И всё-таки потрясающая память у тебя… Идя по твоим следам, я столько открытий в собственных стихах совершаю.)
Грозу люблю и боюсь с детства. Как Катя из Лесны, только нет рядом со мной св. владыки Иоанна — впрочем, заглядывающего иногда, если совсем худо…
А пока небесный оркестр готовится исполнить новое посмертное сочинение Малера, постараюсь провести день по возможности спокойно и медленно.
Возвращаясь к поэзии, чем-то тебя продолжающей беспокоить. Драгоценный учитель, я люблю её, ты знаешь, и эта любовь у нас взаимна. Если ты сочтёшь уместным моё стихосложение, я продолжу его. Что делать с написанным подумаем вместе, поскольку мои пифийские стихи способен понять только ты, для остальных они ещё долго, если не всегда, будут выглядеть, как наглухо закрытые окна. Литсреда на меня действует убийственно, в неё больше не хочу, прости, за исключением случаев, когда потребуется чем-то помочь тебе. Просто поэзия в чистом виде ради поэзии, тебя и себя. Могу продолжить размещать её на Литуи, чтобы ты мог читать по желанию. Там у меня и новый цикл обозначился, следующий после Песен на пустыре. Он взял своё название от стихотворения из “Венок из облака и тени”, в конце февраля уже наметила: “Книга Живых”. На ней вроде как заканчиваются элегии, и начинается новая книга, если начинается...
Нормально обхожусь без стихов, но иногда скучаю по ним, чего скрывать. Соприкасаться с поэзией — это прекрасно.
Не уверена, но, может быть, нежелание снова окунуться в официальную литру происходит из моего полного отстранения от людей и мира вообще. У меня противоречивое отношение к человечеству: я одновременно боюсь и люблю его, как грозу.) Боюсь, потому что от людей очень-очень больно.
Впрочем, сейчас гораздо важнее другое, от чего зависит не только моя поэзия, но смысл и само продолжение моего существования.
Горько и невыносимо видеть, как ты по-прежнему, словно слепой или безумный, бродишь между жизнью и смертью и не можешь выбрать. Миновал год, мы столько пережили вместе, и кажется, что ничего не изменилось.
Будто сижу одна в пустом зале и жду, когда ты вернёшься и либо молча возьмёшь меня за руку и мы шагнём в жизнь, либо вернёшься и огласишь приговор… Не мне, Юрик, не мне — себе… но и мне тоже.
Что ж, остаётся лишь уповать на Господа: наверное, напоследок Он приберёг туз козырной…
