вот и дожили до снега, зыбкий друг...
Юлия Ворона
«... вот и дожили до снега, зыбкий друг,
с новым снегом, да со старым другом!
на колени шумно упадут
белые все, все - мой тайный угол...
что еще упрятать повелишь,
Добужинского перу отпишешь?
я не в Городе, а в этом лишь
темы слышу, а ты меня не слышишь...
и не услышишь ни в каком году, -
больше – не увидишь! - если зренье -
выход; строки – в печь! – а там зачтут,
вслух зачтут и сократят ступени.
ведь Вода с Землей – кредит и займ –
Воздуха отличные партнеры.
... а то б на плечи - снег июньской ссоры,
а то б на грудь - январский снежный май...»
а до тебя единожды квартал –
моя пустыня... Знаешь, как велики
расправленные крылья базилики,
и плечи женщины, что ты отдал?
**********
заботлива до гильотины...
Юлия Ворона
... заботлива до гильотины,
слагаю всё, что не исчесть,
загородившись от картины,
где понимаю - что я есть,
одной прозрачною рукою, -
(вторая занята пером) -
пишу, как будто мою, мою,
как оттираю старый дом...
где клад и сломанная птица
с пружинкой из самой груди,
где невозможно появиться,
возможно лишь произойти.
заботлива, как будто пажить
людскую словом населю.
прости, не я, но ты мне скажешь
простецки: «Я тебя люблю…»
размечена, землёй бумажной
разорена, разорена,
но, если бы спросили - дважды:
«любила, как с собой звала!»
не женскою, не материнской,
другою – пишущей – рукой
заботлива - до обелиска…
тебе ль о матери такой!?
Мы используем файлы cookie для улучшения работы сайта. Оставаясь на сайте, вы соглашаетесь с условиями использования файлов cookies. Чтобы ознакомиться с Политикой обработки персональных данных и файлов cookie, нажмите здесь.
