27 сонет Шекспира. Черновики.
12...
И непрестанно спеша забыться в тяжёлом сне,
Сулящем бренному телу отдых, давно желанный,
И повторяется золотой мой поход к душе, —
Паломничество так утомляющее мой разум;
Когда все мысли мои (нигде не найдя приют),
С усердием выталкивают меня в изгнанье.
Мои слипавшиеся глаза в темноту ведут,
Чтоб знал я, так ли слепые видят, смотря сквозь раны;
Но это зрение той ещё озорной черты
Лишь представляет — твой призрак — взору, во тьме ужасной,
Который был драгоценным камнем (дарил мечты),
И делал чёрную ночь прекрасной, уже — не старой.
И каждый день — это тело, ночью — мой ум, и дух, —
Не зная отдыха.., я.., и ради тебя бреду.
11...
И непрестанно спеша забыться в тяжёлом сне,
Сулящем бренному телу отдых, давно желанный,
И повторяется непростой мой поход к душе, —
Паломничество так утомляющее мой разум;
Когда все мысли мои (совсем не найдя приют),
С усердием выталкивают меня в изнанку.
Мои слипавшиеся глаза в темноту ведут,
Чтоб знал я, так же слепые видят сквозь окна-раны;
Но это зрение той ещё озорной звезды
Лишь представляет — твой призрак — взору, во тьме ужасной,
Который был драгоценным камнем (блистал в пути),
Что делал чёрную ночь прекрасной, уже — не старой.
И каждый день — моё тело, ночью — мой ум, и дух, —
Не зная отдыха.., я.., и ради тебя бреду.
10...
И непрестанно спеша забыться в тяжёлом сне,
Сулящем бренному телу отдых, давно желанный,
И где-то там начинается мой поход к душе, —
Паломничество так утомляющее мой разум;
Когда все мысли мои (себе не найдя приют),
С усердием выталкивают меня обратно.
Мои слипавшиеся глаза в темноту ведут,
Чтоб понял я, как слепые видят, смотря сквозь раны;
Но это зрение той ещё озорной мечты
Лишь представляет — твой призрак — взору, во тьме ужасной,
Который, как драгоценный камень (блистал в ночи),
Что делал чёрную ночь прекрасной, уже — не старой.
И каждый день — моё тело, ночью — мой ум, и дух, —
Не зная отдыха.., я.., и ради тебя бреду.
10.1
И каждый день — моё тело, ночью — мой ум, и дух, —
Не зная отдыха я, к ним ради тебя бреду.
9...
И непрестанно спеша забыться в коварном сне,
Сулящем бренному телу отдых, давно желанный,
И где-то там начинается мой поход к тебе, —
То путешествие утомляющее мой разум;
Когда все мысли мои (себе не найдя приют),
С усердием выталкивают меня обратно.
Мои слипавшиеся глаза в темноту ведут,
Чтоб понял я, как слепые видят, смотря на раны;
Но это зрение той ещё озорной мечты
Лишь призрак твой — представляет взору, во тьме ужасной,
Который, как драгоценный камень (блистал в ночи),
Что делал чёрную ночь прекрасной, совсем — не старой.
И каждый день — моё тело, ночью — мой ум, и дух, —
Не зная отдыха с ними, ради тебя иду.
8...
И непрестанно спеша забыться в коварном сне,
Сулящем бренному телу отдых, давно желанный,
И где-то там начинается мой поход к тебе,
То путешествие утомляющее мой разум;
Когда все мысли мои (себе не найдя приют),
С усердием выталкивают меня наружу.
Мои слипавшиеся глаза в темноту ведут, —
Чтоб понял я, как слепые видят, — смотря на душу;
Но это зрение той ещё озорной мечты
Лишь призрак твой — посылает взору, во тьме пещерной,
Который, как драгоценный камень (блистал в ночи),
Что делал чёрную ночь прекрасной, отнюдь — не древней.
И каждый день — моё тело, ночью — мой ум, и дух, —
Не зная отдыха я, ведь ради тебя иду.
7...
И непрестанно спеша забыться в коварном сне,
Сулящем бренному телу отдых, давно желанный,
И где-то там начинается мой поход в душе,
То путешествие утомляющее мой разум;
Когда все мысли мои (видать не найдя приют),
С усердием выталкивают меня наружу.
Мои слипавшиеся глаза в темноту ведут,
Чтоб понял я, как слепые смотрят на эту душу;
Но даже зрение той ещё озорной мечтой
Лишь представляет — твой призрак — взору, во тьме ужасной,
Который, как драгоценный камень (алмаз ночной),
Что делал чёрную ночь прекрасной, в лице — не старой.
И каждый день — моё тело, ночью — мой ум, и дух, —
Не зная отдыха я, и ради себя бреду.
6...
И непрестанно спеша забыться в коварном сне,
Сулящем бренному телу отдых, давно желанный,
И где-то там начинается и в моей душе
То путешествие утомляющее мой разум;
Когда все мысли мои (оттуда, где дом мой глух),
С усердием выталкивают меня на выход.
Мои слипавшиеся глаза в темноту ведут,
Благодаря тому ли я вижу, что зрят слепые...
Но даже зрение той ещё озорной свечи
Лишь представляет — твой призрак — взору, во тьме ужасной,
Который, как драгоценный камень (блистал в ночи),
Что делал чёрную ночь прекрасной, лицом — не старой.
И каждый день — моё тело, ночью — мой ум, и дух, —
Не зная отдыха я, и ради тебя бреду.
5...
В пути устал я, спеша забыться в коварном сне, —
Сулящем бренному телу отдых, давно желанный, —
Ведь где-то там начинается и в моей душе
То путешествие утомляющее мой разум,
Когда все мысли мои (оттуда, где дом мой глух),
С усердием выталкивают меня наружу.
Мои слипавшиеся глаза в темноту ведут,
И вижу я, как слепые зрят молодую душу,
Но даже зрение той ещё озорной свечи
Лишь представляет — твой призрак — взору, во тьме ужасной,
Который, как драгоценный камень блистал в ночи,
И делал чёрную ночь прекрасной, лицо — не старым.
И каждый день — моё тело, ночью — мой ум, и дух, —
Не зная отдыха я, и ради тебя в бреду.
4...
В пути уставший, спешу забыться в коварном сне,
Сулящем бренному телу отдых, давно желанный.
Но где-то там начинается в моей голове
То путешествие утомляющее мой разум,
Когда все мысли мои (оттуда, где дом мой глух),
С усердием выталкивают меня на выход.
Мои слипавшиеся глаза в темноту бегут,
Благодаря тебе ли я вижу, что зрят слепые,
Но даже зрение той ещё озорной свечи
Лишь призрак твой — представляет взору, во тьме ужасной,
Который, как драгоценный камень, сверкал в ночи,
И делал чёрную ночь прекрасной, лицо — не старым.
И каждый день — моё тело, ночью — мой ум, и дух, —
Не знают отдыха где, я ради тебя иду.
3...
В пути уставший, спешу забыться в напрасном сне,
Сулящем бренному телу отдых, давно желанный.
Но где-то там начинается в моей голове
И путешествие утомляющее мой разум,
Когда все мысли мои оттуда, где дом мой глух,
С усердием выталкивают меня на выход.
Мои слипавшиеся глаза в темноте ведут,
Благодаря кому же я вижу, что зрят слепые,
Но даже зрение той моей молодой души
Лишь представляет твой призрак взору, во тьме крылатым,
Который, как драгоценный камень, блестел в ночи,
И делал страшную ночь прекрасной, лицо — не старым.
И каждый день — моё тело, ночью — мой ум, и дух, —
Не зная отдыха я, и ради себя найду.
2...
В пути уставший, спешу забыться в напрасном сне,
Сулящем бренному телу отдых, давно желанный.
Но где-то там начинается в моей голове
То путешествие утомляющее мой разум,
Когда и мысли мои оттуда, где дом мой глух,
С усердием отправляют меня на выю
Мои слипавшиеся глаза темноту прочтут,
Благодаря кому же я вижу что зрят слепые,
Но даже зрение той моей непростой души
Лишь представляло твой призрак взору, во тьме крылатой,
Который, как драгоценный камень, блистал в ночи,
И делал чёрную ночь прекрасной, лицо -- не старым.
И каждый день — моё тело, ночью — мой бедный ум,
Не знают отдыха, — только ради тебя живут.
1...
В пути уставший, спешу забыться желанным сном,
Сулящим бренному телу отдых, с пути. Напрасно.
Ведь где-то там начинается в моей голове,
То путешествие утомляющее так разум,
Когда и мысли мои оттуда, где дом мой пуст,
С усердием отправляются к тебе лишь
Мои слипавшиеся глаза в темноту растут,
Благодаря лишь тебе я вижу что зрят слепые,
Но даже зрение то моей дорогой души
Лишь представляет твой призрак взору, во тьме крылатой
Который, как драгоценный камень, блистал в ночи,
И делал чёрную ночь прекрасной, лицо -- не старым.
И каждый день -- моё тело, ночью -- мой бедный ум,
Не знают отдыха только ради тебя расту.
о1о1оо1о1оо1о1(...) — ЯЯА6_б1/2 — есть нарушения: вида и ряда логаэда.
23.08.2021
Другие статьи в литературном дневнике:
