За Паганини длиннопалым
Бегут цыганскою гурьбой -
Кто с чохом чех, кто с польским балом,
А кто с венгерской немчурой.
Девчонка, выскочка, гордячка,
Чей звук широк, как Енисей,-
Утешь меня игрой своей:
На голове твоей, полячка,
Марины Мнишек холм кудрей,
Смычок твой мнителен, скрипачка.
Утешь меня Шопеном чалым,
Серьезным Брамсом, нет, постой:
Парижем мощно-одичалым,
Мучным и потным карнавалом
Иль брагой Вены молодой -
Вертлявой, в дирижерских фрачках.
В дунайских фейерверках, скачках
И вальс из гроба в колыбель
Переливающей, как хмель.
Играй же на разрыв аорты
С кошачьей головой во рту,
Три чорта было - ты четвертый,
Последний чудный чорт в цвету.
Вот выложить такое стихотворение - разорвут ведь на мелкие кусочки автора. И будут правы.
Один "чалый шопен" чего стоит! И почему Париж "мощно-одичалый с мучным и потным карнавалом"?
А уж кошачья голова во рту - это вообще апофегей. Во сне приснится - не проснешься.
Но стоит подписать под этим стихотворением два слова - и все вопросы сразу отпадут, а стихотворение будет признанно неподражаемо-дерзким и, разумеется, гениальным.
Слова эти: Осип Мандельштам.
Только с моей дилетантской точки зрения это - сплошное позерство.
К чему я это? А к тому, что стихи - материя тонкая, разбирать их "по косточкам" - занятие бесполезное.
Похоже только, что пишут иной раз - действительно с кошачьей головой во рту...
Мы используем файлы cookie для улучшения работы сайта. Оставаясь на сайте, вы соглашаетесь с условиями использования файлов cookies. Чтобы ознакомиться с Политикой обработки персональных данных и файлов cookie, нажмите здесь.
