“Поэзия сейчас на подъеме. Очень интересные ребята появляются… – говорит эпизодический герой знаменитого фильма. – Но дальше всех, я думаю, Роберт пойдет. Рождественский. Есть в нем какая-то сила”.
Спустя тридцать с лишним лет после его ухода, в день его рождения читаем его стихи, читаем о нем – и силу эту чувствуем. Сильный творческий дар, ясный и мощный слог и совсем не скандальная биография Роберта Рождественского.
Роберт Станиславович Петкевич, так его звали при рождении. Имя выбрал отец, поляк по национальности, офицер внутренних дел, в честь Роберта Эйхе, видного деятеля НКВД. Отец ушел от матери, когда Роберту было пять, а в 1945 погиб.
С началом Великой Отечественной мать Роберта отправилась на фронт медсестрой, Роберт остался на воспитании бабушки. Учился в военно-музыкальной школе, а когда бабушка умерла – определен в детский приемник.
Первая публикация Роберта — стихотворение «С винтовкой мой папа уходит в поход…» («Омская правда», 8 июля 1941 года).
“Свой первый гонорар (что-то около тринадцати рублей) я торжественно принес первого сентября в школу и отдал в фонд Обороны”, - вспоминал поэт.
В 1945 году Вера Павловна вышла замуж за однополчанина, офицера Ивана Ивановича Рождественского. Благодаря отчиму он и стал Робертом Ивановичем Рождественским.
Из автобиографии:
«Стихи писал все это время. Никуда не посылал. Боялся. Но тем не менее, читал их на школьных вечерах к умилению преподавателей литературы. Узнал, что в Москве существует Литературный институт, мечтал о нем, выучил наизусть правила приема. После школы собрал документы, пачку стихов и отослал все это в Москву.
Решил махнуть рукой на поэзию. Поступил учиться в университет города Петрозаводска. Почти с головой ушел в спорт. "Достукался" по первых разрядов по волейболу и баскетболу. Ездил на всяческие соревнования, полностью ощутил азарт и накал спортивной борьбы. Это мне нравилось. И казалось, что все идет прекрасно, но... Махнуть рукой на стихи не удалось.
Со второй попытки в Литературный институт я поступил».
В поисках собственной манеры Рождественский сталкивал разговорную интонацию и романтическую патетику, использовал контрастные образы, яркие метафоры, гиперболы, приемы народных песен...
Утро проползло по крышам,
все дома позолотив...
Первое,
что я услышал
при рожденье,
был мотив.
То ли древний,
то ли новый,
он в ушах моих крепчал
и какой-то долгой нотой
суть мою
обозначал.
Он меня за сердце тронул,
он неповторимым был.
Я его услышал.
Вздрогнул.
Засмеялся
и –
забыл! ..
И теперь никак не вспомню.
И от этого грущу...
Рождественский вошёл – ворвался! – в литературу вместе с талантливыми сверстниками: Евтушенко, Ахмадулина, Вознесенский. Потом их назовут шестидесятниками, стадионными поэтами. Молодая поэзия 1950-х начинала с броских манифестов, и ей помогла эстрада. Но прежде всего подкупал поэтический взгляд, который утверждает личность творящего человека в центре Вселенной.
Так случилось, что Рождественский написал, наверное, самые знаменитые стихи о войне.
Помните!
Через века, через года, —
помните!
О тех,
кто уже не придет никогда, —
помните!
Не плачьте!
В горле сдержите стоны,
горькие стоны.
Памяти павших будьте достойны!
Вечно
достойны!
А еще “Балладу о маленьком человеке”, “Балладу о красках” – если где-то объявляют, скажем, конкурс или концерт стихов о войне, тексты Рождественского первыми приходят на ум организаторам.
В 1963 году Роберта Рождественского пригласили на встречу Никиты Хрущева с представителями творческой интеллигенции, где поэт прочитал стихотворение «Да, мальчики»
Да, мальчики,
выходим в путь негладкий!
Боритесь
с ложью!
Стойте на своем!
Ведь вы не ошибетесь
в самом главном.
В том флаге, под которым мы живем!
Хрущев посчитал это противостоянием коммунистической партии.
Рождественского перестали приглашать на творческие встречи, его не публиковали полтора года — пока Хрущева не сместили с поста генсека. Все это время поэт провел в Киргизии — переводил произведения местных писателей на русский язык.
Рождественский – крупнейший отечественный поэт-песенник. 1966 году вышел фильм «Неуловимые мстители»;, для которого совместно с композитором Борисом Мокроусовым он создал композиции. Фильм посмотрело 54 миллиона человек, и песни на стихи Рождественского «ушли в народ». Потом Рождественский подружился с Муслимом Магомаевым – он исполнил более 20 песен на стихи Рождественского. Еще их пели звезды советской эстрады Лев Лещенко, Эдита Пьеха, Валентина Толкунова. А “Мгновения” и “Песня о далекой родине” (“Я прошу: хоть ненадолго…”) в исполнении Иосифа Кобзона украсили сериал “Семнадцать мгновений весны” и неоднократно перепеты современными артистами.
Роберт Рождественский всю жизнь любил только одну женщину – Аллу Кирееву, литературного критика, художницу. С нею он познакомился во время учебы и прожил сорок один год.
"Он считал, что не заслужил такой популярности, такого успеха. Он думал, что эта популярность - ошибка. Неуверенность в себе была огромной", - писала Алла Киреева в своих мемуарах.
Екатерина Рождественская, фотограф, об отце:
“Он всегда был не уверен в себе, в своем, таланте, внешности, росте. Всегда ходил согнувшись, втянув голову в плечи, сгорбившись. Он стеснялся, когда его узнавали на улице. Все время считал, что свои лучшие стихи он еще напишет”.
Человеку надо мало:
чтоб искал
и находил.
Чтоб имелись для начала
Друг —
один
и враг —
один…
Человеку надо мало:
чтоб тропинка вдаль вела.
Чтоб жила на свете
мама.
Сколько нужно ей —
жила.
Человеку надо мало:
после грома —
тишину.
Голубой клочок тумана.
Жизнь —
одну.
И смерть —
одну.
В начале 1990 года Рождественский тяжело заболел: опухоль головного мозга. На диагноз откликнулся саркастическими строчками:
Уважаемый доктор!
Вы еще не знаете,
что будете делать мне операцию.
А мне уже сообщили,
что в мозгу у меня находится опухоль
размером с куриное яйцо, —
(интересно,
кто ж это вывел курицу,
несущую такие яйца?!..)
В результате успешной операции, сделанной во Франции, Рождественский прожил ещё более четырёх лет и продолжал творить
Живу, как хочу,–
светло и легко.
Живу, как лечу,–
высоко-высоко.
Пусть небу
смешно,
но отныне
ни дня
не будет оно
краснеть за меня...
Что может быть лучше –
собрать облака
и выкрутить тучу
над жаром
песка!
Свежо и громадно
поспорить с зарей!
Ворочать громами
над черной землей.
Раскидистым молниям
душу
открыть,
над миром,
над морем
раздольно
парить!
Я зла не имею.
Я сердцу не лгу.
Живу, как умею.
Живу, как могу.
Живу, как лечу.
Умру,
как споткнусь.
Земле прокричу:
«Я ливнем
вернусь!»
