Когда в декабрьский снегодождь словил простуду, То всё равно чего-то ждёшь из ниоткуда.
И я метался как оса в своей кровати, И мне шептали голоса: давай накатим.
И целый город состоял из строгих линий, Из груды ватных одеял, из львов и лилий.
И чистый, девственный наряд ложился пухом, А голоса вставали в ряд над самым ухом.
Сливалась белая кровать со снежной гущей, И силы не было сказать, что я непьющий.
Мы используем файлы cookie для улучшения работы сайта. Оставаясь на сайте, вы соглашаетесь с условиями использования файлов cookies. Чтобы ознакомиться с Политикой обработки персональных данных и файлов cookie, нажмите здесь.