Мистика вошла в мою жизнь, как входит шаровая молния в бочку с застоявшейся водой.
Я знал, что многих поэтов называют мистическими только потому, что они, по меткому определению Гёте, мутят воду, чтобы не было видно мелкого дна.
У меня случилось по-другому. Я не пытался с помощью мистики зачаровывать своего читателя или объяснять то, в чём я не мог разобраться. Повторяю, я, как вода в бочке, испытал удар молнии, и закипел, и испарился до последней капли, хотя понял это далеко не сразу.
В загадочном и очень спорном фильме «Матрица» к прозябающему Нео неожиданно приходит девушка и говорит, что он должен спасти мир? Так же было и у меня. Я прятался от мира в забытой богом мордовской деревне. Но ко мне пришла Омелия и сказала: «Просыпайся! Ты должен спасти Россию».
Помните, как подстегивала и будоражила почти уснувшего мастера пришедшая к нему Маргарита? Вот так же было и у нас. Я тоже спал, скрывался от мира и ничего не хотел. Наверное, я, как любой русский Обломов, вряд ли пошел бы за женщиной черт знает куда. Но знаки, подтвердившие ее полномочия, были невероятно сильны. Открываю Булгакова: «На закате солнца высоко над городом на каменной террасе одного из самых красивых зданий Москвы, здания, построенного около полутораста лет назад, находились двое: Воланд и Азазелло».
Любой москвич, конечно же, знает, что речь идет о - Доме Пашкова, где долгое время находился отдел рукописей той самой государственной библиотеки, где «историк» Воланд должен был разбирать рукописи Френсиса Бэкона.
И это был первый знак.
Потому как фамилия Омелии была - ПАШКОВА!
А в доме Пашкова – находился отдел рукописей РУМЯНЦЕВСКОЙ библиотеки. Именно отсюда Демиург, сидя на террасе, наблюдал горящий дом писателей. Это место из романа Михаила Булгакова поразило меня больше всего. Дело в том, что в ту весну 2003 года, когда мы встретились с Омелией, она, повторяю, была ПАШКОВА! Можно подумать, что все это лишь случайное совпадение…
Но по матери Омелия была РУМЯНЦЕВА.
Омелия, пришедшая ко мне, как Маргарита к Мастеру, была искусителем и учителем.
Омелия была – ПАШКОВА-РУМЯНЦЕВА!
Дальше – больше.
Имя Воланда по документам – Теодор. Национальность – немец.
Первой любовью Омелии был юноша, немец, и имя ему было ТЕОДОР!
И последнее. Михаил Булгаков родился 15 мая, и первое чтение своего романа приурочил к 15 мая 1937 года. Омелия родилась тоже 15 мая.
«Это она! Иди за ней и не сомневайся!» - сказал мне невидимый голос.
«Чтобы повиноваться Богу, - подумал я, - необходимо получать Его повеления. Но даже если я получаю, то невозможно узнать от Него ли!»
...........
41.
Своё второе рождение я отношу к 2003 году. Омелия даже имя мне дала другое. Теперь я был – Сева Пастушок.
Вот здесь-то и началась работа, граничащая с самоуничтожением. Теперь я подгонял каждый свой день, каждую свою ночь, как пару лошадей – белую и чёрную.
«По-над пропастью, по самому краю».
«Только бы успеть, только бы успеть!»
Мы бросили город, бросили всё, что было, переплыли через Волгу, словно через Лету, и стали жить в деревне. Вернее – выживать. Мы жили без денег и благ. Замерзали зимой без дров. Жили без электричества, сжигая запас толстых хозяйственных свечей….
Я работал, зная, что на этой земле я никому не нужен, и никто никогда не будет печатать мои стихотворения и мою прозу. Я хорошо помнил завет Михаила Булгакова, и никогда ничего ни у кого не просил. Даже у Евтушенко. Просто в ту ночь, когда местные бандиты повезли меня в горы убивать, а потом, в последнюю минуту, решили, что выгоднее забрать у меня дом и квартиру, даже тогда я не просил помощи. Я позвонил и сказал: «Вот так, Евгений Александрович, уничтожают русских поэтов». Евтушенко уже не заснул. За тысячу километров он протянул мне руку помощи. И Господь видел это!
В феврале 2008 года я приехал в Переделкино.
Эту встречу я обязательно опишу со всеми подробностями.
Сейчас же скажу одно: пять дней рядом с Евгением Евтушенко дали мне возможность жить и работать дальше.
Никто и никогда на этой земле не мог сделать для меня столь много, как этот прекрасный русский поэт.
Но как бы то ни было, что бы то ни было, вечный бой за человеческую душу продолжается. Мне очень часто бывает плохо и больно. Но я закрываю глаза и снова вижу старый плацкартный вагон, вижу мальчишку, который во все глаза смотрит на прекрасную бесконечную русскую землю и любит её всей своей оставшейся жизнью.
Мы используем файлы cookie для улучшения работы сайта. Оставаясь на сайте, вы соглашаетесь с условиями использования файлов cookies. Чтобы ознакомиться с Политикой обработки персональных данных и файлов cookie, нажмите здесь.
