Не укрыться в прогретости саун,
не зарыться в бессилие снов.
И дождя кришнаитская заумь
смоет часть человечьих основ,
но не все. Она что-то оставит,
чтобы завтра опять выйти вслед.
Посмотри, как завис над кустами
фонарей обездвиженный свет.
Это крах обличительных знаний
и последних приютов ума.
А в тени обступающих зданий
уже бродит дворняга-зима.
В этих арках гриппозные страхи
вылетают сарказмом ворон.
Металлической стружкой их взмахи
с четырех наступают сторон.
Посмотри, это всё-таки было.
Это будет и дальше, пока
город наш то смеясь, то уныло
крутит пальцем своим у виска.
ОТ ПЕТРОГРАДСКОЙ ДО СЕННОЙ
(Вольные сонеты)
Юрий Со
1.
В этом городе люди речисты,
подозрительны, редко плечисты.
Предпочтут фейхоа черносливу.
Склонны к танцам, футболу и пиву.
Как хотите, здесь что-то нечисто.
В этом климате, малопригодном
для людей, хорошо земноводным.
Здесь приятно быть камнем, сосной.
На мосту, пятясь к ветру спиной,
поперхнувшись гудком пароходным,
человеку непросто. Одной
только чайке известны секреты
как с ума не сойти. Но запретны
разговоры над гладью речной.
...
...
7.
Время сжигает само себя,
в пыль растирая людей и камни.
Замрешь на мосту. Всплеснешь руками,-
лодки секунд отплывают, гребя
в разные стороны, без оглядки,
без направления, в любом порядке;
только лишь весла в глазах рябят.
Плавают листьев сырые останки
поверх отраженных в воде оград.
Это на Мойке ли, на Фонтанке,
в тайге, в горах, на глухом полустанке...
Для времени нет никаких преград.
Как нету и страха, когда ты снова
гибель секунд превращаешь в слово.
8.
В комнатах, похожих на пасьянс,
доминирует албанский ренессанс.
Мебель — марсианское барокко.
И хозяйка вся без возраста и срока
верности. В окно видна Нева.
Вечереет. Можно разглядеть едва
жухлые огни речных трамваев,
что под мост вползают, убывая.
По углам нахохлились слова.
Время злобно руки умывает
и хозяйку нежно убивает.
Взгляд ее, как первая глава
из житий, которых не бывает.
Осторожно, двери закрыва...
9.
Костры. Жгут листья возле сада.
В дыму растаяла ограда
и птицы кружатся в дыму.
Но в штопоре не только птицы.
Холодному и ясному уму,
протезы скинув, надобно молиться,
чтоб от аорты отогнать комок
и в горло запихать глоток
уже не кислорода, но озона.
Поскольку тут совсем другая зона.
Здесь не работает естественный отбор.
Костры смешали срЕду и средУ,
и шустрый Дарвин, получив отпор,
как бомж, лежит в Таврическом саду.
...
13.
Еще чуть-чуть. Еще совсем немножко,
слетит цинизм, подобно тапочку с ноги.
Жаль, солнце, как слепая хромоножка,
способно только нарезать круги.
И с каждым кругом тишина нужнее,
короче речь, прощания нежнее,
а встречи нежелательней. Тогда
повиснут, словно патлы, провода,
упав на Землю. Связь теперь меж нею
и нами возможна глоткой и спиной.
И хорошо, что крепок шар земной.
Не доверяясь ни врагу, ни другу,
мы все давно толкаемся по кругу
от Петроградской до Сенной.
Мы много оставляем на потом… лишь замечая, как стремительность послушна.
...
Вот парадокс! Нюанс так мал, почти ничтожен...
...несбыточность фантазий, что обожжет реальностью поступков.
Татьяна Летнева
Мы используем файлы cookie для улучшения работы сайта. Оставаясь на сайте, вы соглашаетесь с условиями использования файлов cookies. Чтобы ознакомиться с Политикой обработки персональных данных и файлов cookie, нажмите здесь.
