.
В живописи я ровным счётом ничего не смыслю, руку художника могу не узнать, стили и направления путаю.
Рубенса от Уорхолла, правда, отличить смогу.
И любимых своих прерафаэлитов с Дюрером не спутаю.
В живописи, как и в поэзии, для меня важна тональность,естественность.
Конструкций не выношу, а вот к абстракциям питаю интерес.
В живописи, как и в музыке, ищу настоящее.
Ищу то, что можно рассматривать подолгу, и находить что-то новое всякий раз, или не находить, а просто давать возможность взгляду летать по уже знакомому холсту, отпускать взгляд и себя, конечно же, на свободу.
Тогда возникает желание видеть эту картину у себя дома, пробуждаясь. Каждое утро.
Засыпая, видеть её каждый вечер.
Видеть во сне. И себя в этом сне, на этой картине, частью её, деталью, мазком, штрихом, линией, пятном цвета.
Вот этими пламенеющими тюльпанами, или маками. Отсюда не разглядеть.
Этой трогательно синеющей хаткой.
Внимательным взглядом серых глаз Незнакомки…
Я увлеклась.
А зал, между тем, заполнен.
Голос Светланы завораживает, кружит над притихшим залом, уводит в заоблачные дали.
Она живёт в настоящей маленькой чудесной провинции у самого моря, как и подобает настоящему поэту.
Она пишет стихи и песни о людях и городах, и конечно же – о любви.
Она пишет стихи для детей больших и маленьких, "понарошку и всерьёз".
Она поёт песни на свои стихи, на стихи поэтов-классиков, на стихи поэтов – современников и своих друзей. Но в каждой песне угадывается она сама, её тонкая и трепетная душа.
Сегодня звучало много стихов и песен, и в том числе:
Песни на стихи Марины Цветаевой, Льва Болдова, Марины Хлебниковой (Дёминой).
Песня на стихи Станислава Стриженюка «Мамина хустка».
Песня-посвящение незабвенному Александру Бедикяну, настоящему человеку, другу и учителю…
Удивительная, лёгкая, с тончайшими блюзовыми оттенками мелодия и слова: «под фонарями цвета манго…»
А ведь он и вправду манговый, этот сочащийся жёлтым, теплый свет уличных фонарей, свет в который хочется окунаться и всматриваться долго-долго.
Я так и не рассмотрела, что там пламенело на этой акварели, висящей недалеко от входа.
Живое, алеющее и притягивающее к себе взгляд, нет-нет, да и заставляло поворачивать голову направо. Там же – рядом – на другой акварели, синела хатка. Не белела, а именно синела.
Когда белят по всем правилам, в известь добавляют чуть синьки.
Белый получается свежим и тонким. И прохладным.
Как снег на картинах Грабаря.
Как весеннее вечернее небо, подсвеченное пролившимся на краю окоёма золотом, летящее над городом.
Слушаю, вспоминаю, сопереживаю и понимаю, что всё на свете не случайно: и этот прекрасный вечер, и акварели, и пламенеющие цветы, зовущие к себе.
И название, которое дала своей программе Светлана: «Тропинка в траве».
Кто-то уже нашёл такую тропинку, а кому-то только предстоит сделать первый шаг, чтобы проложить свою.
Или отыскать затерянную, в траве, уже проложенную когда-то, кем-то очень похожим на тебя.
Возможно, тобой самим.
В "Покаянии"Тенгиза Абуладзе есть ключевой, как мне думается, диалог:
— Скажите, эта дорога приведёт к храму?
— Это улица Варлама. Не эта улица ведёт к храму.
— Тогда зачем она нужна? К чему дорога, если она не приводит к храму?
Куда ведут наши тропинки, не знает никто.
Возможно туда, где начинаемся мы, настоящие.
К храму нашей души.
Мы используем файлы cookie для улучшения работы сайта. Оставаясь на сайте, вы соглашаетесь с условиями использования файлов cookies. Чтобы ознакомиться с Политикой обработки персональных данных и файлов cookie, нажмите здесь.
