Сказка.
У этой сказки всё честь по чести. Даже послесловие, оборотившееся в быль.
Представьте, что в одном уральском городе стал бегать трамвайчик, что само по себе – эка невидаль! Но – особенный. Одушевлённый.
Нет, не паровозик из Ромашкова.
Это было, как бы выразиться по-простому, коллективное бессознательное на узорах метафизики места.
Место было выбрано Павлом Петровичем Бажовым – знаменитым сочинителем Уральских сказов – нескучное чтение, если отнестись серьёзно.
Итак, по городу стал бегать трамвайчик, по воле странных сил, назовём их судьбой, со здешними национальными героями для проникновения в местную культурную традицию, прильнуть к истокам и получить удовольствие.
А местные герои у нас кто? Хозяева да работники. И силы подземные – богатейшие. Потому и вышли они на свет белый для оказания услуги населению, ну, возможно, тайный экологический умысел питали о возбуждении к себе народной любви.
Владельцами трамвая были Хозяйка Медной горы, Данила-Мастер и прочие персонажи разнообразного применения для правильного досуга. Причём, они были не куклами, а вполне живыми.
Услугу покупали за три тысячи днем и за десять ночью.
Ночной трамвай любили молодожёны-экстремалы (а не хотите ли первую брачную ночку в трамвае…зимой, -30… – как не хотим – хотим!) и ветераны под рюмочку на спонсорские перед выборами… Ну, еще какой-никакой народ лечил депрессии или вот в день поэзии поэтов туда загоняли и те свои стихи кричали до изнеможения совершенно бесплатно.
В общем, трамвай был какой-то с прибабахом. Как деревенская брага. Кто не пил – не надо портить себе жизнь.
Во-первых, наливали, во-вторых, песни пели на уральскую особинку. То есть во всю глотку и сотрясая окрестности отсутствием скромности. Учитывая хоровую природу и наличие действующих лиц – практических мифов, совместное пение превращалось в ситуацию развратную. С нечистой-то силой в одном вагоне кататься и песни горланить.
Однако после полуночи (это за десять тысяч) трамвайчик-то весьма изменялся. То ли напивались все основательно уже к тому времени, то ли что…
В общем, очевидцы сказывали (я и есть из них):
Водителем-то был настоящий Золотой Полоз с нарощенными золотыми же волосами по всему его змеиному телу. Волосы ему достались как воспоминание о девушке с косой, которую он задушил в своих объятиях недалеко от деревни Сербишино, где сейчас добывает золото один король, о котором пела песню легенда и миф Алла Пугачёва.
Медной горы хозяйка с комиссарской сумкой, полной медных монеток, преображалась по пояс в малахитовый бюст, но с живыми глазами, зелёная в разводах, юбка шелковая. На груди у нее висел медальон с изображением владельца медного холдинга в изумрудных подробностях. В ушах – серьги в виде герба города Екатеринбурга – соболь на задних лапах, обнимающий доменную печь.
Серебряное копытце норовил извлечь драгоценные камни, втихушку пиная пассажиров в укромные места, отвечая на негодующие взоры лицом оленёнка Бэмби. Двойное сиденье занимал Кот с миской холодца из ушей… А вы, наверно, не знали, что на Урале любят холодец?
Бабка Синюшка становилась обыкновенной бабусей-синявкой, просящей на опохмелку, и редко кто не давал. Нет у нас таких сволочей. Не водится. А Огневушка-поскакушка – милой такой Нана Ги де Мопассан, курившей и припевающей: У меня тепло, у меня светло, красно летичко. А когда этот номер не проходил, то затягивала: Лейко, Лейко, голубая змейка!
В тамбуре же стоял печальный парень в крупных сапогах, роговых очках и мудровал с куском камня.
Такой вот коллективчик героев умственно-уральского труда.
Золотой полоз на каждой остановке объявлял трагическим голосом: НУ, НЕ ВЫХОДИТ ЧАША У ДАНИЛЫ-МАСТЕРА… И что-то слышалось родное в этом рефрене… Что-то берущее за душу. Отголосок правды или воспоминание о лучшей жизни.
К концу путешествия (около депо) Данила разбивал окончательно кусок камня молотком, и все радостно орали: Не вышла чаша у Данилы-мастера! И начинался перепляс, объятия и крепкие звонкие морозные уральские поцелуи.
С ума можно сойти. Никакой морали, один комплекс неполноценности. Ведь этот полоз прямо-таки гвоздями забивает: «ну, не получается, не… ну…пошел на…а!».
Что говорить о пассажирах – сие тайна и темна вода во облацех. Похоже, история та становилась частью их жизни, потому что «ну, не выходит же чаша у Данилы-Мастера!!» А как хотелось…
Ведь чаша – это жизнь…
Послесловие.
Прошлой зимой автору пришлось ехать в промёрзшем насквозь трамвае (аж краска на боках полопалась – у трамвая, не у автора). По привычке читая в трамвае всякие объявления, он вдруг увидел предложение об услуге – провести новогоднюю ночь в трамвае с бажовскими героями за шесть тысяч рублей. Автор испытал родственное чувство к литературе и громко спросил пассажиров: а наливать будут?
Про себя же добавил: и не надо меня уговаривать, что у нас кончились черти и патриотизм. Ничто в этом мире не исчезает для тех, кто умеет петь народные песни.
Другие статьи в литературном дневнике:
