*
родился ы 1897 году.
*
..... после революции Анатолий Мариенгоф знакомится с Сергеем Есениным, который и сводит его с другими молодыми поэтами. Тогда и возникло новое направление в поэзии — имажинизм. Вместе они участвовали в выпуске четырёх номеров журнала «Гостиница для путешествующих в прекрасном» и ряда сборников «Имажинисты».
Иосиф Бродский написал о Мариенгофе, что тот был первым, кто применил «киноглаз» в русской литературе. Мариенгоф, автор книги „Циники“, которую , прочитав, Бродский назвал лучшим русским романом.
Булат Окуджава посвящал ему многие свои стихотворения.
*
*
*
Из сердца в ладонях
Несу любовь.
Ее возьми —
Как голову Иоканана,
Как голову Олоферна…
Она мне, как революции — новь,
Как нож гильотины —
Марату,
Как Еве — змий.
Она мне, как правоверному —
Стих
Корана,
Как, за Распятого,
Иуде — осины
Сук…
Всего кладу себя на огонь
Уст твоих,
На лилии рук.
1916
*
*
*
27 Сентября 1939
Сижу как будто на иголках,
Душа как будто не на месте,
И разговариваю колко,
И жду «Последние известья».
Ты смотришь в тёмное окно.
Нас связывает нитка,
Волос.
А были, существо одно,
Оно печально раскололось.
И падает рука с колена.
Куда?
Наверно, в безнадежность.
Я не могу жить страстью нежной,
Когда качает ветер стены.
И сердце,
Женщина смешная,
Не приноси сегодня в дар ты.
Все наши мысли занимает
Географическая карта.
1939
*
*
*
Застольная беседа
И числа, и места, и лица перепутал,
А с языка всё каплет терпкий вздор.
Мозг дрогнет
Словно русский хутор
Затерянный среди лебяжьих крыл.
А ветер крутит,
Крутит,
Крутит,
Вылизывая ледяные плеши —
И редким гребнем не расчешешь
Сегодня снеговую пыль.
— На Млечный Путь
Сворачивай ездок,
Других по округу
Дорог нет.
*
*
*
И ты, птенец, моё творенье,
Любимый том в собранье сочинений,
Гони, вали
Весёлым писком музу,
Из рукописей делай корабли.
Катая на закорках карапуза,
Я говорю:
«Спасибо за птенца
Тебе,
Подруга-аист,
Я от него – от пузыря – понабираюсь
Великой мудрости земли».
1925
*
*
*
Куда вы?..
— К новому новое в нови новое чая…
Не верю.
Променять нельзя, не истаяв
В тоске о потере.
Сердце, как белая стая
За кораблем чаек…
— Боже, избави меня от лукавого!
1918
*
*
*
Милостыню жалости мне в нищете,
Затертый один грошик…
Безжалостное копье
Измены брошено…
Галл, видите, галл на щите,
Видите, как над падалью уже — воронье.
1917
*
*
*
Ночь, как слеза, вытекла из огромного глаза
И на крыши сползла по ресницам.
Встала печаль, как Лазарь,
И побежала на улицы рыдать и виниться.
Кидалась на шеи — и все шарахались
И кричали: безумная!
И в барабанные перепонки вопами страха
Били, как в звенящие бубны.
1917
*
*
*
Опять безжизненное поле,
Безжизненная вдаль тропа.
Вёрст шесть осталося
(Не боле)
До пограничного столба.
Такой ли представлялась встреча?
Какие грустные края!
И огненные (ах!) противоречья
Любовь и ненависть таят.
Где сердце?
В суете ль проклятой?
(Неужто ж я такая дрянь.)
Мила ли:
Пенза, толстопятая
И косопузая Рязань?..
А вот:
И столб,
И пограничный домик,
И всадник в шлеме на меже.
Кто разберёт?
Чёрт ногу сломит
В смешной поэтовой душе.
Мы используем файлы cookie для улучшения работы сайта. Оставаясь на сайте, вы соглашаетесь с условиями использования файлов cookies. Чтобы ознакомиться с Политикой обработки персональных данных и файлов cookie, нажмите здесь.
