Бессмертный полк
БЕССМЕРТНЫЙ ПОЛК
Пишу сразу, не откладывая в долгий ящик. Сегодня отправила письмо Игорю Евгеньевичу Витюку. А теперь буду ждать от него ответа.
Но начну по порядку. Руководитель нашего ЛИТО «Серпейка» Раиса Алексеевна Кудрявцева на заседании Лито зачитала следующее:
«Объявляется приём работ подмосковных авторов в книгу «”Бессмертный полк” поэтов Подмосковья
Цель проекта: сохранение и увековечивание памяти об участниках Великой
Отечественной войны путём публикации лучших произведений (стихи и малая проза) современных подмосковных писателей о своих отцах, дедах и прадедах – участниках Великой Отечественной войны в книге «”Бессмертный полк” поэтов Подмосковья». Идея марша «Бессмертного полка», который прошёл по стране 9 мая 2015-го года найдёт своё книжное воплощение в произведениях подмосковных писателей.
Московская областная организация Союза писателей России проводит прием литературных произведений в книгу «Бессмертный полк Подмосковья».
В этом издании будут опубликованы стихи и малая проза, которые авторы посвящают своим предкам – участникам войны. Эти публикации будут сопровождаться фотографиями ветеранов и авторов произведений. Участники проекта – Московский областной благотворительный общественный фонд «Достоинство» при поддержке Московской областной организации Союза писателей России и Министерства культуры Московской области.
В проекте могут участвовать все литераторы Подмосковья. Редакторы-составители книги – секретарь правления Московской областной организации Союза писателей России, редактор Военно-художественной студии Минобороны России, Заслуженный работник культуры России, полковник Игорь Евгеньевич Витюк и секретарь правления Московской областной организации Союза писателей России, руководитель ЛИТО «Родники» Ступинского района Московской области Владимир Артёмович Леонов.»
Объявлено это было ещё осенью, но, как всегда, за текучкой всё позабылось. И вот сегодня я, наконец-то, всё оформила и отправила письмо Игорю Евгеньевичу:
«Я, Татьяна Гордон, член ЛИТО "Серпейка" при городской газете "Серпуховские
вести" из города Серпухова, направляю Вам стихи некоторых членов нашего ЛИТО
в книгу "Бессмертный полк". Посмотрите, пожалуйста, может, что-то
заинтересует Вас. Стихи во вложении на одном файле. Там пять авторов:
Татьяна Гордон
Татьяна Чикова
Ольга Корнаухова
Валентина Чеботарёва
поэтический дуэт "Две Татьяны"(Татьяна Гордон и Татьяна Чикова).
Убедительно прошу сообщить о получении письма.
Я очень надеюсь, что серпуховички не опоздали со своим письмом.
С уважением Татьяна Даниловна Гордон.
PS
Игорь Евгеньевич, я слепая, делала всё на компьютере сама. Может, что-то и
не так набрала, прошу снисхождения. Но я очень старалась. Поймите меня
правильно: я ни в коем случае не прошу снисхождения к качеству предложенных
стихов.
Татьяна Гордон»
Надо сказать, что Игорь Евгеньевич Витюк – профессиональный поэт. Думаю, он разберётся в качестве наших стихов.
Вот что я предложила для книги.
Татьяна Гордон
г. Серпухов, ЛИТО «Серпейка»
ПАМЯТЬ
Моим родителям Черкасовым
Лидии Николаевне и Даниле Михайловичу,
прошедшим дорогами Великой Отечественной войны
В заветной шкатулке храню я медали:
То – память о маме и папе моих.
Отец был в пехоте. Солдаты шагали,
Громили врага. И мой папа средь них.
И страх, и тоска, и отвага сплетались
В такой крепкий узел, что не разорвать.
А счастье? Его и нужна только малость:
Вернуться живым, свою маму обнять.
Солдатская книжка, а в ней – благодарность,
Что, сил не жалея, Отчизне служил
И вынес все муки. Какая тут странность,
Что голову в страшной войне не сложил.
А мама из города не выезжала.
Окопы да фабрика – так день за днём.
Броня комсомолку на фронт не пускала -
Хватало работы и в доме своём…
В заветной шкатулке хранятся медали.
То – память о маме и папе моих.
Я внукам скажу, чтобы не забывали
Тех дней, о которых написан мой стих.
18 марта – 24 декабря 2009 года
ФОТОКАРТОЧКА С ФРОНТА
Подруге детства
Людмиле Дергачёвой (Шуршиной)
«Ты жди - я вернусь! Я вернусь! Обещаю», -
Всего лишь успел он сказать,
С любовью смотрел, целовал на прощанье.
Надеждой светились глаза.
В военное пекло судьбина толкала.
Победа была далеко,
И жизнь отступила, не видя причала:
Со смертью дружить нелегко.
Остались лишь память да дочке рассказы,
А в них он – живой, молодой.
А внук того деда не видел ни разу.
И тут не поспоришь с судьбой.
Войны колесница безжалостно мяла
Посевы, людей, города.
Земля? Да и та от неё пострадала.
Везде бесновалась беда.
Осталась лишь карточка в тонком альбоме
От дедушки, мужа, отца,
Что так и живёт в этом маленьком доме.
И будет там жить до конца.
7 августа 2010 года
ПИСЬМО ИЗ ПРОШЛОГО
Посвящается Музе Владимировне Агеевой
Почётному гражданину города Серпухова,
ветерану Великой Отечественной войны
Незнакомый почерк на письме
Воскресил из прошлого страницы.
Сорок первый. Долгой той зиме
Я приказ давала, чтоб не сниться.
Память не подвластна. Как тут быть?
Лист письма, как кадры кинофильма.
Школа-госпиталь, стон раненого:»Пить!»
Муки, крики. кровь, а ты бессильна.
Посреди осколков и бинтов,
Посреди лихой вселенской боли
Голос песню пел и был готов
Увести из горестной юдоли.
Голос врачевал и помогал.
В страхе боль тихонько отступала.
«Отнеси меня, сестричка, в зал»,-
Медсестра тот шепот услыхала…
И боец, прошедший всю войну,
Пишет письма маленькой певичке:
«Муза! Все мы у тебя в плену.
Ты в сердца входила без отмычки.
Песнь твоя у смерти нас крала,
К жизни пробуждала наши силы.
Вырастали сильных два крыла.
В будущее песня уводила».
Капнула слезинка на листок.
Где теперь вы, храбрые ребята?
Путь до вас и близок и далек.
Все равно мы встретимся когда-то.
12 марта 2007 года
ОДНА ИЗ ЛЕГЕНД
Кто не слышал песню Марка Фрадкина и Евгения Долматовского «случайный вальс»? Завораживающая, упоительная музыка, простые, незамысловатые слова, достающие до самых глубин души и сердца, - всё это вместе создаёт романтичный незабываемый колорит. Песня, Написанная в далёком 1943 тяжёлом военном году, вступила с нами в двадцать первый век и идёт рядом в ногу.
Если авторы произведения нигде письменно не рассказывают, как оно было рождено, то история создания его обрастает легендами. Так вышло и со «Случайным вальсом». Первоначально это песня называлась «Офицерский вальс». Вот одна из легенд.
…Шёл суровый 41-ый год. Немцы подходили к подступам Серпухова. Прифронтовой город готовился к обороне, вручную лопатами рыли окопы. Под городом шли кровопролитные бои, поэтому все больницы и школы были отданы под госпитали. В одном из них, занявшим школу № 5, работала наша землячка Муза Владимировна Агеева, недавно закончившая медицинское училище. Тоненькая, стройная, с тёмными красиво вьющимися волосами, серыми живыми глазами, с тихой доброй улыбкой во взгляде и ласковыми быстрыми руками – вот неполный портрет молоденькой медсестры Музы. Как ловко она обращалась с ранеными, умело делала перевязки и уколы, могла утешить, подбодрить больного. Врачи и раненые уважали, любили и ценили медсестричку. Кроме того, как и другие санитарки, нянечки и сёстры, Муза писала раненым письма домой, а ещё она играла на пианино и пела. Муза родилась в семье профессиональной пианистки, рано научилась музицировать, у неё был красивый голос. С каким удовольствием раненые слушали её песни и нередко говорили, что они действуют не хуже лекарства.
Молодость – она и на войне молодость. Вечерами для выздоравливающих в госпитале устраивались танцы. Муза садилась за пианино и играла, и играла. В один из таких вечеров двери в зал распахнулись, и вошли бравые танкисты-сибиряки. Их полк был прислан в Серпухов на формирование. Среди появившихся офицеров был лейтенант Николай Кретов – молодой, красивый, обворожительный. Он сразу подошёл к Музе и пригласил её на танец. Они были хорошей парой. Как-то неожиданно возникло чувство духовной близости. Слабый огонёк зарождающейся дружбы протянул свои ниточки к сердцам молодых. К тому же, как оказалось, И на постой Кретов был определён в дом Агеевых.
Те несколько дней, проведённых вместе, перевернули жизнь Музы, стали незабываемыми для медсестры и танкиста. Расставаясь, они обещали писать друг другу, оставляя свою любовь на после войны. У Николая в Москве жила двоюродная сестра, ей при встречи и рассказал он о девушке, встреченной в Серпухове, в которую без памяти влюбился.
На улицу Калужскую, где жила Муза Владимировна, стали приходить письма с фронта, полные любви и обещаний. Внезапно переписка оборвалась. Лишь через несколько месяцев Муза узнала причину. Сестра её возлюбленного прислала фронтовую газету, где был описан бой, в котором погиб Герой Советского Союза танкист Николай Кретов, вступивший в схватку сразу с несколькими фашистскими танками и не давший им прорваться. Вот, казалось бы, и вся история любви. Но, нет, она вдруг получила неожиданное продолжение. Сестра Кретова рассказала близкой подруге о своём брате и его любимой, а подруга передала услышанную историю сестре Евгения Долматовского. Так по цепочке дошла до поэта маленькая страничка большой войны. Прошли месяцы, и этот факт лёг в основу стихотворения, к которому Фрадкин написал музыку. И нежная лирическая песня начала жить своею жизнью.
Возможно, всё было совсем не так. Но очень хочется, чтобы тихий городок, о котором поётся в песне, был моим Серпуховым, незнакомая рука принадлежала молодой Музе, а ворота, мимо которых проходил офицер, стояли на улице Калужской.
Эту историю я услышала из уст Музы Владимировны Агеевой, бывшей почётным жителем города Серпухова. Ещё в годы войны она рассталась с медициной, закончило московскую консерваторию и навсегда связала свою жизнь с музыкой. Преподавательскую деятельность пианистка вела до самых последних дней своей жизни. Муза Владимировна воспитала целую плеяду отличных певцов и свято верила, что эта песня о ней и её любимом Николае. Для неё каждая встреча со «Случайным вальсом» была напоминанием о молодости, о пылкой любви, оборванной и растоптанной беспощадной войной. В такие минуты тихая грусть накрывала женщину своей волной, на глазах поблёскивали слезинки.
Рассказ Музы Владимировны поразил меня, и родились строки.
ВСТРЕЧА С ПРОШЛЫМ
«…и лежит у меня на ладони
незнакомая Ваша рука…»
(из песни)
Задушевный голос пел.
Пред глазами кадры плыли.
Вальс задумчивый летел,
Расправляя свои крылья,
А слова, плетя венок,
Словно бы с небес звучали:
Милый, как, ну как ты мог
Мне оставить лишь печали.
Эта песня про меня,
Знать судьба так нагадала.
Ты не вышел из огня -
Мне же начинать сначала.
Танцевали мы три дня.
Для любви их всё ж хватило.
За чертой ты ждёшь меня.
Я же у судьбы просила,
Чтоб поберегла тебя,
Довела бы до Победы.
Мысли факты теребят,
Вспоминают боль и беды.
Поседела я, а ты
Молодым навек остался.
Мне куда нести цветы?
Нет могилы. После танца
Я в смятении таком,
И мне кажется, ты рядом.
Вечер за моим окном.
Лишь одна звезда над садом.
От неё бегут лучи,
Мне их не поймать ладонью.
Голос твой давно молчит.
Сердцу не расстаться с болью.
Поэтический дуэт «Две Татьяны»
(Татьяна Гордон и Татьяна Чикова)
город Серпухов, ЛИТО «Серпейка»
ТИШИНА НАД СТАНКАМИ
Антонине Ефремовой,
участнику Великой Отечественной войны, создателю мемориала в Станках
Ясно небо над Станками.
Тихо женщина скользит
Меж могильными рядами,
Где солдат советский спит.
Тронув холмик, шепчет что-то,
То поправит чуть венок.
Каждый день, как на работу,
К ним спешит, как на урок.
Никого из них не знала.
Только, кажется, родней
Не найти. Земля связала
Грозной памятью своей.
Здесь поля политы кровью
В самый первый год войны…..
А свеча, как послесловье,
Мирной ДОБРОЙ тишины.
24 июля 2013 года
ЕЙ - ПОВЕЗЛО
Ветерану Великой Отечественной
войны, серпуховичке Валентине
Алексеевне Назаровой
Пришла в тот год осенняя пора
Неслышно, поманила бабьем летом.
Ещё ведь было зелено вчера,
А нынче всё в багряный плащ одето.
Да только вот старалась, видно, зря
Природа, раздавая миру краски.
Улыбок нет. Кровавая заря
Крест–накрест зачеркнула смех и ласки.
Война… Фронты… Бинты… Госпиталя…
И ближе к городу разрыв снарядов.
От горя, боли корчится земля -
Не до осенних стало ей нарядов.
А город жил, работал допоздна,
И каждый занят был привычным делом.
Но часто нарушалась тишина:
От бомб фашистских всё вокруг гудело.
Спешила девушка с отчётом в банк,
И вдруг – налёт, а от него не скрыться.
Мгновение – кровь хлынула из ран,
И боль пронзила тело, словно спица.
А девушке чуть больше двадцати.
И отступила смерть, пройдя сторонкой.
Не встать с земли, до дома не дойти,
На помощь не позвать, не крикнуть звонко.
Так, не на фронте ранена она.
Природа перед ней склонилась низко…
Прошлась по людям страшная война,
Писала кровью послужные списки.
А девушке? Той просто повезло!
Ей довелось услышать гром Победы,
Почувствовать детей своих тепло
И вспоминать войну потом, в беседах.
21-24 декабря 2010 года
Ольга Корнаухова
город Протвино, ЛИТО «Серпейка»
МНЕ ВОЙНЫ – НЕ ДОСТАЛОСЬ…
А я, слава Богу, войну не застала,
Но мама порой говорила устало,
Что помнит те страшные ночи и дни.
Как долго, как долго тянулись они!
Мучительно голодно было тогда,
А холодно, страшно, ну, просто беда.
Налёты, бомбёжки, обстрелы, война.
В округе, так плача, горели дома.
Как люди страдали! Детишки – вдвойне.
Досталось мамуле тогда на войне.
Их гнали из дома. А вдруг навсегда?
Война проклятущая, злая война!
Салюты Победы давно отгремели,
И в голосе мамином радость звенела:
«Как здорово, доча, что так оказалось -
На долю твою той войны не досталось!»
Май 2011 года
НАКАНУНЕ 9 МАЯ
Моему дедушке
Семёну Алексеевичу Пономарёву,
участнику Великой Отечественной Войны
Забираюсь к деду на колени,
Трогаю медали и усы:
«Дед, давай про танков расскажи», -
«Не вертись! Вот лучше ешь пельмени».
Дед молчал, меня лаская,
Вспоминал, наверно, о войне:
Боль и страх не утопить в вине -
Жизнь и смерть схватились, не играя.
«Милая, нет, танки я не видел.
Мы – пехота! А она пешком:
С котелком, винтовкой, вещмешком…
Ты прости, коль я тебя обидел.
Бой, снарядов вой, огонь и пламя…
Помесили грязи на фронтах!
Смерть ходила рядом, на глазах.
С криками: «Ура!» - несли мы знамя.
Помню: случай был. Я цель увидел.
На курок нажал, и немца – нет.
Умер он, не дописав ответ.
Как себя тогда я ненавидел!»
«Деда! Фриц же ведь не люди, правда?»
«Внученька, согласен: он плохой.
Только ждали и его домой -
Мог бы жить, любить и выпить завтра».
Нет, Победный праздник наш! Советский!
Вас, любимых, будем поздравлять!
Дедушка, пойдём со мной гулять,
Ведь давно потоптан флаг немецкий».
Февраль 2012 года
Татьяна Чикова
город Серпухов, ЛИТО «Серпейка»
МАМИН ПОРТРЕТ
На стене висит мамин портрет в простой рамке. Она здесь совсем молодая, восемнадцати лет, с короткой модной
стрижкой, с серьезным взглядом и верой в будущее.
Отшумело детство с пионерскими кострами и палатками, пролетела задорная комсомольская юность. Замужество, рождение дочери, а затем и сына. Жизнь казалась безоблачной, но вот грянула война, и горе вошло в каждый дом.
Война застала мою маму Елизавету Дмитриевну Клинину в городе Подольске, где она жила со своей семьей. Через месяц после начала войны внезапно умер от болезни ее годовалый сынок, сероглазый Женька. Не успели еще высохнуть слезы, как поджидала вторая утрата.
В конце августа 1941 года ушел добровольцем на фронт муж Иван. Мама осталась с маленькой дочкой и старенькой матерью. Запрятав глубоко в сердце невыплаканные слезы, она трудилась по 10-12 часов. Завод, на котором работала, эвакуировали. Она помогала оформлять документацию, поскольку работала секретарем-машинисткой. Директор был благодарен ей безмерно и предлагал уехать вместе с заводом. Но мама не согласилась. Она верила, что враг не подойдет к Москве. После эвакуации завода она ходила рыть траншеи, окопы, помогала сооружать заграждения. Плакать себе позволяла только на могиле маленького сына.
Враг приближался к Москве, начались бомбежки. Во дворе дома мама с бабушкой вырыли окопчик, куда прятались во время налетов. Однажды ночью после налета, возвращаясь домой, мама услышала позади себя свистящий шепот: «Убирайся по-добру-по-здорову. Когда немцы придут, я скажу, что ты жена коммуниста».
Нет, мама не испугалась за себя, но на ее руках были дочка и старенькая мать. Надо было думать о них. Да и сестра тревожилась о ней и о матери, прислала из далекого Иркутска вызов. Собрались быстро, взяли самое необходимое. Ехали до Москвы на полуторке. Внезапно начался налет. Шофер, не растерявшись, укрыл машину в кустах. После налета из пяти машин уцелели три…
До Иркутска добирались около двух месяцев.
В далеком сибирском городе маме предложили работу в Госбанке, в отделе инкассации, где трудились одни женщины. Мама хорошо владела оружием, поэтому ей поручили самую опасную работу. Она развозила по области в местные отделения Госбанка пистолеты и патроны к ним. Одна без охраны, и где было взять эту охрану!
Она вспоминала то время: «Ну, кто покусится на меня? Я маленькая, в платочке, в плащике, с потрепанным чемоданчиком в руках. Ни дать, ни взять – местная жительница. А в чемоданчике – шесть наганов и патроны к ним». Сопровождала она и ценные грузы: деньги, ценные бумаги, а иногда и золото в слитках с приисков города Бодайбо. В одной из поездок произошел такой случай.
Вместе с напарником-инкассатором мама сопровождала ценный груз, помещенный в двух мешках. В одном из них были деньги, в другом – слитки золота и мешочки с золотым песком. До узловой станции они добирались на маленьком поезде-«кукушке». Их сопровождали два местных милиционера, которые должны были помочь сесть на пассажирский поезд. Доехали до станции благополучно. Поезд запаздывал. Но вот, наконец, прибыл. Мама быстро забралась в тамбур купейного вагона. А напарник с милиционерами забросили мешки. Инкассатор повернулся попрощаться, а в это время поезд вдруг тронулся без сигнала, быстро набирая скорость. Напарник не успел прыгнуть в вагон. Но мама не растерялась, быстро закрыла выход в другой вагон, подтащила мешки в уголок и села на них. На колени она положила пистолет, сняв его с предохранителя. Так прошло два часа. Наконец, в дверь постучался проводник, который сообщил, что в Иркутске уже знают о случившемся. Он помог маме перетащить мешки в служебное купе. Мама закрылась изнутри, опять уселась на мешки с пистолетом на коленях. Так она просидела до самого Иркутска. Груз был доставлен благополучно. За этот случай маму наградили ценным подарком и грамотой.
…В 1942 году пришла похоронка о том, что муж пал смертью храбрых под городом Старая Русса Ленинградской области. Так, в тридцать лет, мама стала вдовой. В отделе инкассации она работала до самой Победы. За самоотверженный труд в тылу награждена медалью.
Мама прожила нелегкую жизнь. По натуре она была очень деятельным человеком. Никогда я не видела, чтобы она сидела, сложа руки: шила, вязала, любила читать книги и петь, подыгрывая себе на стареньком пианино.
Последние годы мама жила со мной в Серпухове. Она была общительным человеком и быстро познакомилась с соседями по подъезду. Во дворе ее называли милой, приятной старушкой.
Я часто вспоминаю маму, ее пословицы и поговорки, рассказываю внуку о прабабушке. Одно из первых своих стихотворений я посвятила матери – Климиной Елизавете Дмитриевне.
Мамин портрет
Гляжу я на мамин портрет,
Какая она молодая.
Всего восемнадцать ей лет
И жизнь, как дорога прямая.
Еще впереди круговерть
Из встреч и разлук, и событий.
И поровну счастье и смерть
Сшивают судьбу словно нити.
Легла платом вдовьим война,
Собрав горе все во едино
И данью с собой унесла
И мужа, и малого сына.
Но стойко по жизни она
Шагала, трудясь неустанно,
И вырастив дочек одна,
Открыто жила, без обмана.
Души ее нежность, тепло
Мы дочкам своим отдавали,
И помнили только одно
Жить так, чтоб тебя уважали.
Гляжу я на мамин портрет,
Какая она молодая.
Всего восемнадцать ей лет
А жизнь, как дорога прямая.
8-10 ноября 2007 года
«КОШАЧИЙ» ДЕД
Посвящается Соколову Павлу Фёдоровичу,
Участнику Великой Отечественной войны
«С боями продвигались мы на запад
И, хоть потери были велики,
Заставили фашистов быстро драпать,
Устроив им засаду у реки.
С заданья взвод пехотный возвращался.
Вторые сутки были мы без сна,
А тут и дождь осенний расстарался,
Усталость захлестнула, как волна.
В селе разрушенном остановились,
Дома пусты, и не видать людей.
Нам повезло – под крышею укрылись,
поели, повалились спать скорей.
Я плохо спал – болела сильно рана,
Сквозь дрёму услыхал протяжный стон.
Мне показалось это очень странным:
Как будто наяву, а может – сон?
Я – в угол, батюшки, рожает кошка!
Худая, драная, совсем нет сил.
Конечно же, помог я ей немножко.
И быстро сон обоих нас сморил.
А утром – нет дождя, лучи потоком.
Проснулся я от хохота солдат.
Глядь кошка у меня лежит под боком,
Пристроила туда же и котят.
Ребята долго надо мной трунили,
«Кошачьим» дедом стали называть.
Но взять с собою кошку не забыли,
Сумели в руки добрые отдать».
Он кашлянул в усы и рассмеялся:
«вчера от друга получил привет,
живёт в Москве. В конце он подписался:
Жду от тебя письма, «кошачий» дед».
24 апреля 2015 года
Валентина Чеботарёва
город Серпухов, ЛИТО «Серпейка»
МАМИНА МЕДАЛЬ
Моей маме
Надежде Филатовне Шеллаковой,
ветерану Великой Отечественной войны
Давно уж мамы нет. Альбом перебираю.
В платочке мамину я нахожу медаль.
За труд вручали ей там, в Казахстанском крае,
В тылу работала, но не варила сталь.
В шестнадцать лет Была неграмотна девчонка,
В семье за старшею, и девять было ртов.
Их раскулачили. А на плече котомка.
Пришлось бежать семье и жить начать с азов.
Там и застала всех война. Отца убили.
Осталась мать моя со мною на руках.
И за её заслуги там медаль вручили.
Храню, теперь, как память о былых тех днях.
Альбом листаю я, и сердце сильно билось,
А на меня смотрели мамины глаза
Медаль пристёгнута к костюму, ведь гордилась.
На фото капнула невольно с глаз слеза.
Теперь уже не значат ничего.
Мне очень дорого к чему касались руки.
До самой смерти сохраню её тепло.
Я снова всё перебираю не от скуки.
Так захотелось снова в детство, там светло.
Апрель 2016 года
Интересно, возьмут ли что из наших стихов в книгу «Бессмертный полк»?
18 апреля 2016 года
Татьяна Гордон
Другие статьи в литературном дневнике:
