Склонилась в поклоне трава у колен
Людмила Парщикова
Склонилась в поклоне трава у колен,
как будто прощаясь с тобою...
Был день, как и прочие дни на земле, -
богат и трудом, и любовью.
И радость твоя, и тревога, и боль,
забота о хлебе насущном -
всё это зовётся твоею судьбой,
звездою твоей неминучей.
Но, видно, чтоб истину эту постичь,
тебе только дня не хватало,
лишь этого дня, что в ветвях краснотала
трепещет, как птица в горсти.
С травою, безвольно прильнувшей к ногам
в каком-то отчаянном жесте,
со светом, расплесканным по лугам,
с обидой, не жаждущей мести.
Лишь этого дня, что пронзит, как стрелой,
доверчивой, робкой красою,
что скоро погаснет за дымной чертой,
уже недалёкой чертою...
Никакой возможности возврата
Людмила Парщикова
Никакой возможности возврата.
Подтверди, что я теперь - ничья.
Старая - и привязи не надо -
лошадь пьёт из чистого ручья.
Может быть, последнею приметой
нашего с тобою бытия
вспыхнет и погаснет это лето -
привязь ненадёжная моя.
Может, это главная утрата
белой птицей по небу кружит...
Всё, что совершили мы когда-то,
нам с тобою не принадлежит.
Что же, я и к этому готова.
Только сердце падает в зенит,
только тихо сказанное слово
в неостывшем воздухе звенит...
И сама была
Людмила Парщикова
И сама была:
зубы в удила -
да на рёв пурги!
А душа цвела,
как весна светла
от черёмухи.
И сама была:
обгорев дотла,
в воду - каменьем!
Клином выбив клин,
вот и вырос сын
неприкаянным.
Вот и вырос сын
посреди Руси
дольным деревцем.
Потерпи, сынок,
путь не так далёк,
как надеемся...
Заколочен детский дом
Людмила Парщикова
Заколочен детский дом
и почти необитаем -
над кукушкиным гнездом
только ангелы летают,
детской памятью шурша
по безлюдным коридорам,
да собака под забором
завывает, как душа
обездоленного дома,
над которым снег кружит,
и в пространстве заоконном
по этическим законам:
что построил, с тем и жить...
---------
В один из суматошных дней
Людмила Парщикова
В один из суматошных дней,
кляня подкравшуюся старость,
я выпью водки. И останусь
с поэзией наедине.
Закружится в заботах дочь,
в проблемах - сын,в прожектах - внуки,
и только чистой речи звуки
со мной мою разделят ночь,
где серебром земная грусть
вдруг заиграет под луною.
И я с бумажной белизною,
как с Господом, наговорюсь.
Мы используем файлы cookie для улучшения работы сайта. Оставаясь на сайте, вы соглашаетесь с условиями использования файлов cookies. Чтобы ознакомиться с Политикой обработки персональных данных и файлов cookie, нажмите здесь.
