Значит, именно здесьЗначит, именно здесь! И не надо других адресов, ... Юрий Лорес "Здесь" У Иоанна Златоуста я читала поучения, утверждающие, что, после распятия Спасителя, ни у кого нет права ни смеяться ни как бы то ни было развлекаться, а нужно постоянно хранить внимание и бояться Бога, а вроде бы если начнёшь развлекаться, это оскорбит память Спасителя. В большой скорби, думаю, такой постоянно хранящий внимание тоже находиться не может, потому что у него нет сильных чувств кроме страха. Мне так кажется, всё ровно наоборот, и если кто когда за нас отдал свои силы или свою жизнь, то он это сделал в надежде на то, что мы будем жить полноценно и поживём тоже и за него. Ветер кружит лист. Город сыр и сер. Я вернулся, любовь моя, Теленовостей разум воспалён, Я вернулся, любовь моя, Дым под потолком, дым моей души, Я вернулся, любовь моя, А.Розенбаум Сюда ко мне поближе сядь, Прости, что я жила скорбя Анна Ахматова *** Здесь ведь, в тексте, страшна не кровь, а страшно это состояние день за днём, в постоянном страхе и как будто при нехватке свечей. Песни Юрия Лореса могут спасти от этого состояния. Но или песен мало, или спасают они не всех. От этого состояния ещё могут спасти агрессивные идеологии. Агрессивные идеологии, спасая от состояния беспрерывного страха и постепенной вследствие этого страха духовной смерти могут также привести к военному столкновению. Так вот если двое в дикой ярости друг друга прикончат, в этом не будет крови, описанной Юрием Лоресом - не будет бойни, не будет ужаса. И как не бояться проповедовать, искренне, мир во всём мире. Как не бояться разрушить гораздо больше человеческих душ, чем то количество, которое ты выведешь к высокому и откроешь им новые прекрасные впечатления в жизни. Детство Я ребенком любил большие, Каждый пыльный куст придорожный Только, дикий ветер осенний, Не один, — с моими друзьями. Я за то и люблю затеи Н.Гумилёв А агрессивные идеологии ведь не были нарочно сформированы как защита от ежедневного ужаса дико бредовая. Они сформировались сами по себе, как ответ каждого человека этому ужасу, не сознательный, а интуитивный. Соответственно, в этих идеологиях никто не виноват. А вот тот, кто станет рассчитано разрушать эти идеологии, виноват во всех последствиях. И, даже если человек настолько тоже агрессивен по-своему, что готов на подвиг Христа, всё равно у него не может быть уверенности, что он, вложив все свои силы и всю свою жизнь, сможет сохранить то, что стало разрушаться в результате его спланированных рассудочно действий. -А вот другое дело, если кто-то рассчитанным влиянием уродует эти агрессивные идеологии. Но при чём тут Лорес, я не врубаюсь ни по одной из пропаганд. Как фашистская пропаганда утверждает, впрочем неуверено, что Лорес здесь "причём", так вот то же самое утверждает и Лорес, так что я от обеих этих сторон уже просто не знаю куды бечь. - А почему считают... Нет, не считают, что влияют евреи. Влияющих просто не ловят и об этом влиянии ни в одной из идеологий не хотят говорить, в какую бы сторону я со своей проблемой это ни сунулась. Кто кого ловит я, понимая, что в ответ сегодняшнему миру необходима сильная агрессия - это я понимаю, а кто, кого и где ловит и зачем, мой бедный рассудок не вмещает. Я не знаю, был фашизм, войны, меня тогда не было. Теперь мы все тут, все идеологии, живём в стране, по которой бродит какая-то холера формата политический заговор. Мне недоступна позиция граждан страны, которым эта, непосредственно касающаяся лично их, проблема совершенно неинтересна. А зато когда я ушла в храм, стала в храме работать уборщицей и не стала участвовать во всех иных социальных мероприятиях, граждане страны стали массировано утверждать в мою сторону, что я фашистка. Можно ведь и поверить. Почему я должна аккуратнее относиться к таким ужасным словам и понятиям, чем сами граждане, манипулирующие словом "фашист" для того, чтобы склонить меня к тому или к этому? Ещё, был ассказ Н. Щербиной, с которой я частично себя ассоциирую. Основные отличительные черты самой Н.Щербиной от всего окружающего - особый род лит. таланта, её произведения по-набоковски и иже с ним построены на ритме, звукописи, представляют собой нечто на стыке литературы и музыки + у неё сильная воля + желание иметь возможность идти от цели цели прямо, а не выписывая зигзаги по всей Москве. В произведении автобиографическая героиня живёт в развалившейся стране, в просто воюющей примерно как на Кавказе друг с другом семье, и всё не хочет никому мешать /примерно, быть фашисткой не хочет/. В итоге мы застаём ЛГ совершенно одетую, в туфлях на каблуках, поджимающую свои ноги с туфлями коленями к подбородку, чтобы ноги с дивана не свешивались /характерный жест, нежелание вдруг помешать кому-нибудь своим существованием, свесившись с дивана/, за стеной война между родителями, за стеной дома... страна, мягко говоря. И какая-то это безвыходная ситуация, потому что не сможет же ЛГ никогда никуда теперь больше не сунуться, а всю жизнь свою оставшуюся сидеть на диване с ногами и с каблуками. * © Copyright: Агата Кристи Ак, 2012.
Другие статьи в литературном дневнике:
|
