***Вчера целый день только и думала, что позвонить Воланду. Ну прямо какая-то одержимость на меня напала. Я вот даже не могла ответить самой себе на вопрос: а зачем я ему позвоню. И что я ему скажу. Правда, можно сказать, что накануне около часа ночи мы с моей верстальщицей «добили» макет с титульными листами для «Случайных стихов». Очень удачно вписался там Чёрный Кот на «Воланда» (3-ю часть), усевшийся на крыше Дворца Дожей. То, что он мне ответит после, уже понятно. Поэтому не понятно, что ему говорить. Нет, вчера я ещё сдавала вместе со всеми на работе экзамен по CRM. Если не знаете, что это такое, лучше и не знайте. Это - одна из разновидностей головной боли. Там много всяких ненужных возможностей, а вот того, что нужно - нет. А нужна простота. Интересно, помнит ли Воланд вообще обо мне? Почему я зову его Воландом? Не знаю, вот как только впервые его увидела, тут же это слово пришло на внутреннем экране. Но даже на фотке в нём есть что-то дьявольское. Не могу объяснить. Воланд и всё тут. Без апелляций. Держала в руках телефон, но так и не осмелилась набрать его номер. Я – трусиха. Мне сложно говорить с людьми, особенно с разными всякими Воландами. Мне проще написать. Написать этому Воланду невозможно. По разным причинам. Можно только позвонить. Если он номер не сменил. Такое тоже случается. Чтобы всякие упрямые бараны не доставали. Мне страшно ему звонить. Некоторые люди могут своим резким голосом сказать что-нибудь так, что ты просто потеряешь дар речи. Воланд может пригвоздить к стене своей энергетикой даже молча. Вы просто его никогда не видели и с ним не разговаривали. Считайте, что Вам крупно повезло. Но я – упрямая как баран. Если мне чего-то не дают, мне ещё больше хочется это получить, и я упираюсь и продолжаю стоять перед глухой стеной и думать: а не ударить ли по ней лбом ещё разок? Одновременно на собственном опыте я знаю, что это больно и боюсь боли. А потом, если я вдруг получу то, что хочу, меня нужно смочь удержать, а для начала ещё и приручить. Кого во мне только нет: я – и пугливая девочка, и дикая волчица, и упрямый баран… Короче, я – просто кошмарное существо!!! Воланд, если задуматься, по сравнению со мной, просто агнец божий. Видимо, поэтому всякие Воланды и обходят меня стороной. Со мной – сложно. Например, я – капризная. Мне уже осточертело ездить по обочине. На Мкаде каждый день – одно и то же. Ненавижу дороги, по которым нельзя ехать хотя бы с разрешенной скоростью. А теперь вся трасса Ростов-Дон, по которой я езжу на работу, ещё и в камерах, нашим сотрудникам уже начали приходить фотки со штрафами. Я представляю, сколько фоток пришлют мне… Теперь там, где нет пробок, приходится ехать медленно. Там, где можно ехать быстро, – все стоят. По крайней мере, в мою сторону по Мкаду всегда всё стоит. Показано ли на Яндексе, что там стоят, или не показано, – всё равно там всегда одно и то же… Иногда добираюсь с работы до дома за 3 часа. По-хорошему ехать 30 минут (если быстро ехать). Особенно противно дышать всякой дрянью, а не воздухом. Возможность передвигаться на метро – кайф, только это осознаёшь, когда его нет… С дорогами у меня связано много разных историй. Всяких. Однажды мне под колёса бросилась лисица. Была глухая полночь и проливной дождь, будто просто стена дождя. За десять лет я ни разу такого ливня не встречала. Ехала медленно-медленно, будто и не ехала, а плыла в лодке по морю. Справа – глухой лес. Внезапно лиса – прямо в фарах. Мокрая такая, на чёрта похожая. Жуть… Бампер крякнулся, но мне лису жалко было, а не бампер… Самая ужасная история – когда я возвращалась из Индии рано утром. Ночной рейс, а я так и не уснула в самолёте. Тогда ещё не было электричек город-аэропорт-город. Взяла такси (официальное) до дома. Сидела рядом с водителем. Обычно никогда не засыпаю в машине – такое чувство, что «ведёшь» водителя или «держишь под контролем ситуацию» (термин иной реальности, и не здесь – здесь я с ним просто могу молчать или общаться на земные темы), и ничего не случится, пока я не сплю. А в тот раз я проваливалась в сон… Ехали по Мкаду. Утро. Где-то уже около 7. В какой-то момент меня прямо «бьют по голове». Падаю в тело, открываю глаза и говорю водителю (чуть ли не приказным тоном): «Вправо!» (понятия не имею, почему, и вообще, где мы сейчас находимся). Мы – на крайней левой. Сама смотрю вправо – девятка прямо рядом, на той же скорости. У нас 120. Движение плотное. Всё происходит в секунды – описывать долго. Впереди прямо впритык машина, сзади машина. Очень близко, никого не обогнать и никуда не свернуть. Я настойчиво повторяю: «Вправо, нам надо вправо…», хотя понимаю, что водитель считает меня сумасшедшей. Мгновенно машина перед нами идёт резко влево, будто объезжает что-то. А у нас уже нет возможности сделать то же самое, расстояние – 1 метр, скорость 120. Перед нами шагающий к разделительному отбойнику мужчина. Как он дошёл справа до крайней левой? Он – как зомби. Невероятно, но факт. Я мгновенно представляю, как он сейчас пробьёт лобовое стекло и влетит в меня. Кричу и закрываю лицо руками. Слышу несколько ударов, будто кувыркался он через крышу… Спиной чувствую и «вижу», что было дальше. Открываю глаза. Водителя трясёт, он резко уходит вправо, съезжает с Мкада и сворачивает в лес. Останавливается. Выходит из машины и подходит к моей двери. Мне кажется, он сейчас меня убьёт. Оказывается, где-то у моей двери – кровь и сбито зеркало, на остатке от зеркала что-то болтается… от того, кто кувыркался… Я закрываю глаза. Водитель пытается ликвидировать следы… Я – в шоке. Он садится обратно в машину. Нам надо проехать пост ДПС. Он смотрит на меня и произносит: «Ты спала»… © Copyright: Александра Крючкова, 2011.
Другие статьи в литературном дневнике: |
