Рецензия на «Мир встает огромной птицей» (Камиль Тангалычев)

Это стихотворение Багрицкого встретилось мне много-много лет назад в журнале "Пионер" (кстати, замечательный был журнал). Правда, целое стихотворение, в котором упомянуты Тюрингия и Саксония, а также Марта и непонятный весёлый Дидель, в детской советской прессе появиться не могло, поэтому из коротенького орубликованного отрывка меня - тогда десятилетнюю - поразили и навсегда врезались в память строки "И пред ним, зелёный снизу, Голубой и синий сверху...".

Всё это предисловие к тому, что я хочу вас поблагодарить за чуткий и эмоциональный анализ поэзии Багрицкого. Мне кажется, сегодня его почти никто не знает или не воспринимает всерьёз. "Смерть пионерки" тут, что ли, напортила? :)

Насчёт того, что Тютчев обращается к деве-истине... это вряд ли. Собирательный образ вполне земной девы служит контрастом для образа обуреваемого страстями поэта. Однако стихотворение оказалось пороческим - тот самый случай, когда жизнь имитирует искусство. Много лет спустя Тютчев мог бы прямо адресовать своё предостережение многострадальной Елене Денисьевой, его "последней любви".

Ещё одно замечание, если позволите. Вы говорите, что поэт лишает стихию рассудка. Разве стихия обладает рассудком? Это у вас получился оксюморон, но оксюморон любопытный, не спорю. Было бы интересно его развить дальше.

И последнее: фраза "Богу, у которого много птиц" мне кажется неудачной. Идея ясна, но на ум невольно приходит птичий двор.

Спасибо! Читать было интересно!

Алёна Мокрая   04.02.2017 23:30   •   Заявить о нарушении