Собираю, то что очень нравится...
Отмолила мама
Игорь Красноштанов
Красноштановой Ларисе Васильевне
Отмолила мама
У ковра летают ангелы –
Тусклый, серый зимний свет.
На счетах небесной алгебры
Уж меня на свете нет.
По ковру сбегают зубчики
Стен-фантазий крепостных.
Что ж вы, ангелы, голубчики,
Вы за что меня под дых?
В темноту руками белыми
Вам меня не оторвать.
Эти стены крепко сделаны,
А у них моя кровать.
Я за жизнь цепляюсь. Пальцы
Наливаются свинцом.
В пустоте не разобраться
Чье придвинулось лицо.
Мама, мама, что ты сделала?
Что случилось? В чем беда?
А она губами белыми:
Умер ты у нас тогда.
Можжевельник цветет. Над ним...
Юлия Безуглова
I
Можжевельник цветет. Над ним –
Цвет небросок, почти невзрачен –
Суетливый пчелиный нимб
Ярким бликом средь тени мрачной.
Я умею стрелять на звук.
Тетива о перчатку щелкнет,
Пять-шесть стрел на лету, и лук
Подчиняется мне. А толку?
Ты зачем забрела сюда,
На поляну средь дикой пущи?
Глаз зеленых, как резеда,
Не встречал я среди живущих
Прежде. Жителям городов
Не найти заповедной чащи –
Неподатлив тугой засов
Между прошлым и настоящим.
Пусть дурная чужая кровь,
Мир изъевшая, как проказа,
В мох стекает. Стрелять готов.
Но, как я, ты зеленоглаза…
Снится, снится мне много лет
Отражение – лицом мы сестры –
Гибкий смазанный силуэт...
И стрела с оперением пестрым.
II
Снова утра хмарь, серость, понедельник,
К одному одно, но вздохну свободно:
В вазе на столе – колкий можжевельник,
Неизменный страж грани перехода.
Сладок аромат терпкостью смолистой,
Окуну лицо в ореол колючий –
Смутной тенью лишь, отражением мглистым,
Абрисом в окне… Ты ли это, Лучник?
А вот Моисеева не собираю... Бесполезно...
Он - во мне, я - в нём... Велик - нет,
не то слово... - ИСТИН.
Не дай господь...
Андрей Моисеев
Не дай господь застать такие дни,
Когда стучит История в ворота -
Кричит народ: "Распни его, распни!"
А я частица этого народа.
Идут века. Еще один злодей
Повинен в том, что веру нашу продал.
Кричит народ: "Убей его, убей!"
А я частица этого народа.
Не дай господь застать такие дни -
Ведь память не забудет и не спишет.
Народ кричит: "Гони его, гони!"
А я молчу. Да кто меня услышит...
Но каждый раз, когда горят мосты,
Одну и ту же вижу я старуху -
Она распятым смачивает рты
И хлеб гонимым вкладывает в руку.
И страже, и толпе наперекор
Идет, не слыша криков за спиною...
Тому, что мир не рухнул до сих пор,
Она одна, наверное, виною.
Гильотинка для мышонка
Игорь Красноштанов
Гильотинка для мышонка.(В онкоинституте)
Мы стояли, мы долго и трудно стояли.
Мы курили, распутавшись из-под ремней.
Матерились и гражданам напоминали
Запаленных, но еще не добитых коней.
И заказчик терпел, с ноги на ногу переминаясь,
И молчал и курил – седовласый завхоз-хитрован.
А ростовское солнце ребятам моим улыбалось
И натертые спины лечило, и каждый сустав отдыхал.
На земле аппарат. Его стоимость «лямов» под тридцать;
Сколько в космосе звезд? Ученым считать – не считать.
Он обязан лечить. И обязаны мы материться.
И, согласно контракта, на третий этаж поднимать...
Распахнулось окно. Ну и кто бы тут смог удержаться?
О великий инстинкт! (И какая, к Аллаху, душа!?)
Всем живым существам перед смертью велит размножаться –
Фея в белом сияла, за хвостик мышонка держа.
На столе перед ней гильотинка отточена остро
Для таких вот как мы – лабораторных мышей,
Ты родился и жил и стремился к неведомым звездам,
Чтобы в самом конце ощутить безупречность ножей...
Это лирика все. А мы свое сделали дело.
И заплакало небо, и дождик косой зарядил.
А на детской площадке в намордничке белом
Одинокий мышонок бродил.
Другие статьи в литературном дневнике:
