Сонет с трещиной ks

.





#школа_сонета_литературные_практики
#критически_обзоры
#коломенский_сонет
 
«Игра в города»  http://stihi.ru/2025/11/16/3830, в которой авторами пройдено 100 + пунктов, достигла рубежей, когда имеет смысл попридержать коней и подумать о иных форматах и наработках. Основные цели Страницы на этот «учебный» год это сверстать первые тома антологии сонетных дериватов. Оторванные от классического канона сонетные дериваты имели вид поверхностных (надуманных) изысканий. Поэтому был предложен промежуточный вариант – топонимический сонет. На данный момент (первая) подборка собрана и имеет широкую географию и снабжена обзорными статьями. Теперь имеет смысл более плотно поработать с конкретным местом (регионом), опираясь на уже собранный материал. Таких регионов несколько:
1. Крым. Киммерийский (крымский) сонет (4-3-3-4)
2. Санкт-Петербург и Ленинградская область, Санкт-петербургский сонет  (4-3-4-3)
3. Коломна. Коломенский сонет (4-2-4-4)
4. Приазовский сонет (4-4-2-4)
5. Рузский сонет (2-3-4-5 в любой последовательности)
6. Восточный сонет (вариации газелеи, рубайи)
… иные (порядка 200 вариаций)

Немного помучившись, решил начать с коломенского сонета.
Хочу провести ревизию своих старых сонетов в этой вариации… и посмотреть что есть в целом.
По каждой кварте сонетов буду делать небольшие тематические обзоры. Любой автор может «прыгнуть на хвост» со своей квартой сонетов (традиционно: 5-стопный ямб, чередование муж/жен рифмы), 4-ка сонетов должна быть тематически связана с одним регионом, строфическая схема может быть любая. Главное, чтобы автор через сонетный канон или его трансформацию попробовал максимально точно передать голос/звучание самого места. 

Статьи о коломенском сонете:

КОЛОМЕНСКИЙ СОНЕТ (авт. Роман Славацкий)
http://stihi.ru/2022/01/06/4044
О НОВЫХ КОЛОМЕНСКИХ СОНЕТАХ (авт. Олег Федотов)
http://stihi.ru/2022/01/06/4340
НАСЛЕДИЕ СЛОВА (авт. Леонид Фокин)
http://stihi.ru/2025/11/14/3321


СОНЕТ С ТРЕЩИНОЙ: дистих как провал в смысл, когда сонет заболевает Коломной

Попробуем повториться и допустить, что классический сонет с его строфической схемой 4-4-3-3 подобен архитектурному чертежу готического собора, каждая арка и контрфорс которго предопределены замыслом зодчего, а топонимический сонет (сонет-селфи), представляет собой фотографию этого собора, сделанную с неожиданного ракурса, когда в кадр помимо шпиля попадают развешенное на заборе белье, играющие дети и проходящий мимо трамвай, – иными словами, он фиксирует не идеальную форму, а ее живое, сиюминутное и подчас хаотичное взаимодействие с реальностью. Однако существует следующий, куда более радикальный шаг, когда сама структура чертежа начинает меняться под давлением материала, порождая то, что     можно назвать «коломенским сонетом». Речь идет о жанровой мутации со строфической схемой 4-2-4-4, где строки пересобираются особым образом, создавая эффект смыслового и ритмического «обрыва», столь характерный для современного мироощущения.

Рассмотрим это явление на примере первых четырех текстов, где первый сонет выступает в роли классического зачина, а три последующих – в роли смелого эксперимента по изменению жанрового кода.

КОЛОМНА. Соборная площадь

Из навощённых нитей полотно,
Пропитано белёным льном и мёдом, –
Церквей решётчатые переплёты,
Высоких храмов купола – одно,

Единое, – в знак места сведено
Землёй и небом, памятью и родом,
Подобное окаменевшим всходам, –
Подзором кружевным оживлено.

В нём – челноков древесные стрекозы,
Цехов кузнечных пламенные розы,
Светлее света тень… Кадильный дым,

И флюгеры, и дождевые бочки,
Для пряностей холщовые мешочки –
Окутывает маревом густым.

04.11.2025

Перед нами – образцовый топонимический сонет, в котором классическая форма 4-4-3-3 позволяет рассмотреть «единое» тело города, «сведённое / Землёй и небом, памятью и родом», а строфика подчинена задаче тотального синтеза: октава выстраивает статичную, почти иконописную картину («Из навощённых нитей полотно»), в которой храмовые купола сплетаются в «решётчатые переплёты», а секстет наполняет эту картину дыханием жизни – «челноками древесными», «кадильным дымом», «флюгерами». Канон здесь – это способ мышления, организующий хаотичный материал истории и быта в стройное «полотно», на котором прошлое («окаменевшие всходы») и настоящее («дождевые бочки») сшиты воедино. В этом сонете форма не противоречит содержанию, а становится его плотью.

КОЛОМНА. Вокзал

Причал небытия – вокзал в Коломне
Из кучевых, осенних облаков,
Свистков, прошедших мимо поездов,
Из образов мгновенных и фантомных.

Сухой лист вязеля втёрт ветром в щель.
Табличка «вход» – во временной туннель.

Невыговоренные дни и фразы
Свою имеют нишу в пустоте,
На загрунтованном дождём холсте, –
Ячейку в многомерном, сложном пазле.

Обходчиков вагончик притулился
Собакой старой  где-то на краю
Границы света, ближе к фонарю,
В котором нет ни яркости, ни смысла. 

19.11.2025

Но что происходит, когда та же Коломна является взгляду не отражением вечного собора, а мимолетным отражением в мутном стекле коломенского вокзала? Здесь рушится не только симметрия строф, но и сама логика непрерывного повествования. Схема 4-2-4-4 превращается в архитектурную метафору распада: два стиха, зажатые между двумя катренами, подобны «сухому листу вязеля, втёртому ветром в щель», или той самой «табличке «вход» – во временной туннель». Этот дистих-перемычка – уже не мост, а провал, зияние, через которое в текст врывается время в его самой деструктивной ипостаси: время как «причал небытия», как собрание «образов мгновенных и фантомных». Если первый сонет был пространственным, то второй – временн;й, и его, как бы, разрушенная структура идеально соответствует теме распада связи времен, исчезновения «яркости и смысла».

***

За окнами все так же плачет дождь.
Переболеть бы им, страшась молчанья.
К какому гостю тот упавший нож,
Которым я порезался случайно?..

Приметы – это кухня, стулья, стол,
На скатерти просыпанная соль, –

Заложенная перышком страница
Не книги ли песка? Не мир жесток.
Шагреневая кожа с лоскуток
Заветного желания пылится,

Как и открытка с надписью: «Не жди
Меня, пока не возвратятся птицы
К суглинкам немоты из-за границы,
Где так легки поющие дожди».

15.11.2019


***

Жить между «было» и «неинтересно»
На серых стенах росчерком стрекоз,
Стать домом, что готовится под снос
В застенках канцелярии небесной.

Крест без распятого на нём – не крест.
Квадрат окна – конверт, а утро – весть.

Лёг первый снег на пыльный подорожник.
И каменная скорлупа кремля
Вся в инее, как небо и земля, –
И каждый по отдельности – заложник

Не времени – а пустоты внутри,
Что вызревает новым воплощеньем,
В гортань подъезда затекая тенью
Моей несостоявшейся души.

20.11.2025


Два последующих сонета-деривата доводят эту логику до предела, превращая формальный эксперимент в экзистенциальный. В безымянном сонете «За окнами все так же плачет дождь» схема 4-2-4-4 работает  на воссоздание механизма памяти и суеверия. Разлом между катренами становится местом, в котором обитают «приметы – это кухня, стулья, стол, / На скатерти просыпанная соль», – то есть тот самый бытовой хаос, который не поддается упорядочиванию. Дистих здесь – это точка сбоя, разрыв в ткани реальности, через который проступает иррациональное («к какому гостю тот упавший нож?»). Форма более не описывает мир – она имитирует его трещины.

Апофеозом же становится сонет «Жить между «было» и «неинтересно»», когда «коломенский» канон обретает статус манифеста. Его строфика 4-2-4-4 – это точная форма содержания: жизнь «между», в промежутке дистиха, в котором «Крест без распятого на нём – не крест. / Квадрат окна – конверт, а утро – весть» – не поэтический афоризм, а ось всего текста, его смысловой и структурный стержень. Последующий катрен, описывающий «каменную скорлупу кремля» и «каждого по отдельности – заложника / Не времени – а пустоты внутри», представляет прямое следствие этого разлома. Сонетная форма здесь не вариируется, а становится аналогом «несостоявшейся души».

В результате, движение от топонимического сонета к «коломенскому», изменение строфических схем, становится полноценной сменой парадигмы. Если классический сонет о Соборной площади стремился к синтезу и гармонии, то сонеты-дериваты фиксируют распад, фрагментарность, экзистенциальный разлад. «Коломенский сонет» со схемой 4-2-4-4 – это жанр, рожденный не из любви к традиции, а из острого переживания ее невозможности в мире, в котором вокзал стал «причалом небытия», а душа существует в режиме «заложника пустоты». Ещё раз настойчиво подчеркну: это не разрушение канона, а его радикальное переосмысление – канон, научившийся говорить на языке отчуждения, одиночества и той особой, коломенской тоски, что возникает на стыке великой истории и бессмысленной современности, между «было» и «неинтересно». И это не только диагноз времени, но и робкая надежда на то, что новая форма сможет стать «новым воплощением» для «несостоявшейся души».



===========================





О чём можно было бы поговорить далее:

«Коломенский сонет» в контексте других неоканонических форм (например, «спенсеровская строфа» в русской поэзии, «онегинская строфа» в ХХI веке) – уникален ли опыт коломенского сонета?
 
Сравнительный анализ: «коломенский сонет» и «киммерийский сонет» (или иная региональная вариация) другого автора – поиск общих закономерностей.

Является ли современный топонимический сонет (сонетный дериват) ответом на клиповое сознание и культуру фрагмента?

Лингвистика «разлома»: Как меняется язык на стыке катренов и дистиха в «коломенском» сонете (синтаксис, ритмика, семантика).

Является ли двустишие в сердце сонета ключом ко всему тексту или его смысловой могилой?

Проекция в будущее: Является ли «коломенский сонет» тупиковой ветвью эволюции жанра или прообразом новой поэтической системы?

Любая другая тема о сонете «на заказ»