Сибирский фон Триер, или о странных друзьях.История в трех частях. Часть первая - знакомство. Эх, молодость моя бурная, в гетто проведенная… Сколько интересных личностей было увидено. Некоторые периодически всплывают (типа ранее описанного Кабачка), некоторые исчезают (надеюсь навсегда). Эти воспоминания во мне пробудило недавнее обсуждение понятия «дружба» на одном из общественных ресурсов. Когда я жила в деревянном Гарлеме, в соседнем со мной клоповнике жила девочка Оля. Ходила со мной в один класс и называлась «лучшей подругой». Семья у нее была по-гарлемски неблагополучной, но в советские времена, государство как-то умудрялось держать таких маргиналов в определенных рамках, не давая им скатиться на самое дно. Как только Советский Союз закончился, исчезли и рамки… Во что превратилась Ольгина семья после этого, я расскажу позднее. А пока – советское детство. Папа Ольги плавал капитаном на речных судах, мама работала поварихой в столовой РЖД. В семье было трое детей: Ольга, ее сестра Таня, лет на 6 старше и младший брат Ваня, года на 4 младше. Родители таки побухивали, да, но не откровенно и не в запой. Папа умудрился однажды нагулять трипер и они дружно лечились всей семьей. Но в целом семья держалась на плаву. Старшая сестра первая пошла по кривой дорожке. Кое как окончила ПТУ, начала регулярно бухать (так, что мы, две 10-летние козявки, под белы руки отводили, а вернее относили ее домой) и таскаться с откровенной гопотью мужского пола (однажды они вжопу пьяные поехали кататься на машине, перевернулись, все отлежали в больнице с сильными травмами, однако это их ничему не научило). Потом она залетела и, на удивление честный кавалер таки женился. Глубокая беременность и замужество, однако, не повлияли на постоянные загулы с бухлом и куревом. Как она сама говорила: «Это дитё требует». (ога, я тоже в возрасте эмбриона регулярно красного вина просила, но жадная матушка мне так и не налила) Почти каждый день она выпивала трёшку разливного пива. Муж был не против, ибо сам занимался тем же самым. Родился ребенок и мужа вскоре закрыли лет на 5 за воровские и разбойные деяния. Наша Таня горевала не долго (минут 5 примерно) и, бросив новорожденного сына на попечение своих родителей, снова вернулась к холостой разгульной жизни. Родителям тоже этот спиногрыз был, как собаке пятая нога, т.к. отвлекал их от собственной развеселой жизни. Поэтому, не долго думая, они скинули младенца на свою среднюю дочь, а было Ольге на ту пору лет 11-12. Вы, конечно, спросите: а в чем заключалась выгода Ольги от дружбы со мной? Отвечу: в 2-х вещах. 1. Я была из обеспеченной и нисколько не маргинальной семьи, и хоть и скинута на попечение бабушек, однако деньги, заграничные вещи и всякие кошерные ништяки у меня водились регулярно. 2. До поры-до времени я хорошо и без напряга училась в школе, а она была откровенно туповатой девочкой, абстрактные знания ей почти не давались. Поэтому она приклеилась ко мне и я, пока мне было интересно, ее везла прицепом. Потом, в один прекрасный момент, мне стало оооочень скучно учиться. От нашей убогой деревенской школы тошнило. Талантливыми детьми никто не занимался, их наоборот старались притупить и зашлифовать до однородности с остальными. Ну, кому охота гемороиться с олимпиадами, кружками и доп.занятиями. Меня это достало глубоко до печени, и я просто забила на учебу. Т.е. прогуливала, не делала домашку и вообще ничего не учила. Наша прилипала-Оленька просекла эту фишку и запаниковала – крепкая спина, за которую она могла прятаться столько лет, исчезла. На ее счастье в класс пришла новенькая девочка-карьеристка. Знаете, бывают такие ученицы: интеллект средненький или чуть выше среднего, мастерское заглядывание в глаза, рот и прочие отверстия учителям, примерное поведение и непрекращающаяся зубрежка (поскольку их мозг не понимает, а заучивает). Больше программы они не знают, однако саму эту программу способны протарахтеть назубок. Непомерные амбиции помогают им в этом нелегком деле зубрежа (ведь они хотят быть самыми лучшими в классе), однако за рамки учебного плана они и не пытаются выйти. За все эти чудесные качества, такие ученицы трепетно и нежно любимы ленивыми и тупыми педагогами, т.к. хорошо учатся сами, лебезят перед учителями и лишних интеллектуальных напрягов не требуют. Вот к такой вот ученице и прилипла наша сметливая девочка Оля. Стала ходить за ней попятам, сидеть за одной партой и преданно вилять хвостиком. Я, по молодости лет, причины этих перемен не понимала, искренне недоумевала и обижалась. Общение наше прекратилось в первый раз после экзамена по математике. Олечка сидела, как обычно, прилипнув в своей новой обожЕ. Я сидела на следующей парте и что-то мне стало в задаче непонятно. Я тихонечко позвала их и задала вопрос, на что они переглянулись, мерзко захихикали и отвернулись от меня. В тот момент меня охватила жуткая обида и я просто перестала с ней общаться. Потом меня забрали родители и перевели в гимназию. Наши пути на несколько лет разошлись. История в трех частях. Часть вторая - захватывающая. Второй раз она появилась в моей жизни, когда я училась в 11 классе и готовилась к поступлению в вуз. Олина семья к тому времени выехала из нашего деревянного гетто и заняла квартиру в сталинке в престижном районе. Квартира эта ранее принадлежала Ольгиному деду по матери, ветерану войны. Когда Оля поведала мне о жизнедеятельности этого (престарелого мандюка) ветерана, волосы мои приподнялись и зашевелились, причем на всех частях тела разом. Переехали они в эту квартиру еще при жизни деда, дабы застолбить жилплощадь за собой и отпугнуть прочих претендентов из родни. Дедуган тоже периодически вбухивал по-взрослому. Однако, не это самое страшное. Он регулярно (пока конечности двигались) пытался залезть в постель к Ольгиной матери (т.е. своей дочери!!!) на предмет секса. Такой же фокус он пытался провернуть и со своей внучкой. Тем не менее, они продолжали там жить в ожидании, пока похотливый дедок не двинет тентакли. Очаровательно, не правда ли? Наша Оля к тому времени ушла из 9 класса и отучилась в какой-то шараге на бухгалтера. Ну, вы понЕли, каким бухгалтером можно стать после училища. В институт Оля не пошла, трезво оценив свои интеллектуальные способности. И на этот раз выгода в общении со мной заключалась для нее не в учебе, а… в парнях. Внешность у нашей Оли была очень… м-м-м… противоречивой. Т.е. все свои приятные черты она умудрялась напрочь перечеркивать чудовищной неухоженностью, общей зажатостью и лексиконом марфуши с окраины. Например, имелись чудесные большущие карие глаза, но абсолютно никакого умения их красить. Натуральные, природные каштановые кудри крупными кольцами, напрочь убивались ОГРОМЕННОЙ перхотью, размером с копеечную монету и допотопными стрижками «прощай 80-е».Личико, приятной четкой формы, покрывали гигантские прыщи, поскольку единственными уходовыми средствами были вода, мыло и детский крем. Стройная фигура напрочь маскировалась страшнючими тряпками, всегда размера на 3 больше нужного и привычкой постоянно горбиться. Я проколола ей уши и подарила первые серьги. Лечила ее лицо своими заграничными кремами. Учила краситься и делать маникюр. Отдавала свои хорошие вещи. Короче, всеми силами стремилась сделать из нее симпатичную девушку. Кроме того, характер и образ жизни у меня тогда были лихие. Я постоянно где-то тусовалась, обожала вечеринки, со мной регулярно знакомились парни, в общем, жизнь вокруг меня бурлила, а наша Оля стояла рядом и ловила волну. У моих кавалеров обычно находились какие-нибудь друзья-приятели для того, чтобы Оля тоже не оставалась в одиночестве. Однако, жизнь шла, а кавалеры рядом с ней не задерживались. Уж не знаю чем конкретно она их отталкивала, но сбегали от нее даже откровенные гопники и кобели. И тут Оля встретила ЕГО… Ну, встретила – это прилично сказано. Как я уже говорила, ее отец плавал капитаном на речных судах, и в одно лето он устроил дочь подработать поварихой на свой пароходик. В помощниках у него оказался молодой деревенский мужик (лет на 7-10 старше Ольги). Пару дней мужик пристально смотрел на нее и делал грубые незамысловатые комплименты. Оля благосклонно и с радостью их принимала, тая от сальных взглядов на свою угловатую жопку. День на 3-4 она проснулась поутру в своей каюте от того, что ее ебут… Видимо, это была любовь с первого раза. Наша знойная роза решила, что от добра добра не ищут вцепилась в мужика мертвой хваткой. Мужик на удивленнее легко сдался. Как выяснилось в последствии, у него на это было две причины: 1. Причина первая, корыстная – квартира практически в центре Новосибирска, которую родители оставляли новобрачным. Нихуёвый капитал для деревенского Васи (а его именно так и звали), который мечтал выбраться из своей Задрищенки и стать полноправным городским жителем со СВОЕЙ хатой и пропиской. 2. Причина вторая, самая главная. У нашего муЗЖчины имелся дефект, серьезный такой, физиологический. Нет, это не то, что вы подумали, гораздо хуже… Изначально у него и так был агрессивный и дерьмистый характер, со всеми задатками домашнего тирана и психопата. Затем, наш герой получил очень серьезную травму головы и… крышу снесло окончательно. Т.е. в трезвом состоянии он был просто тупым злобным гавном, но стоило ему выпить пару глотков спиртного, как он превращался в агрессивного неуправляемого ублюдка, очень опасного для окружающих. Из него перло ТАКОЕ… Просто не оставалось никаких преград, зачастую он не помнил на утро, что творил вечером. Зато хорошо помнили все, кто оказывался рядом… А пил он примерно через день. Ну, вы понимаете, что даже в родной Мухосрановке ни одна баба не хотела связывать свою жизнь с таким отморозком. А тут, вдруг, такое счастье привалило в виде нашей покорной и все сносящей Оли. И началась веселая жиСТЬ. В трезвом состоянии он ее обычно насиловал всеми доступными способами, а в пьяном, в основном, давал ей в репу на предмет ацкой ревности. Его больное сознание постоянно рисовало сцены Ольгиных измен. Что самое интересное, наша Оля была кристально чиста, ей даже и в голову не приходило изменять этому ублюдку. Вся эта говнотень сносилась ей с каким-то мазохистическим терпением и покорностью. На все мои вопли и шевеление волос она говорила нечто следующее: «Ну, он же мужик (и чооо?!), переживу, перетерплю, он ведь мой муж (комментарии, как говорится, излишни)». Кроме всего прочего, наш дивный муЗЖ отбирал у Ольги каждый месяц зарплату (его денег она тоже никогда не видела) и выдавал ей их микродозами с требованием подробного отчета о каждой потраченной копейке. Вещи ей тоже покупать запрещалось, вплоть до трусов. Раз в полугодие он с барского плеча покупал ей на ближайшем рынке какую-нибудь жуткую синтетическую срань за три копейки, которую она была обязана носить. Квартира, в которую они въехали после брака, ветшала день ото дня и превращалась в какую-то бомж-трущобу, ибо ремонт не делался вообще, вещи не покупались, голые деревянные полы рассыхались, окна грозились вывалиться из проеденных жучком рам. В общем, семейная жизнь была чудесна и удивительна. О, я еще забыла рассказать о свадьбе! Еще один образчик Олиного приспособленчества. Начнем с того, что Ольгина маман меня сильно не любила (вот с *** ли?) и на полном серьезе считала, что я учу ее дочь плохому (!!!). Поэтому, она перед свадьбой поставила Ольге условие, что если она приглашает меня свидетельницей, то мать откажется оплачивать свадьбу. Как вы думаете, что выбрала наша невеста? Угу. Просто гостьей она тоже меня не позвала. Знаете почему? Как я вытянула из нее позже, она жутко боялась, что я… уведу ее жениха из под носа (конечно, как я могла пройти мимо такого сокровища?!). В итоге, свадьбы я так и не видела, чему я была безмерно рада уже потом, узнав подробности ее прохождения. На свадьбу собрались все многочисленные деревенские родственники Васи, которые мало в чем уступали его маргинальности. Пили безобразно и вусмерть, били друг другу морды, проводили чудовищные по своей пошлости конкурсы. Звездой вечера была Ольгина сестра Таня, та самая. Она бухала на равнее с мужиками и тоже лезла бить морды. Под утро, один из деревенских братьев проснулся со страшного бодуна (пикантная подробность: он так и не переоделся ил костюма ЛЕБЕДЯ, надетого для какого-то дурацкого конкурса) и обнаружил, что его пуховый косЦюм извазюкан в крови, его трусы тоже в крови и сильно измазан кровью… рот. Просто у Тани в тот день были месячные, что однако не помешало ей занятся сексом с мужиком, которого она видит первый раз в жизни. Мужик оказался затейником и пытался заплетающимся языком сделать нашей секс-бомбе кунилингус… Стоит упомянуть, что все это кровавое действо проходило на полу в комнате, где кроме них вповалку спало еще человек десять. На утро гуляние продолжилось уже у новобрачных дома. И тут наша Таня решила бухануть с новой силой и крепко налегла на деревенский самогон. В итоге, когда гости стали наконец-то расползаться по домам, Тане захотелось пи-пи, и она, ни сколько не стесняясь, в прихожей отдвинула собирающихся родственников, сняла трусы и облегчилась прямо на пол… После свадьбы Оля опять на несколько лет исчезла из моей жизни – я обиделась за отсутствие приглашения (ыыыыыы! Тогда я еще не знала всех веселых подробностей), а Ольга боялась, что я уведу ее рыцаря в сверкающих доспехах. История в трех частях. Часть третья - заключительная. Третий (надеюсь последний!) раз мы встретились года через 3-4 совершенно случайно. На руках у меня был муж-аспирант и большая прореха в семейном бюджете. Моя карьера в науке была отложена подальше, и я пошла зарабатывать бабло. Совсем в маргинальные сферы я не ударилась, а нашла себе две ставки – помощника зав.заочного отделения в Торгово-экономическом колледже и вторую такую же в неком филиале некого московского Университета Финансов, благо оба эти заведения находились в одном здании. Угадайте, кого я там встретила? Наша Оля трудилась секретарем на очном отделении этого самого университета. Работала она там не просто так, а с умыслом – ей, как сотруднику, предоставляли скидку на оплату обучения, и наша Оля поступила там на заочное обучение на какую-то мутную специальность. Честно говоря, и «вуз» этот сам по себе был каким-то мутным. Преподавали там всякую хрень люди, которых не брали в нормальные вузы. Вполне возможно, что и лицензии у этого «филиала» не было. Но для Оли это был шанс получить некие «корочки», а постоянное жополизательство преподавателям (которых она каждый день видела по работе), облегчало ей эту задачу. Мы конечно обнялись, всплакнули и снова предались дружбе… мдя… И я снова погрузилась в омут рассказов о ее прелестной семейной жизни (ну, там избиение, насилие), о ее родственниках (Таня запилась до потери человеческого облика, мать с отцом тоже регулярно уходят в запои, младший брат не учится, болтается с мелкими преступниками и сам подворовывает, причем из дома тоже; недавно он подрался с отцом, да так, что до слепоты повредил ему один глаз, папа в милицию обращаться не стал, все-таки семья…). Первый раз я пришла к ней в гости в отсутствии Васи. Дом представлял собой удручающую картину: голые облезлые полы, кое-как побеленные стены, растрескавшийся потолок, рассыпающаяся от старости советская мебель (еще дедушкина), некогда полированный стол в сигаретных ожогах… Взгляд мой остановился на большом белом ящике. Ящик стоял на столе в зале и из него доносились странные звуки. Я поинтересовалась что это. Ответ меня убил наповал. Оказалось, что это – ИНКУБАТОР!!! Вася там выводит ЦЫПЛЯТ! Когда они вылупляются, Вася поселяет их в загончике, огороженном прямо на полу в зале, где они свободно бегают, серят и душераздирающе воняют, пока не подрастут. Подращенных он отвозит к маме в деревню и возвращается с новой партией яиц… 21 век, квартира в центре третьего по величине города России… Свою челюсть я долго подбирала с пола. Позже в гости заглянул младший братик Ваня, покрутился с нами и пошел смотреть телевизор. Когда я стала собираться домой, то обнаружила, что из кармана пропало 500 рублей. Оля мягко пожурила братишку и требовательно протянула руку. Ваня, ни сколько не смущаясь, и весьма неохотно деньги вернул. С квадратными глазами я поехала домой. Второй раз я оказалась дома у Оли на ее День рождения. Сейчас я спою еще одну оду своей непомерной глупости и наивности. Решила я, что надо как-то имениннице скрасить ее убогую жизнь, недостаток красивых вещей и приятных эмоций, подруга все-таки, дважды потерянная и вновь найденная, ога… С деньгами у меня тогда было туго, однако я выскребла все свои сусеки и купила ей очень красивый кружевной комплект нижнего белья за немалую сумму, корзину роз и испекла торт (красивый, многоярусный, украшенный кремовыми цветами). И вот, нагруженная всем этим добром, я заказываю такси, чтобы не помять все эти хрупкие вещи и еду в эту (обитель скорби) гости. В доме уже толчется куча гостей – все сплошь Васины родственники, и именинница вся в мыле пластается на кухне. Мой подарок даже не развернули, а зашвырнули куда-то в угол, корзину роз шмякнули на инкубатор, торт унесли на кухню. В тихом ахуе я сама пошла на кухню помогать имениннице. На кухне уже толклись две старшие Васины сестры – деревенские потасканные тетки за 40. Мужики в это время уже бухали не дожидаясь закуски. Наконец, стол был накрыт и подтянулась Ольгина родня: обрюзгшая страшная тетка с красно-синим от употребления лицом и 80%-ным отсутствием зубов (свои выпали, а на вставные денег нет – пропивам-с) – Ольгина мама, одноглазый Олин папа и борзый воришка – младший брат (Тани, слава богу, не было). Самогон лился рекой… Я тихонечко сидела в углу и потягивала дрянное винишко, случайно оказавшееся в этом гостеприимном доме, за что была подвергнута жестокому остракизму со стороны бухающей братии (сестрие тоже гасали сэм стаканАми, не отставая от братий). Лирическое отступление. Как-то, про меж делом, Оля мне рассказала, что в деревне муж ей давал попробовать… денатурат (!!!), дегустация, ёптыть! Урожай сосны 2001 года отменно хорош и рекомендован лучшими сЭмилье. Мой тихий уголковый запой был внезапно прерван пропитым басом Олиной мамы, которая вдруг решила со мной пообщаться. «Что-то ты потолстела»,- сказала он. Я в изумлении посмотрела на это опустившееся красно-синее беззубое существо, и, честное слово, не нашла что ответить. Закуски кончились и пришел черед горячего. На горячее было блюдо неких загадочных пернатых размером с воробья и пара зажаренных деревенских уток. Я только с радостью потянула к ним ручонки (ох, жареные утки – моя слабость), как со своего места поднялся Ольгин муж. Заплетающимся языком он, покачиваясь, толкнул речь, что интеллигентные (sic!) люди едят птицу руками, и тут же начал этими самыми, грязными волосатыми руками их разделывать. Жир ручьями лился по конечностям и всему столу, конечности периодически облизывались… и я поняла, что утятину в этом доме я есть не буду. Я пошла с горя покурить на кухню. Туда же подтянулись и изрядно захмелевшие тетки. Закурив они начали жаловаться на свою нелегкую женскую долюшку. Особенно усердствовала одна из них, работавшая где-то в городе дворничихой. Она рассказывала, как ее пропойца-муж нигде не работает, квасит на ее дворницкую зарплату, а напившись, идет ее искать по всем местным чердакам и подвалам на предмет от****ить, поскольку страшно ревнует. Вдоволь напричитавшись они посмотрели на меня, подперев мясистые щечки руками и сказали: колись, рассказывай теперь ты, как тебя твой муж-изверг бьет и угнетает. Мой, уже нетрезвый моСК, тут же нарисовал сюрреалистическую картину: мой 2-х метровый мужинек-аспирант, с ладонями, больше, чем мой размер обуви, гоняется за мной по всем местным чердакам и подвалам, дабы от****ить за измены. Справившись с приступом истерического смеха, я ответила, что мой муж вообще практически не пьет и руку, даже в шутку, на меня не поднимает. Да, ладно,- сказали тетки,- тут все свои бабы, не стесняйся, рассказывай. На что я снова повторила свой монолог, и добавила, что даже слова плохого от него не слышала. Тетки, почти протрезвев, уставились на меня квадратными глазами, как на трехголового инопланетянина, и еле выдавили из себя: «Да… бывает…». И тут я почувствовала себя моральным уродом, случайно затесавшимся в общество нормальных людей. Разговор сразу скомкался и затих, поскольку нормальным людям не о чем разговаривать с моральными уродами. Наконец, торт был сожран (без малейшего намека на спасибо) и я благополучно отчалила домой, переполненная дрянным вином и новыми впечатлениями. Больше у Оли в гостях я не была. А вскоре и наша дружба наконец-то окончательно заглохла. Случилось это на работе. Наша милая девочка-прилипала поняла, что в этот раз с меня взять нечего: денег у меня нет, с вечеринками и новыми знакомствами я завязала, и положения в нужном ей обществе (мутный вуз) я не имею. Поэтому, она начала потихоньку, бочком, рачком от меня отстраняться и усиленно тусить в коллективе преподов, заглядывая им в рот и бесплатно по вечерам оставаясь печатать им учебные материалы. В один из таких вечеров, прождав ее полтора часа, я плюнула на все и послала эту «дружбу» на йух. А потом и вовсе уволилась. И началась у меня совсем другая новая жизнь. Ольгу я больше не видела и не слышала. Хотя у нее и был мой номер телефона, общаться она не рвалась, а мне уже было и не интересно, поскольку я повзрослела и поняла истинную подоплеку этой «дружбы». Где она теперь, я не знаю. Ни в одной соц.сети ее нет. Вполне возможно, что вконец ****увшийся муж ее таки прибил. Или на вокзале появилась новая тетка с сине-красным лицом. А может у нее все хорошо, получила она свои «корочки», нашла новую хорошую работу и сбежала от своего психопата. Не знаю. Да мне уже и не интересно. © Copyright: Дом Астрели, 2012.
Другие статьи в литературном дневнике:
|
