Вот уж действительно «поэт в России больше, чем поэт…». О мертвых, как говорится, либо хорошо, либо ничего. Но, как мне кажется, если годовщина его рождения отмечается нашими СМИ наравне с Пастернаком, Гумилевым, Ахматовой и многими другими классиками, неплохо было бы знать, о ком, собственно идет речь. Особенно авторам Стихиры: будь Губанов жив, он ни за что не прошел бы мимо такой шикарной трибуны.
Леонид Губанов известен как основатель литературного общества шестидесятых-семидесятых годов СМОГ (Самое молодое общество гениев; были и другие варианты расшифровки). Это общество устраивало свои выступления в студиях неофициальных художников, на квартирах тех, кто читал самиздат. Они писали на своих афишах: "Сегодня состоятся похороны Евтушенко, Казакова и Ахмадулиной", что даже негласно поощрялось (власти считали, что пора заканчивать с "либерализмом" шестидесятых), но продолжение этой фразы понравиться не могло: "поскольку все остальные давно похоронили себя сами".
Как мило, не правда ли? Тем не менее, в 1965 году появилась небольшая публикация нескольких стихотворений поэта, благодаря… авторитету Евгения Евтушенко, несмотря на сопротивление редакторов журнала "Юность". После этого незамедлительно появилось несколько фельетонов, посвященных Леониду Губанову, - что, как известно, только подогревало интерес читателей: власти ругают, значит, хорошо. Именно благодаря подобной известности Губанова стихийно появился СМОГ. В скандальном для того времени поэтическом объединении помимо Губанова были и другие авторы: Сергей Гандлевский, Юрий Кублановский, Владимир Алейников и Саша Соколов, которого сейчас некоторые считают мировой знаменитостью.
Парадоксально, но именно творчество основателя СМОГа стало известно широкому читателю позже, нежели произведения его коллег. Многие современники, знавшие его лично или просто читавшие его стихи, были единогласны в одном: Губанов необыкновенно талантлив, и его смело можно называть поэтическим внуком Сергея Есенина - множество общих мотивов в творчестве, похожий темперамент и, к сожалению, тот же богемный образ жизни. Это и привело к смерти поэта в 1983 году, когда ему было только тридцать семь лет. Он сам предсказал свою смерть, будучи совсем молодым: "Я умру в тридцать семь лет" - любил шокировать новых знакомых Леонид Губанов. Кроме того, поэт написал о своей смерти в стихотворении:
"Мы умираем не от рака
И не от старости совсем"
Что ж, ему было виднее…
Литературный критик Владимир Соловьев говорил, что развитие культуры нарушается, когда наиболее талантливая ее часть становится подпольной. Теперь, когда неофициальная литература публикуется, как всякая другая, развитие культуры может восстановиться.
Судя по всему, она восстанавливается. Нижеприведенное стихотворение Леонида Губанова абсолютно ничем не отличается от многих опубликованных на Стихире «нетленок». И отношение к другим поэтам – тоже предвосхитило стихирские склоки.
Еще и губ не выносили,
но кашляли в платок тайком.
Мы пол-России износили
колоколами отпоем.
На наши тихие молебны
ареста сладкий перезвон,
как мальчики смеются нервы
и крутят желтый горизонт.
Креститесь долгими руками
пока подраненные злят,
пока вам весело на камне
с тревожным именем - Земля.
Туда, где сад отпустит ногти
всех роз своих... уйдешь и ты,
у каждой родины в блокноте
разлук кровавые бинты.
О, позолоченная память
над позвоночником коня.
Я у собора под глазами,
ты под глазами у меня.
Наверное я Богом спрошен
с той парты, где хрустален взгляд
Мы на любимых руки крошим,
а сами принимаем яд.
Но что нам делать до обедни,
когда и парус не распят
...когда, как долечки, отдельно
по жутким слободам казнят?
У бабушки моей зимы
нашлись зеленые погоны,
по горло мне любовь страны,
до лампочки ее погода.
Меня прошло совсем немного.
Ах, все равно я выйду ...за
там начинают звезды трогать
там начинаются ГЛАЗА!!!
