Однажды он придумает окно
И город, обрывающийся в лето,
И зазвенит шестнадцатый трамвай,
Наполнив пассажирами живот.
Пока не станет в комнате темно,
Он просидит с потухшей сигаретой,
Записывая странные слова
В на-семь-восьмых-исчерканный блокнот.
Потом он допридумывает ночь
И женщину, задёрнувшую шторы.
И звёзды, нарисованные на
Обратной стороне счетов за свет,
Проступят сквозь кофейное пятно,
Живые, словно женщина и город.
И он шагнёт за ними из окна,
Забыв, что в этом мире окон нет.
05.06.14.
Сказочка про мыло и мочало
Ирина Валерина
Старый город от частых стирок совсем поблёк,
а в предместье душнее, чем в прачечной Дома быта,
и, куда ни смотри, утыкаешься в потолок.
Дальше по нисходящей: посуда, зола, корыто.
Здесь, у лужи бездонной, каких бы ни ждал погод,
получаешь дожди в распакованной бандероли.
Приплывает карась золотой, разевает рот —
отвечаешь бесстрастно: "Mein Fuhrer, земли и воли".
И сидишь себе дальше, под рокот железных птиц
постигая премудрость отказа от всех желаний.
Но когда выйдет месяц, ущербен и остролиц,
простучат еле слышно копытца небесной лани
по мощёной камнями заброшенной мостовой,
что ведёт то ли в Рим, то ли к краю обетованной,
ты легко променяешь загаженный кайнозой
на бутон тюльпана.
... И сидеть тебе, девочка, в этом бутоне век,
изменяться от клетки — к рыбе, от рыбы — к птице,
и, от мира таясь под защитой незрелых век,
больше смерти привычной бояться осуществиться,
потому что из новой сказки едва ль сбежишь:
вон, уже уготовили платье, корону, плаху.
Но поманит рассветом лукавая ведьма-жизнь,
и ты снова доверишься, дурочка, полетишь,
как пчела — на сахар.
Мы используем файлы cookie для улучшения работы сайта. Оставаясь на сайте, вы соглашаетесь с условиями использования файлов cookies. Чтобы ознакомиться с Политикой обработки персональных данных и файлов cookie, нажмите здесь.
