Человек обрастает вещами и домом...
Аня Глянченко
Человек обрастает вещами и домом:
Обрастает увесистым фотоальбомом,
Миллионом контактов в своем телефоне,
Кошкой, пледом и парою лыж на балконе.
Кофеварка, машина, диван, холодильник,
Пыльный заяц в кладовке и старый будильник,
Обувные коробки и книжки навеки
Прилипают незримо к душе человека.
В табуретке на кухне, крутящейся, черной,
Он пускает упругие, крепкие корни.
Даже к вредной, сварливой старушке-соседке
Прорастают зеленые тонкие ветки.
А потом он однажды сидит на диване,
Чайной ложечкой сахар мешает в стакане,
Кошку гладит, и ложечкой сахар мешает...
И внезапно встает. И внезапно решает,
Что ужасно ему надоела рутина,
Что в душе парусами звенит бригантина.
Будет жить он отныне в лесу, на свободе!
И, хватая рюкзак, прямо в тапках уходит...
На поляне лесной, под тенистою кроной,
Кормит белочку он сухарями с ладони.
Улыбается он, и наивно считает,
Будто здесь он ничем больше не обрастает.
Светят звезды. На ветках качается иней.
Белка спит безмятежно в дупле, и отныне
Обрастает сухариком, ночью и снегом,
И смешным, одиноким таким человеком.
Крокодил купил машину
И ГАИ проехал пост.
Те ему свистели в спину:
- Гражданин, втяните хвост!
ИЗ ЯЙЦА
Цыплята вылупляются
Из яйца,
Змейки появляются
Из яйца
Где-то черепашки,
Круглые милашки,
Тихо в мир являются
Из яйца!
В желтых водах Нила
Даже крокодилы
Тоже вылупляются
Из яйца!
Можешь сам продолжить стих
До конца,
Кто где вылупляется
Из яйца?
ГЛАСНЫЕ
Жили были гласные
Друг с другом несогласные.
«А» немножко глуховата:
- А?! Погромче! А? Не слышу!!
На кого похожи?
Надежда Радченко
Была когда-то мама
Младше нас.
Ходила наша мама
В первый класс,
Носила косы,
Ранец за спиной.
Была послушной,
А не озорной.
И, говорят,
Отличницей была!
Не била стёкла,
Книжки не рвала,
Не обзывалась
И не лезла в грязь,
С мальчишками
За школой не дралась.
В компьютер
Не играла день-деньской,
Хлеб не щипала
Грязною рукой…
Общая тайна
Сон Светлана
У лучших друзей,
Игорька и Илюшки,
Есть общие тапки
и общие плюшки,
Ребята разлили
варенье случайно –
Теперь у друзей
есть и общая тайна!
Один приличный гражданин
Юлия Камышева
ОДИН
ПРИЛИЧНЫЙ
ГРАЖДАНИН
История первая
Один
приличный
гражданин
Пяти неполных лет
Стоял – грустил,
Сидел – грустил
И в завтрак, и в обед.
И даже если б он лежал,
То всё равно б грустил.
Всё потому,
Всё потому,
Что кашу не любил.
История вторая
Один
приличный
гражданин
Пяти неполных лет,
Не только кашу не любил,
Терпеть
не мог
котлет.
А пёс
по кличке Покемон
В котлеты был влюблён.
И гражданину помогал
Съедать котлеты он.
История третья
Один
приличный
гражданин
По имени Андрей
Любил гонять погожим днём
На крышах голубей.
Но местный дворник –
Дед Пахом,
Его не понимал.
И неустанно,
День за днём,
Андрея с крыш гонял.
История четвёртая
Один
приличный
гражданин
Запрыгнул в океан.
И через время посинел
Точь-в-точь как баклажан.
Чем дольше
гражданин сидел –
Тем больше
гражданин синел.
И досиделся до того,
Что папа не узнал его.
История пятая
Один
приличный
гражданин
Жужжал, как майский жук.
И получался у него
Довольно громкий звук.
Другой
приличный
гражданин
Жужжанье услыхал.
И гражданина гражданин
Шутя пережужжал.
История шестая
Один
приличный
гражданин
Прилично потолстел.
А почему? А отчего?
Ведь он немного ел.
А всё случилось оттого,
Что так укутали его.
Замотан
с головы до ног –
Он потолстел,
но не продрог!
Тролли и Молли. Считалки
Юлия Камышева
ТРОЛЛИ И МОЛЛИ. СЧИТАЛКИ
***
Три проворные синицы
Утащили рукавицы,
Свитер, шапку, кожушок,
С левой ножки сапожок.
Три синицы, три плутовки,
Вмиг примеряли обновки.
До чего смешная мода!
Ну а ты, конечно, во;да.
***
Видят гули:
Две бабули
На скамейке прикорнули.
У одной – в руках батон.
Кто не ест – выходит вон!
***
Дед Тарас,
Водитель-ас,
Сел в потёртый тарантас.
Только тронул он педаль,
Тарантас помчался в даль.
Растерялся дед Тарас –
Где тут тормоз? Где тут газ?
Стоп, деревья! Стоп, кусты!
Догонять всех будешь ты.
***
Как у бабушки Яги
Прохудились сапоги.
Заглянула на базар.
Там лежит худой товар:
В левом – дырка,
В правом – пять.
Всё равно тебе искать!
***
Зайка ловок! Зайка смел!
Зайка волка одолел.
Зайка приструнил лису.
Всех главнее он в лесу!
Если ты не удивлён,
То сейчас же выйди вон!
***
Повстречали тролли Молли.
– Как дела? – спросили тролли.
Отвечает Молли: «С(ей)час
Каждый тролль получит в глаз!»
Загрустили тролли –
Злая эта Молли.
Навострили сапоги.
Если сможешь, то беги!
***
На суку висел башмак
И не мог взлететь никак.
Пыжился, старался,
А в итоге сдался.
Это вовсе не пустяк.
Кто последний – тот башмак!
***
На кота залез комод.
С дуба рухнул бегемот.
На меня легла кровать.
А тебе нас всех искать.
***
Шёл человек,
Ел чебурек.
Шёл малышок,
Ел артишок.
Шёл бегемот,
Ел бутерброд.
А крокодил,
Тот не шутил,
Что увидал –
Всё проглотил.
Для него мы все еда!
Врассыпную!
Кто куда!
***
Где вокзал – там и перрон.
Где перрон – там и вагон.
Где вагон – там пассажиры.
Их, наверно, миллион.
Шум и гам со всех сторон.
Здесь нельзя считать ворон.
Размышления божьей коровки
Рита Зайцева
Грустно вздыхала Божья коровка:
"Мне за людей как-то даже неловко:
Вечно за хлебом меня посылают.
В небе же хлеба, увы, не бывает.
Люди! Открою вам важный секрет:
В булочной хлеб! У меня его - нет!"
Из жизни пирата
Юлия Камышева
В четверг на пирата напала зевота.
Стрелять неохота. Пить ром неохота.
Под флагом пиратским ходить надоело –
Потерян пират для пиратского дела.
Вздыхает, зевает он целые сутки.
Ему не до шуток! Какие тут шутки?!
К любимому делу пропал интерес.
Пират повздыхал…и отправился в лес –
Подальше от ядер, подальше от пушки.
И вот наш пират на зелёной опушке.
Здесь морем не пахнет. Здесь пахнет травою.
Деревья стоят непроглядной стеною.
Порхают стрекозы, кукуют кукушки.
И вроде так славно на этой опушке.
И вроде на этой опушке отлично,
Но всё как-то чуждо и всё непривычно.
Здесь солнце иное. Здесь небо иное.
Здесь моря не слышно – нет шума прибоя.
Кругом лишь деревья. Кругом лишь земля.
Нет качки! Нет палубы! Нет корабля!!!
И стало всё ясно, легко и понятно.
Со скоростью света рванул он обратно –
Туда, где стоят корабли у причала…
Ах, как же его вся команда встречала!
Селедка и Килька
Рита Зайцева
Вздыхала Селедка: "Эх, долюшка-доля:
Сегодня ты - в море, а завтра - в рассоле!"
А Килька на это воскликнула: "Ах!
На всех нагоняешь ты ужас и страх!
Сама же купаешься в ласковом море,
Здорова, сыта и не ведаешь горя.
Так радуйся жизни,,бурлящей вокруг.
...Ведь ты же еще не в рассоле, мой друг!"
Одуванчик и сердце ромашки - пересказ детских стих
Елена Липатова
* * *
Эта книга попалась мне на глаза случайно. В детскую библиотеку маленького американского города Салема я зашла просто так, без определенной цели. Походила вдоль стеллажей, полистала книги давно известных мне авторов... В центре читального зала на стенде под яркой вывеской «ПРАЗДНИК СТИХОВ» в полный рост стояли красочные поэтические сборники. Судя по их потрепанному виду, книги явно пользовались спросом. Я подошла и наугад открыла одну из них. Имя автора – Мари О’Нейл – мне ни о чем не говорило. Странное название – «Hailstones and Halibut Bones”, что в дословном переводе означает “Град и кости палтуса» - звучало по-английски интересно, хотя и непонятно. А тут еще и надпись на обложке: ПРИКЛЮЧЕНИЯ В ЦВЕТЕ.
Я открыла книгу, прочитала... нет, не два-три стихотворения, а всего лишь несколько строчек – и остановилась. Ну конечно, это - МОЯ книга, та самая, которую я давным-давно хотела написать, но не хватило храбрости, уверенности в том, что можно писать вот так, без оглядки на традиции, на точные рифмы, на «дети этого не поймут»... А может, всё-таки поймут? В предисловии к английскому оригиналу Мари О’Нейл рассказала о сотнях писем, пришедших к ней после издания книги. Писали и дети, и взрослые: библиотекари и журналисты, учителя и родители. Были письма с восклицательными знаками, и письма с рисунками и даже стихами. Прочитав книгу, хотелось немедленно, тут же, включиться в поэтическую игру, придуманную автором. Представьте, например, белый цвет и всё, что у вас с этим цветом связано. Может быть, это снег, сугробы, тишина... холод и одиночество... А может, кто-то вспомнит снежную горку, зимние каникулы, санки, мороз – и картинка получится веселой и шумной.
Когда я принесла книжку домой и стала переводить, получилась странная вещь. Первое же стихотворение – про Черный цвет – у меня пересказалось буквально за три минуты. А вот когда я попробовала перевести стихотворение про Синий, у меня долго ничего не получалось... У Мари О’Нейл Синий – это цвет плохого настроения: холодный огонек паяльника, который никого не греет, синяк на коленке... Для меня же Синий – это цвет весеннего неба, а еще - мартовское солнце, лыжи, что-то воздушное и мечтательное. Таким у меня и получился «перевод», а может быть – и не перевод, а собственное стихотворение, в основе которого – идея, предложенная американской поэтессой. Как и многие-многие читатели, я тоже включилась в игру, но только на русском языке.
«Приключения в цвете» (а это оказались действительно приключения) увлекли меня. Каждое утро я открывала книгу с английскими стихами и... начинала рисовать. Сначала синим фломастером, потом – желтым, красным, зеленым... Красный получился хвастливым и звонким, коричневый – уютным и добрым, серый – скучно-однообразным. Одни цвета мне нравились больше, другие – меньше, но сейчас все они для меня – немного родственники.
Мари О’Нейл впервые опубликовала книжку «Град и кости палтуса» (в русском переводе –«Одуванчик и сердце ромашки»*) в 1961 году. С тех пор стихи много раз переиздавались. В предисловии к последнему изданию я прочитала, что эта книжка считается классикой американской литературы. Ее переводили на многие языки, но перевода на русский я не встречала.
* «Град и кости палтуса» - это строчка из стихотворения про белый цвет. Но когда я переводила стихотворение - очень тихое, хрупкое, почти невесомое - мне показалось, что слова «град» и «кости» разрушают это впечатление. Пришлось отказаться от грубоватой строчки и поискать другое название для книжки.
------------------
ОДУВАНЧИК И СЕРДЦЕ РОМАШКИ
(Приключения в цвете)
Цветы летят со всех сторон -
Цвета выходят на поклон
И замирают на мгновенье...
Блестит бумага, как каток.
Звенит серебряный звонок -
Сейчас начнется представленье.
ЧЁРНЫЙ ЦВЕТ
Черной бывает ночь
Без звёзд и огня.
Черной бывает
Грива коня.
У меня
Есть черный-черный кот.
Черный звук живёт
В тетрадке для нот:
Бум! Бум! Бум!..
Получается черный шум.
Черный цвет - добрый.
Он прячет от глаз
Грязные стены,
Копоть...
И нас -
Если нам нужно
Побыть одним.
...Черные тучи,
Черный дым,
Черные буквы - строчки газет...
Черный - цвет красоты.
Мы в десять раз больше
Любим цветы,
Когда выходим на свет -
Из темноты.
---------------
СИНИЙ ЦВЕТ
Синее море,
Синие горы,
Синий - цвет неба,
Далёкий и гордый!
Синего цвета бывают глаза.
Камешек есть голубой -
Бирюза.
Слышишь?
Журчит вода вдалеке...
Синие звуки живут
В реке.
Ливень рисуем -
Синие линии.
Сумерки тоже бывают
Синими.
Синие тени,
И лыжный след,
Дождик в синем берете...
Синий - это мечтательный цвет.
Синий любит летать во сне
На рассвете.
----------------
БЕЛЫЙ ЦВЕТ
Белый голубь
И лилия - белая,
Платье невесты,
Кусочек мела -
Белая шапка,
Ромашек охапка,
Скорлупа...
Белой бывает крупа.
Белый платок,
Чистый листок...
Парус - тоже белого цвета,
И одуванчик -
Дунешь - и нет его.
Белый - самый ослепительный
Из всех цветов.
Белый звук -
Разговор двух Шёпотов.
Ш-ш-ш...
Снег скрипит за окном.
Кругом
Снежные горы,
На стёклах узоры,
Пар от дыхания,
Лыж шуршание,
На окне - замёрзший цветок...
Белый - цвет холода,
Он - одинок.
------------------
ЖЕЛТЫЙ ЦВЕТ
Солнце в полнеба -
Море света!
Окна откроем и впустим
Лето.
Желтого цвета тёплый песок,
Яичный желток,
Китайский шёлк,
Тонкий серпик
Сонного месяца...
Роман в стихах
Галина Дядина
1
Чтоб не учить к урокам правил,
Петров не в шутку занемог.
Он съесть сугроб себя заставил
И от него с ангиной слег.
Его пример другим наука,
Но, боже мой, какая скука –
Торчать в больнице день и ночь,
Ни говорить, ни есть не мочь.
Какое низкое коварство –
Уколам попу подставлять,
Больные гланды удалять,
Глотать противные лекарства,
Вздыхать и думать про себя:
«Вот дернул черт, Петров, тебя!»
2
Увы, но что возьмешь с балбеса?
А ведь Петров – большой балбес
И от учебного процесса
Готов сбежать хоть в дикий лес!
Сплошной болван! Но, как ни странно,
Героем этого романа
Он и является как раз.
Зовут Петрова Николас,
Весьма диковинное имя!
Не то, что Колька и Колян.
Но тут вам все-таки роман,
Стихами писаный витыми!
И потому для рифмы в нем
Мы это имечко ввернем.
3
Ну, что сказать вам про Петрова?
Не любит школу наш Петров.
Бывает зыркнет так сурово,
Что та горит без всяких дров.
Как поглядит недобрым глазом -
И окна лопаются разом,
По стенам трещины ползут,
Как будто грянул страшный суд.
Уклон у школ бывает разный:
Гуманитарный, трудовой.
Ну, а у нас уклон – кривой.
Его зовем мы «скалолазный».
Причем настолько он велик,
Что с парт съезжают стопки книг!
4
Скользят тетради на пол плавно,
И ручки катятся гурьбой.
Тут посложней учиться явно,
Чем в академии любой.
Гранит наук с таким уклоном
Не по зубам любым Ньютонам.
Хоть ты самим Эйнштейном будь,
Такая школа – просто жуть!
Но мы привыкли понемногу
Хоть как-нибудь учиться в ней.
И лишь Петров еще вольней
Стал задирать на парту ногу.
Ведь «я крутой америкос» -
Его любимая из поз.
5
О, эти задранные ноги!
Два неотесанных бревна.
Две грязных кеды, как бульдоги,
С которых капает слюна –
Стекает плавно глина сотен
Глухих дворов и подворотен.
Лишь только пыль библиотек
Не прикасалась к ним вовек.
И по музейному паркету,
Куда без тапочек нельзя,
Они не ездили, скользя,
То к натюрморту, то к портрету.
Зачем какой-то паре ног
Дали, Пикассо и Ван-Гог?
6
«Да ваш Петров – кошмар вселенский! –
Сказал директор ГОРОНО
Владимир Германович Ленский. –
Я б застрелил его давно!»
Но не успел закончить мысли,
И мысли в воздухе повисли,
Когда какой-то аноним
Взорвал петарду перед ним.
Все педагоги от буяна
Волками выли день за днем.
О, сколько слез лила о нем
Русичка Ларина Татьяна!
Но лучше это вот письмо
О них расскажет вам само:
П и с ь м о Т а т ь я н ы в ш к о л ь н о м д н е в н и к е
Я к вам пишу. Чего же боле?
Что я могу еще сказать?
Прошу принять Вас меры к Коле
И строго сына наказать!
Ну, отпороть, ну, в угол что ли
Его поставить на полдня…
Совсем замучил он меня!
Сначала я молчать хотела,
Но это стоило труда –
На стул мне кнопки клал всегда
И подсыпал вдобавок мела
Ваш хитроумный лоботряс.
И даже клеем как-то раз
Намазал спинку и сиденье,
Чтоб я присела, и потом
Могла всю жизнь на стуле том
Прокуковать до поседенья.
В учебник мы и не глядим!
Онегин, Ленский – все нам скучно.
За партой плеером блестим,
Надев наушник показушно.
Ну, а вчера принес он в класс
Другой предмет увеселенья –
Противотанковый фугас
Для моего позелененья.
Встаю пред вами на коленья!
Быть может, внемлете (как знать?)
Взываю к каждому супругу:
Уймите срочно нахалюгу,
Ведь вы отец его и мать!
Другой!.. Нет, ни с одним на свете
Так не терзала сердце я!
Краснела с ним на педсовете,
Сама от муки не своя.
С ним стала жизнь моя залогом
Дороги в «Кащенко» прямой.
За что ваш сын мне послан богом?
До гроба он мучитель мой!
Он в сновиденьях мне являлся,
Его бессовестный ухмыл
Больные нервы мне щемил
И грубым смехом раздавался!
Увы… Но это был не сон!
Он лишь вошел, я вмиг узнала
Его от жвачки до фингала
И в мыслях молвила: вот он!
Чего я только не слыхала,
Позвав к доске его в тиши,
С тяжелой горечью вздыхала,
В негодованьи полыхала
От наглых вешаний лапши!
И в эти самые мгновенья
Бледнела вся как приведенье, –
Однажды гнев такой мелькнул,
Что захотелось, дернув бровью,
Как дать ему по изголовью,
Да жаль, оболтус, отскокнул.
И ангел спас его хранитель,
Когда шептал мой искуситель:
«Хватай мерзавца и души!»
Но, может, это все пустое?
Что вам пиши, что не пиши –
Не суждено ничто иное…
Но так и быть! Мольбу мою
Я вам с надеждою вручаю.
И безутешно слезы лью,
К себе дозваться вас не чая.
Вообразите: я одна,
А их, балбесов, целых тридцать!
Неужто с ними умориться
В неравной битве я должна?
Давайте свидимся за партой
Для разговора тет-а-тет!
Прошу, явитесь в кабинет
На клич записки предынфарктной!
Кончаю. Страшно перечесть!
Трепещет сердце, словно птичка.
С мечтой о встрече ЗАВТРА В ШЕСТЬ,
Татьяна Павловна, русичка.
7
Ну, что же… Должен быть в романе
Уже событий поворот,
Чтоб не зевали на диване
Вы, широко разинув рот,
И не уснули в скуке ленной,
Приняв шедевр мой вдохновенный
За образец пустых речей
Для разжигания печей.
Я вас верну к сюжетной нити:
В больнице киснет наш Петров,
Его тошнит от докторов,
И в попе дырочки, как в сите.
Совсем в тоске зеленой сник –
И вдруг увлекся чтеньем книг!
8
Видать, ангина осложненья
На организм больной дала
И роковые измененья
В его мозгу произвела.
А может, шприца острый дротик
Вколол такой антибиотик,
Который вызвал сей эффект,
За что ему большой респект.
К тому ж в среде инфекционной
(Ну, например, не моя рук)
Легко схватить другой недуг,
Причем весьма мутационный.
Его условно назовем
Мы книжным ленточным червем.
9
О, как Петров засел за книги!
Их начал жадно он глотать,
Как будто финики и фиги -
Одновременно штук по пять.
На все бросался, как овчарка:
На Жюля Верна, Твена Марка.
Как огложавший гиппопо,
Съедал Дюма, Гюго и По…
Майн Рида, Диккенса томами,
Как ненасытный синий кит,
Свой утолял он аппетит,
Что был сродни бездонной яме.
Увлек азарт его вперед,
И вот он Пушкина берет!
10
Стихов Петров не видел сроду,
Усвоив разве что Барто
Бычку игрушечному оду
Да из Корнея кое-что…
Но малышовые куплеты
Успел забыть он в эти леты,
Хотя и вел себя с яслей,
Как настоящий Бармалей.
Конечно, слыхивал он трошки
Про трех девиц и про Балду,
Про чью-то там во лбу звезду
И про неведомы дорожки.
Но быстро стали в нем бледны
Преданья ветхой старины.
11
Да что уж тут кривить душою:
Фанатов много ль у стихов?
Мы все считаем их лапшою
Для романтических лохов.
И тяготеем больше к прозе,
К ее питательной глюкозе
Перипетий, ходов, интриг
И приключений каждый миг.
А что стихи? Игра словами
Да строчек ловкий переплет
Про первой ласточки прилет
Иль майский гром над головами.
И все ж хотя бы иногда
Стихи нужны нам, как вода.
12
Ах, эти чудные мгновенья,
Что соблазняют нас в тиши
Прочесть «Онегина Евгенья»
По жажде собственной души.
Не по программе, не для галки
И уж никак не из-под палки,
А совершенно просто так,
Лишь для своих сердечных благ,
Из любопытства покачаться
На поэтической волне
И, наслаждаясь ей вполне,
Уж до конца не разлучаться
И чередой любовных глав
К развязке двигаться стремглав.
13
Петров и Пушкин… Лед и пламень
Не столь различны меж собой!
И все ж волна шлифует камень,
Какой бы ни был он, любой.
Они сошлись – балбес и классик,
Титан А. С. и Николасик,
Поэт и двоечник простой.
Сперва взаимной разнотой
Они друг другу были скучны,
Потом понравились, потом,
Общаясь через книжный том,
Совсем уж стали неразлучны.
Вдвоем и днем, и при луне,
Друзьями сделались оне.
14
Петров с невольною улыбкой
Ловил поэта разговор,
И ум его, в сужденьях зыбкий,
Хватал слова его, как вор.
Ведь было в нем любое слово
Хотя бы чем-нибудь да ново.
И даже принялся Петров
За сочиненье личных строф.
Достал откуда-то чернила,
Завел гусиное перо,
Хоть это все давно старо,
Но вдохновляющая сила
В сто раз мощней у этих штук,
Чем у таких, как ноутбук.
15
Какая гадость – ноутбуки
И прочей техники верхи!
Поотрывать бы сразу руки
Тем, кто творит на них стихи,
Кто тихий шепот музы робкой
Перебивает каждой кнопкой
И портит весь волшебный миг
Своим постылым «тык-тык-тык»!
Была бы я на месте музы,
Уж им со мной бы не свезло –
И диктовала б я на зло
Одни дурацкие конфузы,
Пустой словесный винегрет
Да той кобылы сивой бред.
16
Куда приятней всякой музе
Под задушевный скрип пера
Витать в ночной прозрачной блузе
Над чутким ухом до утра
И нежным, сладостным нектаром
Вливать стихи в него задаром,
По доброте своей души -
Лишь только слушай, да пиши.
А впрочем, музы ведь не буки
(По крайней мере не всегда),
И предрассудки – ерунда.
Не грех – писать на ноутбуке.
(Так муза думает моя,
Со мною торт над ним жуя.)
17
Но хватит длинных отступлений.
Пора опять нажать на газ,
А то уже, как рог олений
Ветвится ими мой рассказ.
И полюбуемся Петровым.
Как он прекрасен в хобби новом!
Изящна поза, взгляд глубок!
Поэму пишет, голубок.
О, если б вы вообразили,
Как я желаю горячо
Взглянуть ему через плечо,
Поддавшись некой странной силе,
Что у меня сейчас внутри
Настырно шепчет: «Подсмотри!»
18
Но пусть пока побудет тайной
Поэмы этой черновик,
Поскольку к славе чрезвычайной
Петров пока что не привык.
Уж скольких та избаловала
Да захвалила до провала.
Боюсь, что в ней один лишь вред
Да с носом задранным портрет.
Куда приятнее обычный,
Вполне простой, нормальный нос,
Который скромно вниз бы рос
И был с горбинкой симпатичной.
И даже если в нем кольцо,
Милей такое мне лицо.
19
Ну, все. Главою девятнадцать
Начну я свой роман кончать.
Но как? Не ведаю, признаться.
Боюсь с финалом подкачать.
Петров здоров, Петров начитан,
Насквозь поэзией пропитан,
И даже сам чуть-чуть поэт,
Врачами выписан на свет.
Надеюсь, впредь его обратно
Уж не придется возвращать –
Лечить, характер укрощать –
И будет все благоприятно.
Но тут гарантию вам дать
Могу я лишь минут на пять.
20
Охота верить мне, что в Коле
Добра свершилось торжество,
И будет совесть вроде моли
За безобразья грызть его.
Хотя, к примеру, Пушкин тоже
Порою вел себя не гоже
И хулиганил, говорят,
На дню по десять раз подряд.
А вырос гением бесспорным
На все народы и века!
Не подвела его рука
С пером волшебным стихотворным.
На сем раскланяться пора.
Ни пуха вам, а мне – пера!
А можете не верить
Нина Тарасова
(Из цикла "Дама из Амстердама"
иллюстрации автора)
Дама из лужи достала Луну
Шутка ли: та уходила ко дну
В грязную воду! Ещё бы чуть-чуть
В мире настала бы жуткая жуть.
Дама Луну покатила домой –
Пятна отчистить. Но тут… мой – не мой,
Щёткой, мочалкой, водой, скипидаром –
Только лишь время потратила даром.
Дама Луну прицепила на небо,
Крыши повыше.
Вы скажете небыль?
Кто его знает.
Но вот вам Луна –
В пятнах конечно, а всё же видна!
****
Эти майские жуки...
Нина Тарасова
Эти майские жуки
Так от жизни далеки,
Что бывало, по весне,
Не совсем в своём уме,
Прилетали не туда,
Не за тем и не тогда,
Забывали всё подряд,
Отвечали невпопад,
Налетали на столбы,
Шишки ставили на лбы
И со звоном в голове
Исчезали в синеве...
Родное Собакино
Дядя Игорь
Уж в Ужгород
Едет на электричке,
Бежит в Лисичанск
Лисичка к сестричке.
В Котовск укатили
Коты и котишки,
А в Мышкин уехали
Серые мышки.
Летят в Гусь-Хрустальный
Гуси на лето,
До Курска купили
Куры билеты.
Вороны в Воронеж
Готовы лететь,
В Медведково
Топает бурый медведь.
И только Полкан
Никуда не спешит.
Родное Собакино
Он сторожит.
*****
Если встретишь ты дворняжку
Криста Стрельник
Если встретишь ты Дворняжку,
У которой грустный вид,
Ты спроси её, бедняжку:
-Как здоровье? Что болит?
Если встретишь ты Улитку,
Не спеши, остановись.
Подари свою улыбку,
Карамелькой поделись.
Если встретишь ты Котёнка,
Пригласи Котёнка в дом.
Позови свою сестрёнку,
Поиграйте с ним вдвоём.
Если встретишь ты Лягушку,
Укажи ей верный путь.
И скажи: - Привет, подружка!
Про улыбку не забудь.
Если встретишь Бабку-Ёжку,
Не пугайся, поклонись.
Угости её морошкой
И приятно улыбнись.
Всё равно, кого мы встретим:
Тигра или Муравья,
Будем вежливыми, дети! -
Будет вежлива Земля!
В замечательном исполнении
соавтора: КОСТИК МАМИН ХВОСТИК
ЕСЛИ ВСТРЕТИШЬ ТЫ КОРОВУ
Если встретишь ты Корову,
Не страшись её рогов.
Дай ей хлебушка ржаного
Иль букетик васильков.
Если встретишь ты Бульдога,
Ты с ним в драку не вступай.
Уступи ему дорогу
И конфетку ему дай.
Если встретишь Паучишку,
Не дави его ногой.
Пусть ползёт к своим детишкам,
Помаши ему рукой.
Если встретишь Бабку-липку,*
Вслед за нею не гонись.
Пусть летит она на липку,
Ей приятно улыбнись.
Если встретишь ты Котёнка,
Пригласи его в свой дом.
Позови свою сестрёнку,
Поиграйте с ним вдвоём.
Если встретишь ты Лягушку,
Укажи ей верный путь
И погладь травинкой брюшко.
Про улыбку не забудь.
Ах, кого бы ты не встретил -
Белку, Волка иль Оленя,
Даже хулигана Петю -
Вежлив будь, прошу, со всеми!
* На детском языке бабка-липка - это бабочка
(прим. Костика)
Мы используем файлы cookie для улучшения работы сайта. Оставаясь на сайте, вы соглашаетесь с условиями использования файлов cookies. Чтобы ознакомиться с Политикой обработки персональных данных и файлов cookie, нажмите здесь.
