Август наступает раньше, чем ты ожидал. Раньше, чем готов был осознать, что кажущееся вечным лето — на исходе. На излёте.
Дни стоят жаркие и душные, под камнями спят рыбы, а мох на речных валунах выгорает так, что если растереть в ладонях — остаётся горстка пыли.
Полдень приближает стрёкот цикад, полночь — пение сверчков. Так и живёшь — от цикад до сверчков. Умолкнут они — наступит осень, отправит вперёд себя вереницы туч, на восток, на восток, навстречу солнцу. Ждать его — не дождаться. До весны.
Август, время замедлило ход и изменило суть вещей. Если встать по левую сторону растущей вкривь лавровишни и посмотреть вверх, кажется, что ковш Большой Медведицы цепляет хвостом трубу соседского дома. Кто кого перевесит, дом или звёзды? Дом вот он, совсем рядом, пахнет камнем, хлебом и людскими руками. А что там со звёздами в их далёкой небесной дали — бог его знает! Или не знает?
Август, небо ниже гор, пчёлы ленивы и неторопливы, ночи нестерпимо тихи, а под утро выпадает столько росы, что хоть горстью черпай.
