Литература на конец зимы две тысячи девятнадцатого
Сегодня вечером был ужасный, очень громкий звук. Как будто взрывы из под земли. Вероятно на реке ломали лед...
Вечернее спокойствие. Люди одни очень спокойны, другие безумны и громки. Что-то кричат, из глоток вытаскивают колючие фразы и слова. Просят алкоголя или веселья. Или и того, и другого. Холодно, зябко. Агония зимы. На тротуарах мокро и грязно, с крыш капает вода — то медленно, то очень нервно, отрывисто, как будто в припадочном танце. Всё в каком-то движении, каком-то текучем состоянии. Течет и течет.
Я уже вторую неделю пишу рассказ о кладбищенском стороже и садовнике. Его зовут Тимуш. Он как будто бы сверхчеловек. Испытывает различные трансформации сознания. Видения и воспоминания прошлых воплощений. Разговоры с мертвыми и своеобразный контакт с реальностью. Пишется больше интуитивно, чем с рассчитанным сюжетом.
До этого был рассказ «Обрыв». Внутренний разговор автора с реальностью, своим отцом, матерью, любимой девушкой, в ожидании чего-то необъяснимого, сравнимого с полетом в обрыв или в темноту неизвестности.
Вчера весь день и всю ночь провел с Катей. Мы вместе уже больше двух лет. Свои отношения с ней я пока запечатлел в одном рассказе («Дом») и нескольких стихотворениях.
Из чтения «Палач» Лимонова и два красных тома Мамлеева.
В Лимонове нравится бесстрашие и честность. Он иногда меня и отталкивает, но и притягивает своей живостью, бодростью и энергией. Это писатель русской зимы, русского мороза. В Мамлееве нравится глубина и широта мысли, идеи и образы, а так же черный юмор и абсурд, очень парадоксальный, граничащий с сюрреализом. Роман «После конца» вырисовывает очень зримый, невидимый мир, мир ужасный, страшный, но преодолеваемый.
Сборник «Белый квадрат» Сорокина очень разочаровал. Роман Пелевина «Тайные виды на гору Фудзи» вышел более удачливее и Сорокина, и его (пелевинских) предыдущих романов.
Неплохой по стилю и легкости восприятия «Безбожный переулок» Марины Степновой.
«Дождь в Париже» Сенчина пока оставил в покое. «Елтышевыми» сыт.
Очень долго искал «Немцев» Терехова. Нашел, за дорого купил. Так и не прочитал. К некоторым книгам иногда испытываешь необъяснимую тягу. Получив желанное, наталкиваешься на свое равнодушие. Либо же время это книги ещё не пришло.
Так до конца и не дочитал два романа Альберта Моравиа «Скуку» и «Конформиста». Есть в его прозе какая-та отталкивающая слабость. Или отсутствие философской и метафизической глубины.
Очень бескомпромиссно написаны «Шепоты и крики моей жизни» Ингмара Бергмана. Бергман ничего и никого не боится.
Не дочитал и «Свободу» Франзена. Хотя два других его романа - «Поправки» и «Безгрешность» прочитал запоем. «Дальний остров» тоже прекрасен.
Стоит на полке и не читается «Человек без свойств» Музиля. Время этой книги точно ещё не пришло. Испытываю какой-то подсознательный трепет перед ней.
Не дочитал ещё так же «Вавилон» Рене Кревеля (обязательно буду), его «Трудная смерть» невероятного волнения книга, «Книга Каина» Трокки тоже читал обрывками, «Взгляни на дом свой, ангел» и «Домой возврата нет» Вулфа начаты и преступно не закончены.
Из фильмов в конце января самым сильным впечатлением было «Наше время» Карлоса Рейгадаса. Это уже больше, чем кино.
Дела на работе стали совсем плохи. Такое чувство, как будто каждый день приходишь к агонизирующему больному и участвуешь в его муках. Надо уходить.
Наступило время собирать себя по частям, отрекаясь от суеты и шума.
Выше. Только выше.
Уходить в другое измерение себя.
За жизнь и смерть благодарен.
Другие статьи в литературном дневнике:
