Мимо стен таинственного Рая
я не раз в томленьи проходил.
Там цветы цвели, благоухая,
там фонтан жемчужной пылью бил.
У ворот неведомого Рая
я, как прежде, голову склонил.
И, как прежде, знаю: не войти мне
в эти, ладом яркие, врата.
Не прославит в умилённом гимне
счастье жизни тихая мечта.
Да, как прежде, знаю: не войти мне, –
дверь, сверкая лалом, заперта.
И опять, далёким полукругом,
в степь глухую путь мой поведёт.
Там – один, с любовницей иль с другом –
буду слышать грозный зов: «Вперед!»
Путь ведет далёким полукругом
и пылает жгучий небосвод.
Июльский вечер. Свежесть и тоска.
Уже вдали погасли облака
и золотые стёкла Могилёва,
но всё ещё белеет над водой
соломенная шляпа рыболова.
Уже темно, и мне пора домой.
С той стороны уже зовут на ужин,
а я в плакучих ивах затаюсь.
пускай зовут. Ещё я не боюсь,
Что никому нигде уже не нужен.
Олег ЧУХОНЦЕВ
Три раза в году цветёт тамариск
и только один - джуда,
от этих сухих сумасшедших брызг
кипит зеленей вода,
и солнцем каждый листок пригрет,
и зной, да такой, в тени,
что если ты хочешь сказать мне нет,
то лучше повремени.
Пусть зной спадёт и падёт роса,
и жук пролетит ночной,
и вспыхнут холодные небеса
над нами, тобой и мной,
и к тамариску прильнёт джуда,
и грянет, да так, с ветвей,
что если ты хочешь сказать мне да,
то лучше сказать скорей.
Мы используем файлы cookie для улучшения работы сайта. Оставаясь на сайте, вы соглашаетесь с условиями использования файлов cookies. Чтобы ознакомиться с Политикой обработки персональных данных и файлов cookie, нажмите здесь.
