***Опять нет денег, кончились сигареты, ночью прорвало шланг у машинки, я с таким трудом заснула. Спала в полу бреду. Чувствую себя ужасно. Снились Евстигнеев, Потапов и Серёгин причем как-то нехорошо. Наташе приспичило ночью стирать. В три она меня разбудила, что вытекает машинка. Какой день не могу просто выспаться. Вскочила вытирать воду. Это уже третий или четвертый раз. Сестра с мужем поменяли машинку. Ну стояла же нормально старая машинка. Поменяли и уехали с детьми на дачу. Я в этих шлангах ничего не понимаю. В результате на третий раз стирки она протекла на пол. Нервы на пределе. Дочь торчит дома и не работает. Ни то выходной, ни то отпуск, ни то вообще без работы. Ничего не говорит даже. Долгов море. Помощи нет. Вот, что значит быть в плохом браке и сорвать наглухо из-за этого волю к жизни и нервную систему. Даже такая мелочь может стать последней каплей. Накрывает жесткий депрессняк. Денег на мастера нет. Сил нет. Сигарет нет. Еды в доме тоже почти нет. Хочется просто сдохнуть. Усталость от всех. И в голове бьется мысль - "Во всех моих бедах виновны мужчины! " Я никогда не выйду замуж. Никогда! Хватит! Не будь у меня такого мужа как Миша, жила бы я счастливо долгие годы. И бед бы не знала! Не будь Гоши, то жила бы себе спокойно моя нервная система. С ужасом жду, что с дачи вернется сестра с мужем. На меня давит даже их мебель. Все как попало у меня от чего-то. Словно я всегда должна пробивать стену лбом. И так всю жизнь. А я очень устала. Слабость жуткая. Позавчера вспомнила. Когда Игорь Рукавишников был маленький, он звал себя Игорёша и не выговаривал. И говорил, что его зовут Игоша. И его звали Гошей. Я смотрела имена. Гоша, Георгий и Егор родственные имена от одного коренного имени. Посмеялась тогда, что его тоже можно было звать Егором. Прошло время я совсем забыла и не сравнивала эти вещи. Когда встретила Гошку. Он Георгий. Мне это имя жутко не нравилось. И Жора и Гоша тоже. Я предложила "Давай буду звать тебя Егором". Он согласился. Хотя сказал, что Гоша ему много привычнее. Вскоре я полюбила имя Гоша. Теперь не терплю его. Если бы я сразу же вспомнила про Игошу и Рукавишникова. То сразу же бы послала Гошу. Не было бы ничего. Я бы побоялась уже повтора истории с Рукавишниковым. А мне так хотелось просто любить, просто быть любимой. Ни много ни мало, знать что важна, нужна и желанна. Устала. Не будет в моей жизни мужчин. Хватит. Ничего хорошего нет от них. Ну только что дети. Да и то....боль, усталость, обида, злость, разочарование, слезы. Устала! Очень устала. Очень устала. От всего! Встала опять в восемь. Надо, что-то делать, но у меня апатия. Мне уже кажется, что беды никогда не кончатся. Что вся эта фигня будет преследовать меня вечно. На днях пришла Наталья Максимычева. Купила мне чай и обалденно вкусный тортик "Тирамису". Мы снова помирились. У меня даже обижаться нет сил. Нет и все тут. Она попросила прощение и я решила, что глупо будет обижаться на всякую глупость, когда за нашими спинами годы и годы. Огонь, вода и медные тубы. Какой нам смысл рвать дружбу из-за какого-то пустяка? Она так же сильно устала, как и я. У нее к тому же двое маленьких детей. И очень проблемный муж. Хотя мне иной раз кажется, что моя Наталья в последнее время стоит пяти как минимум детей. По нервному напряжению. Хорошо, что мы помирились с Максимычевой. Лучшая подруга стоит того, что б иногда прощать глупости. Потому, что однажды нас не станет всех тут. И прощать будет просто некого. Дочь ничего не понимает. Она не вникает, что достает меня ужасно. Мне надо делать дела, она выскакивает из комнаты и ноет, орет и хамит. Я ей мешаю и должна сидеть тихо и не шуметь. Её раздражает, что я хожу по квартире, курю, готовлю, пью чай. Её раздражают шумы. Как старую бабку. Я где-то прочла, что это такая реакция психики на стрессы. Кстати говоря у меня тоже в подростковом возрасте так было. Я ей мешаю видите ли, а я то тут причем? У меня у самой стресс выше положенной нормы. Делать то, что-то надо. Как-то жить. Бессонницы и нервы от долгов и кредита. Она не хочет жить в таких условиях и при этом не дает ничего делать. Я ей мешаю. Спит до обеда или до вечера торчит целый день дома. И у меня её присутствием связаны руки. Сама толком ничего не делает и мне не дает. А тут еще эта чужая мебель. Мне от неё душно! Сейчас пришла к родителям. Устроила постирушки. Завтра поеду в союз писателей. Целый день глаза на мокром месте. Страх. Смотрю на парочки молодые. Идут за руку по улице, а воображение дорисовывает его замахивающимся для удара, её разбитое лицо и перекошенное в крике. Вижу их бьющими посуду и истязающими друг другу нервы и тела. Рыдающие девушки, озверевшие от гнева мужчины, мат и побои. И так я теперь вижу каждого мужчину. Насилие, боль, побои, страх. И мне есть с чего. Собираюсь по делу. Время двенадцатый час дня. Выскакивает из комнаты дочь в претензиями и хамством. Я ей опять жить мешаю. Спит она барыня. Извольте не дышать! © Copyright: Потапова Елена Александровна, 2015.
Другие статьи в литературном дневнике:
|
